Питер Таскер - Самурай-буги
– Эй, извини, – говорит Ангел.
– Убирайтесь отсюда немедленно. Все.
Никто и не собирается спорить. Китаец неуверенно встает на ноги, прикладывая полотенце к окровавленной голове. Чен-ли лежит поперек стола, почти потеряв сознание, волосы в пиве и лапше. Ангел лезет к ней в карман, достает кошелек. Сорок тысяч иен – как раз столько ей обещали за тех двух извращенцев. В кошельке есть и другой карман, в нем сто тысяч иен, плотно завернутых в полиэтилен.
– Как насчет дать мне в долг, Чен-ли? – воркует она ей в ухо.
Чен-ли сопит сквозь кровь и лапшу. Ангел забирает деньги, засовывает в задний карман джинсов: половину Эстель, половину повару.
Заботься о своих друзьях.
Заботься и о своих врагах.
Теперь начинаются проблемы. Сарариманы-клиенты повыскакивали, едва началась драка. Один, похоже, вызвал полицию, потому что снаружи на улице полно сирен и мигалок. Полицейские хватают девчонок, орут вопросы. Девчонки орут в ответ по-тайски, по-вьетнамски, по-португальски. Полицейские заставляют их зайти обратно в ресторан. Там бардак, но Чен-ли с дружком исчезли. Повар говорит, что он был в кухне и ничего не видел. Полицейские злятся. Они-то думали: стрельба, резня, бандиты подрались. А тут – галдящие женщины и битая посуда на полу. Нужно спасать лицо. Нужны формальности. Так что они хватают Ангела, требуют паспорт, место жительства, место работы. Не слыша ответов, привозят ее в полицейский участок как трофей. Улыбки выдают их: такая не каждую ночь попадается.
Мори приезжает в участок в девять вечера. Симы нет, но Мори понимает, что он замолвил словечко. Остальное – ритуал. А ритуал должен быть соблюден безукоризненно.
Его приводят в комнату, заставляют десять минут подождать. Потом являются двое патрульных, которые привели Ангела, и говорят, что собираются предъявить ей обвинение.
– В чем заключается проступок?
– Мы еще не решили, – отвечает один.
И объясняет. По словам звонившего анонима, имели место запугивание и насилие. Но анонимный информатор скрылся. Жертвы насилия также скрылись. Свидетелей, которые бы прояснили дело, нет.
Другой патрульный чешет голову.
– Теперь с иностранцами много проблем, – говорит он. – На нас сильно давят. Люди хотят каких-то результатов.
Смысл его речей ясен. «Люди» – это чиновники полицейского ведомства. «Результаты» – это увеличение показателей раскрываемости, потому что недовыполнившие план участки на будущий год подпадут под сокращение бюджета.
Мори сочувственно кивает.
– Трудные времена, – говорит он.
– У этой женщины не было паспорта, – продолжает полицейский. – Как вам известно, для иностранцев это правонарушение.
Мори вынимает паспорт и рассказывает историю про то, что Ангел – студентка-отличница, приехавшая в Японию утолить свой жадный интерес к экономике и культуре. Полиция, конечно, не верит, но это ничего не значит. Главное – заступничество Симы позволяет истолковать историю в интересах Ангела.
Его приводят в кабинет для допросов. Ангел сидит на деревянном стуле, локти на столе, мрачная и скучная.
– Ты доставила всем много проблем, – говорит Мори грозно. – Хотелось бы услышать извинения.
Ее глаза загораются мятежным светом.
– Эй, я не делала ничего плохого! Кто сказал, что Ангел делала что-то плохое? Нету никаких доказательств!
Мори морщится и взглядом показывает на двух равнодушных полицейских.
– Ты не понимаешь, что ли? Дело не в доказательствах. Это полиция.
– Но я не признаю ничего плохого!
Мори наклоняется и шепчет ей на ухо. Помни: в Японии извинение и признание вины – абсолютно разные вещи.
– Теперь извиняйся, – говорит он, садясь на место. – Давай, как следует.
Ангел делает как следует. Расстегивает пару пуговиц, встает на ноги и отдает большой красивый поклон, причем рубашка ее болтается так свободно, что грудь видно до пупка. Это всего лишь жест, но полицейские оценивают его.
– Все в порядке, Мори, – говорит один. – На этот раз мы ее отпускаем.
– Нам только нужен тот, кто бы гарантировал, что она хорошо себя ведет. Вы можете это гарантировать?
– Конечно, – отвечает Мори и уводит ее, пока она не сделала ничего такого, от чего они могут передумать.
Что можно гарантировать с такой женщиной, как Ангел? Ничего, кроме того, что она все время будет для кого-то проблемой. Мори намерен убедиться в том, что в следующий раз это будет не он.
На улице он отдает ей паспорт и велит убираться домой на следующем же самолете. Она кивает: широченная улыбка, капли дождя блестят в кудрях.
– Спасибо за помощь, – говорит она. – Ты хороший парень, Мори-сан.
– Не свинья, да?
– Совсем не свинья. Ты даже лучше, чем доктор. Она вдруг обвивает руками его шею, заключая в объятия. Гибкие мышцы, температура тела выше, чем у него. Мори закрывает глаза, дышит тяжелым женским теплом. Его решимость уже тает. Но Ангел отстраняется.
– Я должна идти, – говорит она. – Меня ждут подруги. Может, в следующий раз?
– Может быть, – говорит Мори.
Ангел переходит дорогу, цокая каблуками по мокрому асфальту. Когда она уходит, ночь кажется спокойнее, медленнее, меньше.
Мори едет домой на «хонде». Мышцам спины сейчас хуже, чем раньше, – они сжались в твердый комок боли, стреляющей в левом плече. Над салоном патинко неподалеку от участка есть слепой массажист. Мори решает к нему зайти. Разговор, как всегда, сбивает с толку.
Мори сидит, скрестив ноги, на полу. Массажист стоит за ним, погрузив большие пальцы в ямки над его ключицами.
– Тебе надо пить больше воды, Мори-сан, – бормочет он. – У тебя начали торчать уши.
– Уши? – хмурится Мори.
– Точно, – говорит массажист. – Это признак старения. Тело новорожденного состоит в основном из воды. У старика тело сухое.
– Ты хочешь сказать, что я превращаюсь в старика?
Массажист утвердительно хмыкает.
– На самом деле, процесс начинается в почках, но проявляется первым делом на ушах. Они засыхают и начинают сворачиваться, как опавшие листья.
Мори сидит, обдумывая это, а пальцы, как стальные колья, месят его спину, делая мышцы податливыми.
– Ты много тревожишься, – продолжает массажист. – Вот почему твое тело закручивается в эти болезненные узлы. Что тебя тревожит?
Мори качает головой:
– Не знаю – наверное, денежные трудности.
– Прекрати беспокоиться о деньгах. Старики думают о деньгах больше, чем о сексе. Молодые думают о сексе больше, чем о деньгах.
– Правда? – беспокойно спрашивает Мори. – Мы старимся, потому что думаем о деньгах? Или думаем о деньгах, потому что старимся?
Теперь массажист локтем размалывает мелкие круги на пояснице Мори.
– И то, и другое, конечно, – говорит он. – Тело влияет на ум, ум влияет на тело.
– И что мне делать?
– Меньше думай о деньгах. И пей больше воды, Мори-сан. Если не будешь, твои яйца тоже ссохнутся, как опавшие листья!
Тут массажист заходится кудахчущим смехом. У него странное чувство юмора.
Когда сеанс окончен, Мори идет домой и готовит себя стейк из меч-рыбы. Глядя, как он шкворчит, Мори думает о том, что сказал массажист. Деньги – точно, мысли о них прямо-таки пухнут в голове. В былые дни Мори никогда их не хотел, не делал ничего, чтоб их заполучить. Но и без денег сидеть ему тоже никогда не хотелось. Он просто знал для себя, что какая-то сумма – не очень большая, просто достаточная, – у него всегда каким-то образом будет. Теперь он в этом больше не уверен – особенно с тех пор, как цена квартиры, которую он купил в 1992 году, вошла в затянувшийся штопор. Все его сбережения в этой квартире, и тридцатилетний займ тоже. Как можно не думать о денежных проблемах, если приговорен спать внутри одной огромной денежной проблемы на весь остаток дней своих?
Меч-рыба – соленая, сочная, в ней есть что пожевать. Мори думает о женщинах, в особенности – об одной. Сегодня он не пьет виски. Вместо этого он выпивает пол-литра воды.
Кроме Ангел, на огромной круглой кровати еще пять девчонок. Они смеются болтают жуют соленые крекеры смотрят видео с Джеки Чаном на экране с высоким разрешением. В гостиной еще полдюжины девчонок танцуют под последний альбом Майкла Джексона. Ноги стучат по полу. Иногда – звук разбитой тарелки или опрокинутой мебели, но это ничего. Все будет убрано, все будет как новенькое, когда приедет доктор. Удача – чтобы ею делиться, верит Ангел. Удача – чтобы веселиться.
Ангел любит мужчин. Но проводить время наедине с одним-единственным мужчиной – не важно, насколько прилично он выглядит и насколько приятно беседует, – это быстро наскучит. Мужчины такие угрюмые и пафосные, такие сексуально озабоченные. А женщины понимают, как следует наслаждаться. Посмотреть вон на Эстель. Послушать только ее смех, когда она меряет вон тот пиджак, который доктор купил для Ангела в Сингапуре. Ее лицо светится, и она приплясывает, как четырнадцатилетняя девчонка. И все тоже смеются. Несмотря на все, что с ней случилось, Эстель умеет хорошо проводить время.
