Джеймс Чейз - Том 13. Положите ее среди лилий. Плоть орхидеи. Ловушка мертвеца
Я поднял брови.
— Она предлагала мне миллион.
Он сделал презрительный жест.
— Послушайте, я делаю вам хорошее предложение. Не тратьте время зря. У нее нет таких денег. Она ничего не может вам дать. Она даже не получит страховку за яхту. Ее получу я.
— Что же будет с ней? — поинтересовался я, глядя на Мэрилин.
— Она останется здесь. У нее нет выбора, если она не хочет, чтобы полиция арестовала ее по обвинению в убийстве. — Уиллет говорил спокойно, не спеша. — Еще все можно уладить. Дженнет не захочет поднимать шум. Она получит деньги от опекунского совета, а мы с вами — деньги за яхту.
— Объясните мне одну вещь, — продолжал я. — Это вы придумали весь этот спектакль?
— Не ваше дело! — отрезал Уиллет.
— Это была его идея! — заговорила вдруг Мэрилин. — Это все его идеи! Он проигрывал деньги, которые ему доверил опекунский совет. Дженнет узнала об этом. Он убедил мать поместить Дженнет в лечебницу! Если бы не Дуглас, он упрятал бы туда и меня!..
— Замолчи! — рявкнул Уиллет.
— Я давно догадывался, — произнес я, — что в этом деле замешан кто-то из опекунского совета. Подозрение пало на вас. Когда же Дженнет похитили из квартиры моей секретарши, я окончательно убедился, что за всем этим делом стоите вы. Кроме Паулы, меня и вас, никто не знал, где находится Дженнет.
— Какое это имеет значение! — нетерпеливо сказал он. — Если бы не Шеррил и не эта сумасбродка, все было бы в порядке. Я не пачкал руки в крови. Как только они начали свою опасную игру, я пытался остановить их. И ее можно и нужно остановить. Так вы принимаете мое предложение? Деньги за страховку пополам, идет?
— Допустим, нет. Что дальше?
— Я готов убраться. Я не хочу уезжать, но придется это сделать. Я спрячу вас обоих, пока не получу страховку. Я не могу бежать без денег! Если бы вы были умным человеком, то стали бы на мою сторону.
Я посмотрел на Мэрилин.
— Что ты скажешь на это?
— Ей нечего сказать! — резко перебил меня Уиллет. — Или она останется здесь — или ее посадят в тюрьму. Она слишком опасна, чтобы оставлять ее на свободе.
Я не обращал внимания на него и снова обратился к Мэрилин:
— Есть же что-нибудь, что ты хочешь сказать?
Она устало улыбнулась.
— Есть кое-что, что я хочу сделать, — она резко выбросила вперед руку, и громкий звук выстрела разорвал тишину. Уиллет выронил пистолет, сделал два неверных шага вперед. Я видел, как медленно подогнулись его колени, и он упал. Я бросился к Мэрилин, схватил ее за руку. Ее пистолет дважды выстрелил, но пули ушли в сторону. Я вырвал оружие у нее из рук и влепил ей сильнейшую пощечину.
— Успокойтесь, голубушка! — раздался голос за окном, и Мифлин с Керманом вошли в комнату.
— Ты жив, Вик?! — радостно завопил Керман.
— Мы все слышали, — заявил Мифлин. И посмотрел на Уиллета. — Он убит?
— Задержите ее! — крикнул я и бросился к Мэрилин, но она уже выскочила из окна.
— Мертв!.. — констатировал Мифлин, склоняясь над Уиллетом.
Мы с Керманом побежали за Мэрилин, но она была уже далеко впереди. Я остановился и схватил Кермана за руку.
— Не стоит, Джек, пусть этим занимается Мифлин, если хочет…
Лейтенант подошел к нам.
— Где она?
Он хотел было броситься за ней, но тоже остановился.
Мэрилин бежала прямо к вершине скалы… Несколько мгновений мы напряженно стояли и прислушивались, но ничего не услышали…
— Пожалуй, это самый лучший выход для нее, — заключил я и медленно повернул к дому.
Я чувствовал страшную усталость. Даже если она и была безумной, то все равно она — красавица, а я всегда жалею, когда бесполезно гибнет красота…
— Ты все-таки влез на скалу? — спросил я у Джека, когда мы подошли к веранде.
— С огромным трудом, — ответил он. — Все ждал тебя с веревкой, а ты в это время развлекался с красоткой… Здесь где-то наша Паула, она ищет Дженнет.
— Теперь нам придется рассказать Брендону всю эту увлекательную историю, — обратился я к Мифлину.
— Он лопнет, когда ее услышит! — улыбнулся лейтенант. — А теперь давайте пойдем в дом и не спеша поговорим…
Плоть орхидеи
Пер. с англ. Л. Бразговка, Н. Чадовича
Глава 1
Где-то в доме, заглушая шум грозы и ветра, проникавшего сквозь капитальные стены, раздался пронзительный женский вопль. Это не было похоже на крик боли или страха, так могла кричать только сумасшедшая. Ее голос то усиливался, то замирал в жалобном стоне. Сумасшедшая жаловалась на свою судьбу.
