Федор Московцев - Избыток целей
Поскольку Владимир был лично знаком с руководством ЛенспецСМУ (директор – сосед), то забожился на пидора, что все будет в порядке и пообещал, что в случае форс-мажора снимет и продаст последние трусы, чтобы покрыть убытки.
– Таких «последних» должно быть несколько вагонов, – уточнил Андрей.
Как всегда у Владимира, ответ нужно было дать прямо сейчас. Он взялся договориться насчет скидки от официальной цены (в среднем $550 за квадратный метр), – конечно не бесплатно.
Андрей попросил день на обдумывание. После работы он съездил на объект, ему все понравилось. «Морской фасад» представлял собой жилой комплекс на берегу Финского залива. Никакого сомнительного окружения, достаточно места для прогулок с ребенком – дворы, детские площадки, опять же рядом набережная.
Вечером он обсудил вопрос с Мариам. Она поворчала, что без нее принимается решение, на что ей было указано, что «сама виновата». Она почти всегда принимала сторону мужа, но на словах априори была против. Чтобы получить «добро», ей нужно было детально все разжевать и разложить по полочкам. И устраивала скандал, объявляла бойкот, если ее ставили перед фактом – пусть даже самым очевидным. Так, однажды, после изматывающих обсуждений замены старой ржавой металлической двери, Андрей, не дождавшись окончательного одобрения всех жениных тетушек-бабушек, заменил внутреннюю деревянную и наружную металлическую дверь на гораздо более лучшие и соответственно дорогие, и в результате Мариам подала на развод.
Насчет «Морского фасада» добро было получено, дело оставалось за малым – где взять минимум $25,000 для первого взноса (Андрей остановил свой выбор на трехкомнатной квартире площадью 100 квадратных метров).
Дав Владимиру положительный ответ, он попросил еще день на обдумывание. Тот нехотя согласился. А во второй половине дня позвонил и сообщил, что цены выросли на 10 %, и прогнозируется их дальнейший рост.
– Заключи хотя бы договор, устакань цены! – кричал он в трубку. – Тебе дадут график платежей, как ты будешь платить – дело десятое!
Они договорились встретиться в офисе ЛенспецСМУ во второй половине дня. Андрей пораньше выехал с работы, заехал во Внешторгбанк, снял деньги на комиссионные (во Внешторгбанке находились счета всех фирм, в том числе Совинкома, Андрей контролировал приход всех денег от клиентов, и распределял платежи), а заодно купил свежий бюллетень недвижимости. И убедился, что цены действительно выросли. Плюс к наличным Владимир попросил взять французский коньяк. Пришлось зайти в магазин и сделать дорогую покупку.
К офису ЛенспецСМУ, расположенному на проспекте Энгельса, Андрей подъехал, имея при себе бутылку Hennessy и $1500 (условия изменились по сравнению со вчерашними – учитывая то, что Владимир брался заключить договор задним числом, по старым ценам. Экономия составила $3000, половину которых он брал себе – ну и плюс стоимость коньяка конечно).
Квартиры разлетались как холодное пиво в жаркий летний день. Если вчера в наличии имелось порядка тридцати вариантов (они же фигурировали в купленном бюллетене), то сегодня Владимир, когда встретились на месте, показал всего пять. Из них только два были приемлемы по цене. (интересно, что видовые двухкомнатные квартиры на высоких этажах стоили дороже трехкомнатных на нижних без вида на Финский залив).
Андрей выбрал трешку на втором этаже площадью 103 кв м, в корпусе, стоящем перпендикулярно заливу. Из окон можно было увидеть кусочек воды. Конечно, это не фронтальный вид на воду, но квадратные метры гораздо приоритетнее.
Он передал данные своей матери, на которую оформлялся договор, и остался ждать в машине. Через полчаса Владимир вынес договор долевого строительства. Общая сумма составила $55,000, первый взнос в размере $27,500 нужно внести не позднее чем через неделю.
И снова Андрей прибегнул к любимому приему – просто снял со счета деньги из тех, что перечислили клиенты, изъял из оборота на личные нужды. И отвез их в офис ЛенспецСМУ, расположенный на Богатырском проспекте.
Он приехал к открытию, к восьми утра, чтобы потом успеть на работу. Занятная вещь – где-то без пяти минут восемь в здании включили гимн – картавый гнусавый дядька, в детстве медведем затоптанный (медведь топтал преимущественно область ушей), пел будто сквозь плотно надетый полиэтиленовый пакет оду строительному тресту ЛенспецСМУ. Трек очень длинный; Андрей уже внес деньги в кассу, а пение все продолжалось. Видимо, предполагалось, что работники, проходя от входа и до рабочего места, и далее, располагаясь за столом, должны получить позитивный настрой на предстоящий рабочий день.
А Андрей находился в своем привычном состоянии – размышлял, где перехватиться деньгами. На очередной раскидке, в начале мая, выходило примерно по $8,000 на человека. Если кардиоцентр не сделает крупную предоплату, то будет задница. А если сделает, то этими деньгами можно закрыть горящие долги перед поставщиками, и взять у них новый товар под гарантийные письма.
Сальдо по взаиморасчетам с кардиоцентром, клиентом номер один, никогда не превышало 500,000 рублей, оно было то со знаком «плюс», то со знаком «минус». В особенно острые моменты Андрей, закрыв предоплатными деньгами какую-нибудь очередную дыру, просил заведующих по дружбе выбрать вместо заказанного товара что-нибудь из имеющегося на складе (проблема зависшего склада существовала всегда, создавалось впечатление, будто кто-то специально затаривает его ненужными позициями вместо ходовых). Заведующие редко отказывали, особенно когда предлагались дополнительные комиссионные.
В этот раз он рассчитывал на то, что перед майскими праздниками Халанский скинет крупную сумму – чтобы самому помочить клювик и подогреть своих заведующих.
Так и произошло. В последних числах апреля кардиоцентр перечислил около миллиона рублей – предоплата по нескольким счетам за расходные материалы для нескольких отделений: кардиохирургии, рентгенхирургии, рентгенологии и лаборатории.
Обналичив деньги на комиссионные и зарплату своим сотрудникам, оплатив самые горящие счета поставщикам, Андрей вылетел в Волгоград.
Глава 14
Халанский принял в субботу. Андрею удалось подчинить его своему рабочему ритму, тем более что главврач и сам частенько приезжал по выходным на работу.
Как обычно, Халанский поднялся, обошел вокруг стола, чтобы пожать руку вошедшему. Отвечая на дежурные вопросы: «Как долетел? Не утомительно ли постоянно мотаться туда-сюда?», Андрей положил на край стола три конверта (5 %, 3 %, и аренда), и накрыл сверху листком, на котором от руки была написана расшифровка всех платежей, с датами, суммами, номерами платежных поручений и пояснениями, для какого отделения произведены закупки.
Пробежав глазами пояснительную записку, Халанский скомкал ее и бросил в мусорное ведро:
– Я так и предполагал – больше всего у нас уходит на Калымова.
Действительно, повелитель халвы вытребовал для себя максимальный бюджет. И его притязания имели под собой основания – рентгенхирургия была самым прибыльным отделением кардиоцентра.
Халанский выдвинул верхний ящик тумбочки, смахнул туда конверты, и задвинул его обратно, после чего устремил взгляд на холмы, простирающиеся за окном.
– Понимаешь, Андрей… Алексеевич, мы можем закупать гораздо больше материалов, чем сейчас. Да, да… кардиоцентр работает максимум на 20 % своих возможностей. Но и это чудо. Если бы мне пятнадцать лет назад сказали, что такие операции у нас возможны, я бы не поверил. Наш кардиоцентр входит в первую десятку региональных высокотехнологичных клиник России по объему и характеру выполнения диагностических и лечебных мероприятий. На сегодняшний день это единственный в ЮФО крупный специализированный комплекс, оснащенный самым современным оборудованием, которое позволяет обследовать, лечить и оперировать пациентов с заболеванием сердечно-сосудистой системы. В прошлом году наше учреждение включено в реализацию нацпроекта «Здоровье». Выделенные кардиоцентру федеральные средства позволили за год с небольшим увеличить количество высокотехнологичных операций в два раза.
Переведя на Андрея взгляд, прибавил.
– Но и это, хоть и мало, надо ценить…
«Потому что жадность фраера сгубила», – мысленно закончил фразу Андрей.
Как и ожидалось, Халанский присовокупил любимую свою поговорку. У него это было типа как «Аминь» у одних, и «П**дец» у других. Он спросил про семью, и, узнав, что Разгоны живут по разным городам, искренне удивился: «Как же так? Какая-то другая личная жизнь?» Андрей заверил, что во имя дела безжалостно отодвинул всё личное. Бизнес превыше всего. Халанский никак не мог взять в толк, как такое возможно, некоторое время допытывался, потом повернул разговор в другую сторону:
– Мы тут разбираемся с арендаторами…
Сказав это, он бодро поднялся и направился к двери, ведущей в заднюю комнату:
