Аркадий Адамов - Черная моль (сборник)
Из спальни выходил Павел Афанасьевич. Усевшись за стол напротив Сергея, он следил, как тот ест, и добродушно гудел, выпуская из-под усов струйки дыма:
– Ничего, мать. Когда же работать по-настоящему, как не в его годы, – и, обращаясь к сыну, серьезно и заботливо спрашивал: – Трудно, брат?
Сергей в ответ кивал головой. Мария Игнатьевна садилась рядом с мужем, и оба любовно и молча следили за сыном, подвигая ему то тарелку, то чашку.
Потом все укладывались спать. Сергей, закурив, уже в постели просматривал газеты, через стенку обмениваясь впечатлениями с отцом. Часто он так и засыпал с газетой в руках, и Павел Афанасьевич тушил потом его лампу.
В тот вечер Сергей, как всегда, сидел в кафе, наблюдая за Олегом Мерцаловым, который на этот раз вел себя очень беспокойно, то и дело поглядывая на часы.
Было около девяти часов, и с минуты на минуту должен был появиться Лобанов: их дежурство с Сергеем было вечернее.
Столик, за которым сидел Сергей, обслуживала Зоя, и Сергей уже попросил ее подсчитать, сколько он должен за ужин. Зоя равнодушно кивнула в ответ и, вынув из кармашка беленького в оборочках передника растрепанную записную книжку, стала подсчитывать, шевеля ярко накрашенными губами. Она уже собиралась объявить Сергею сумму, когда в дверях показался Зубков. Он рассеянно оглядывал зал, небрежно сунув руки в карманы длинного рыжего пиджака. Увидев его, Зоя растерянно улыбнулась, зеленоватые глаза ее тревожно блеснули, и она, бросив книжечку на столик Сергея, торопливо сказала:
– Вот счет. А я сейчас…
Она двумя руками поправила пышную прическу и своей обычной развинченной походкой поспешила навстречу Зубкову. Сергей видел, как Зубков решительно направился к столику Мерцалова, а подбежавшая Зоя принялась что-то говорить ему, прижимая руки к груди и как будто оправдываясь. Зубков раздраженно отвечал, поглядывая на притихшего Мерцалова.
Сергей перевел взгляд на лежавшую перед ним книжечку, на верхней странице которой был написан счет. Он уже полез в карман за деньгами, но вдруг заметил торчащий из книжечки уголок бумажки. Загородившись газетой, Сергей осторожно вытащил бумажку и не спеша развернул ее. Это была записка. Сдерживая волнение, Сергей дважды перечитал ее. Записка состояла всего из трех строк: «Олежка! Куда пропал? Чтоб в среду к девяти был в птичке. Есть одно дельце. Приход оказался пустым. Так жду. Зубок».
Сергей сунул записку обратно, убрал газету, закурил и с равнодушным видом откинулся на спинку стула. Но мысль его лихорадочно работала. Как попала эта записка к Зое? Конечно, просил передать Зубков. А она не передала. Вот теперь оправдывается, думает, что потеряла. Что значит «приход»? Приход, приход… Это же выражение Ложкина! Так вот оно что!…
В этот момент в зале появился Лобанов. По инструкции Сергей должен был покинуть кафе. Но на этот раз он остался: надо было немедленно сообщить Лобанову о записке.
Сергей бросил взгляд на столик, где сидели Зубков и Мерцалов. Там уже стояла закуска и большой графин с водкой. Мерцалов с заискивающей улыбкой что-то спросил у Зубкова, но тот лишь презрительно скривил губы и ничего не ответил. Они молча выпили, и Мерцалов вновь спросил о чем-то. Зубков после минутного колебания небрежным жестом вынул деньги и бросил на стол. Мерцалов поспешно сгреб их в карман.
В это время к Сергею подошла Зоя, лицо у нее было расстроенное. Сергей попросил принести стакан чаю и пирожок. Зоя, вздохнув, взяла свою книжечку.
К столику Сергея с отчужденным видом приблизился Лобанов, церемонно осведомился, не занято ли второе место, потом сел, не спеша закурил и стал проглядывать меню. Не поднимая головы, он тихо и строго спросил:
– Почему не уходишь?
Сергей, сделав вид, что читает газету, передал ему содержание записки и свои соображения по этому поводу. Саша внимательно выслушал, затем откинулся на спинку стула, задумчиво жуя мундштук папиросы.
В это время за столиком, где сидели Зубков и Мерцалов, происходил следующий разговор.
– Ты что же это, деньги получать горазд, а работать за тебя дядя будет? – угрожающе спросил Зубков, когда оба уже изрядно выпили.
– Потрудился, вот и получаю, – с пьяной запальчивостью возразил Мерцалов. – Моя фирма работает, как часы. А не приходил эти дни, потому что не мог, – и с тревогой спросил: – Почему приход-то пустой?
– Не твое собачье дело, – грубо ответил Зубков и повелительным тоном добавил: – Мне покупатель нужен.