В конце длинного, просторного коридора показалась хорошенькая медсестра. В руках у нее был поднос с ужином. Остановившись возле одной из многочисленных дверей, она поставила поднос на стоящий возле стены белый, покрытый эмалью столик.
Увидев ее, темноволосый коренастый мужчина широко улыбнулся, обнажив два золотых зуба, но тут же погасил улыбку: с верхнего этажа снова донесся вопль.
— Она действует мне на нервы, — проворчал он и, приволакивая ногу, подошел к медсестре. — Неужели ничего нельзя сделать?
— Это из десятого номера, — сказала медсестра, поправив обрамлявшие ее красивое лицо светлые волосы. — Эта больная всегда ведет себя так во время грозы. Надо бы поместить ее в звуконепроницаемый номер.
— Не проще ли сделать ей укол, — возразил мужчина. — Ее крики вызывают у меня дрожь. Знал бы, что здесь творится, никогда бы не пришел сюда работать.
— Полноте, Джо, — промолвила медсестра. — Интересно, на что же вы рассчитывали, соглашаясь на работу здесь?
— Только не на это. Мои нервы уже на пределе. Вы слышали, что эта ведьма из пятнадцатого вчера чуть не вырвала мне глаза?
— Это мне уже известно, — насмешливо улыбнулась девушка. — Как сказала мне сменщица, вы тряслись как осиновый лист.
— Это я симулировал. Хотел вытянуть немного коньяка у доктора Траверса. Но этот скупердяй сунул мне под нос нюхательную соль. — Джо замолчал и скривился, пытаясь подавить злость. — Послушайте, как воет ветер. Тут и без того мрачно, да еще эти завывания. Словно погибшая душа жалуется на свою судьбу.
— Просто вы не в настроении сегодня, — сказала медсестра. — Я люблю ветер.
— Странная любовь. Ну, я пошел, — сказал Джо.
Неожиданно вопли перешли в жуткий смех — без эмоций, без радости, особенно страшный на фоне раскатов грома.
— Этот милый смех вам тоже по душе? — Джо с беспокойством смотрел на медсестру.
— Мы здесь привыкли к этому, — девушка равнодушно пожала плечами. — Сумасшедшие — как дети. Их поведение — не больше чем попытка объясниться с нами.
— Что ж, ей это отлично удается, — с сарказмом произнес Джо. — Она может гордиться своими успехами.
Они замолчали, потом медсестра спросила:
— Вы уже освободились?
Джо дружелюбно-насмешливо посмотрел на нее.
— Могу ли я рассматривать ваши слова как намек на приглашение?
Она рассмеялась.
— Боюсь, что нет, Джо, — с сожалением проговорила девушка. — Мне еще нужно накормить восемь больных. Это займет минимум час.
Джо посмотрел на поднос и заметил:
— Неслабо кормят в этом заведении. Я-то думал, что они, как звери, получают сквозь решетку кусок сырого мяса. — Он взял с подноса листок сельдерея и принялся жевать.
— Как вы можете прикасаться к обеду больной! — упрекнула медсестра. — Здесь это не положено.
— Предупреждать надо, — невозмутимо сказал Джо. — Теперь я уже проглотил это. Вкусно. К тому же, что значит для нее листок сельдерея, если в будущем ей светят миллионы.
— Так вы, оказывается, в курсе дела?
Джо бросил на нее косой взгляд.
— Ладно, от меня мало что ускользает из того, что творится здесь. Я приложил ухо к замочной скважине и подслушал разговор доктора Траверса по телефону. Блендиш оставят ей несколько миллионов долларов, — он присвистнул. — Уму непостижимо… Миллионов!..
— Увы, пора за работу… Значит, мы не встретимся вечером? — она лукаво посмотрела на него. — Неужели вы решили потерять вечер, провалявшись в постели?
Джо скользнул взглядом по ее ладной фигуре.
— О’кей, встретимся в восемь. Только не заставляйте меня ждать. Посидим в машине в гараже. Кроме других нужных вещей, я могу научить вас водить машину, — он подмигнул. — Это полезнее рома или джина. — Он ушел, волоча ноги, занятый собой и равнодушный к своей маленькой победе.
Медсестра посмотрела ему вслед, вздохнула и взялась за ключи, висевшие на тонкой цепочке у нее на поясе.
Со второго этажа снова послышались крики. Больная, казалось, обрела новые силы, и ее крик заглушил вой бури. Где-то громко хлопнула дверь.
Медсестра вошла в скудно меблированную палату. У окна стоял железный стол, рядом — привинченное к полу кресло. На потолке тускло светила лампочка под проволочным абажуром. Стены палаты были обиты светло-голубой материей. У противоположной стены на кровати лежала женщина. По всей видимости, спала.