– Это пожалуйста, – с готовностью отозвался Мерцалов. – У нас клиентура обширная. Недавно, между прочим, парочку цигейковых шубок провернули. Шик модерн! Заграница! А завтра отрезик габардина подбросят. Заодно могу и твое барахло спустить.
– Другого сорта покупатель требуется, – криво усмехнулся Зубков, – а я занят, человека одного разыскиваю, – и, понизив голос, закончил: – Пушку продать надо, понятно?
– Что?! – испуганно переспросил Мерцалов. – Откуда она у тебя?
– Да не у меня. Помнишь, записку носил? Вот он и загоняет. Пустой сидит. А надо будет, так он другую достанет. Так что заруби: сроку тебе дается три дня, понял?
– Ни-ни, я за такое ни за что не возьмусь, – заикаясь от страха ответил Мерцалов. – Моя специальность – мануфактура и галантерея.
– Ах ты, сука! Я тебе дам специальность! – бешено сверкнул глазами Зубков. – Душу вытрясу!
– Убей, связываться не стану… За такое, знаешь, сколько отломится?… Жизнь дороже, – в панике бормотал Мерцалов.
– Дороже? Ну, погоди. Ты думаешь все на подхвате работать? – трясясь от ярости, шипел Зубков, навалившись грудью на стол. – Погоди. Ты у меня еще и на мокрое дело пойдешь. А нет, так на свете тебе не жить! Попомнишь, падло, мое слово…
Наблюдавший за ними Сергей увидел, как Зубков стукнул кулаком по столу и прибавил такое, от чего Мерцалов побагровел, и до Сергея донеслось злое и визгливое:
– Не нанялся! Понятно? Не нанялся!
Сергей, еле сдерживая нетерпение, прошептал Саше Лобанову:
– Сейчас будет драка. Давай возьмем их за дебош в общественном месте. Потрясем в отделении милиции. Может быть, они приведут нас в этот «приход» или даже к Титу. Если они знают Ложкина, то должны знать и его.
– Так прямо возьмут за ручку и приведут? – насмешливо спросил Саша, не меняя позы и не глядя в сторону Сергея, и уже серьезным тоном закончил: – Кафе находится под наблюдением, мы не имеем права себя расшифровывать.
– Но такого случая больше не представится, – горячо возразил Сергей. – Нельзя же быть формалистом в таком деле.
– Нельзя, – тихо согласился Саша. – Но надо получить разрешение.
– Бюрократ, – раздраженно прошипел Сергей. – У кого ты сейчас будешь получать разрешение? Действовать надо!
– Нельзя, – после минутного колебания ответил Лобанов.
– Слушай, Саша, время идет, – дрожа от нетерпения, прошептал Сергей. – Они уже вылакали весь графин. Смотри, он сейчас ему по морде съездит. Если ты не согласен, я буду действовать один, но этих гадов из рук не выпущу.
В этот момент разъяренный Зубков действительно со всего размаха ударил Мерцалова по лицу, и тот, размазывая кровь, бросился на обидчика.
Сергей порывисто приподнялся со своего места.
– Одного я тебя не пущу, – с ожесточением произнес Лобанов. – Пошли.
Через пятнадцать минут Зубков и Мерцалов были доставлены в отделение милиции.
Лобанов отвел Сергея в сторону и быстро сказал:
– С Зубковым возиться не стоит. Это не такой тип, который так, без улик, расколется. А вот этот щенок Мерцалов – другое дело.
– Трус и подхалим, – заметил Сергей. – На побегушках у них.
– Точно, – подтвердил Лобанов. – Его и возьмем в оборот. Начну я. А ты зайдешь через полчаса.
Сергей заставил себя пройтись по улице. Но нетерпение его было так велико, что, не дождавшись условленного срока, он возвратился в отделение.
– Где ведет допрос Лобанов?
– Третья комната по коридору налево, – ответил дежурный.
Когда Сергей зашел, Лобанов, хмурясь, писал протокол допроса. Напротив него сидел испуганный и жалкий, но совершенно трезвый Мерцалов.
– Повторяю, гражданин Мерцалов, – жестко произнес Лобанов, – у меня есть данные, что вы связаны с преступным миром. Вы будете нести серьезную ответственность.
– Я никого не знаю, клянусь вам, – лепетал Мерцалов.
«Ого, здорово же он его напугал, – подумал Сергей. – Но кажется, ничего не добился. Этот тип от одного страха все перезабыл. И, конечно, озлоблен. Нет, видно, с ним надо по-другому». Неожиданно Сергею пришла в голову новая мысль. Он вспомнил слова Сандлера, сказанные им при разборе одной операции: «Надо всегда учитывать психологию людей и их душевное состояние в момент, когда вы с ними сталкиваетесь». Сейчас Сергей попробует использовать этот совет. Вот только верно ли он разобрался в этом прохвосте?
Сергей нагнулся к Лобанову и нетерпеливо шепнул:
