Ирина Арбенина - Чертова баба
— Яков Ильич, что же, судя по тому, что вы охарактеризовали его, как крайне педантичного человека, выходил на прогулку действительно ежедневно? — поинтересовалась Светлова.
— Да, у деда даже была такая присказка: «Я старорежимный человек, и поэтому у меня режим дня!»
— А ваша фраза, Алекс, «точен как часы», не означает ли, что доктор выходил на прогулку ровно в одно и то же время?
— Ну, бывали, конечно, исключения. Мало ли что в жизни случается — болезни, командировки, какие-то неотложные дела… Но, в общем, да, именно так: каждый день и в одно и то же время.
— Значит, каждый день в десять вечера он возвращался из парка домой?
Алекс Милованов кивнул.
— А вы не подскажете, где находится это место? — попросила Анна. — То, где все и случилось…
И юный Милованов, вздохнув, принялся объяснять Светловой, как пройти к парку, возле которого погиб доктор, пользовавший знаменитую писательницу Погребижскую.
* * *Осматриваясь по сторонам, Светлова стояла у «того самого» светофора…
Да, получалось, что дорога от дома Миловановых до парка, которой обычно ходил Яков Ильич, самая удобная. И, в общем-то, единственная — в том смысле, что самая предпочтительная… Остальные пути намного длиннее.
Удобная дорога, ничего не скажешь, только вот надо обязательно переходить улицу у светофора.
Аня вздохнула.
Ох, уж эти ежедневные пробежки, прогулки, «железные правила», сила воли, режим и «здоровый образ жизни»! Прямой путь в могилу… Ох, уж эти точные, аккуратные, педантичные люди! Ну, просто подарки для киллера.
Сколько их, совершающих пробежку «ровно в восемь» или прогулку «ровно в семь», полегло уже на тенистых дорожках парков. Идеальное место для заказного убийства. Да и время, которое обычно отводится для занятий спортом — раннее утро или вечер, — тоже для киллеров подходящее. В общем, человек с такими здоровыми привычками действительно настоящий подарок для киллера. Есть у киллера хорошая возможность присмотреться. Все рассчитать, подготовиться, и в назначенный день и час, «ровно в восемь» или ровно в Десять вечера…
По сути дела, этот автомобильный наезд на Милованова — самое настоящее убийство. Только тот, кто убрал доктора Милованова, обошелся без снайперской винтовки и пистолета. Место и время лучше не придумаешь — сумерки, малолюдье…
Трудно поверить в случайность… Однако тем не менее и родственники, и милиция в нее поверили. Поверили, поскольку очень сложно ответить на вопрос: зачем было убивать старого доктора? Кому это могло понадобиться? И родственникам, и милиции проще было предположить нелепую случайность: какого-то безумца в «стадии обострения» или очень пьяного человека за рулем той сумасшедшей машины, что сбила доктора Милованова.
Тем не менее скорее всего это было обдуманное убийство. А ключом к ответу на вопрос «зачем было убивать старого доктора?» — может стать время его совершения: ведь все это произошло… Да, да! Два года назад. Отчего-то тоже два года назад. Не раньше и не позже.
Что-то случилось тогда… И «бабуля» начала, по-видимому, выбивать одного за другим людей из близкого окружения Погребижской.
Но если кому-то можно было просто отказать от дома, — скажем, тому же Малякину, то как откажешь старому семейному доктору? Милованов был уже сам как член семьи, судя по всему. И главное, он, очевидно, регулярно и часто общался со своей пациенткой Погребижской. А такому доктору пациенты поверяют не только проблемы со здоровьем. Ему, скорее всего, доверяют и другие тайны. С ним, скорее всего, советуются, ему жалуются…
И вот доктора, судя по всему, и заказали. Вряд ли, конечно, его убила сама бабуля…
Заказала!
Но что тогда, два года назад, случилось с Погребижской? У кого это можно выведать? С кем потолковать на эту тему?
Снова напроситься в гости к Малякину? Аня с некоторой тоской припомнила его бесконечные вздохи: «Ах, Маша, Маша…» Жуть, сколько времени займет эта малякинская ностальгия по ушедшим временам и молодости! К тому же его воспоминания все какие-то однобокие и довольно бесполезные.
А что, если… Что, если взяться за его жену?
Аня припомнила взгляды, которые исподлобья бросала эта выдрессированная особа. Наверняка дама хранит уйму информации, и, разумеется, эта информации несколько иного плана, чем у ее благоверного. Эта дама вряд ли будет восхищенно вздыхать: Маша, Маша!
Точно! Вот кто нужен Светловой.
* * *Еще во время предыдущего визита предусмотрительная Анна выяснила, что «классик детской литературы» Малякин тоже придерживается строгих «здоровых» правил. То есть ежедневно с двух До четырех совершает прогулки по ближнему лесочку. Теперь эта осведомленность Светловой оказалась очень кстати. Именно в это время Анна к «классику» домой и заявилась.
К счастью для Светловой, и в этот день Малякин был верен своим правилам.
— Ой! А что — Георгия Семеновича нет? — всплеснула Анна руками, когда госпожа Малякина открыла ей дверь.
— Нет, — без всякого намека на улыбку и любезность проинформировала Светлову преданная подруга классика. — И не будет?
— Будет. Но не скоро.
— Ой, а можно я его подожду?
Малякина о чем-то подумала и посторонилась, впуская Светлову в дом.
Вероятно, ей пришло в голову, что если она выгонит девушку, которой так симпатизировал ее муж, то ему это может и не понравиться?
Светлова украдкой взглянула на часы: в ее распоряжении были час и сорок пять минут… А потом домой вернется многословный писатель.
— Проходите, — сухо пригласила ее Малякина.
Анна смотрела на замкнутое, мрачноватое лицо хозяйки дома и не верила, что с ней будет легко. Разговорить такую даму — дорогого стоит!
Однако, по-видимому, уединенная жизнь за городом в обществе капризного классика не была столь уж захватывающе интересной, и, мало-помалу, слово за слово, Малякина все-таки разговорилась. Даже принесла кофе.
Обсудили одного, другого… Детского писателя Кравинского, детского писателя Горчакова, их жен, их подруг. Наконец добрались — Аня нервно взглянула на часы! — до Погребижской.
— Мне почему-то показалось, что вы очень неплохо ее знаете, — заметила Светлова.
— Ну, допустим, — нехотя призналась жена Малякина. — Я ее знаю. Или, точнее, знала. — Она замолчала. И после некоторой паузы добавила:
— Как облупленную!
— Я так и подумала! — с облегчением вздохнула Аня. — Вы подруги?
— Были когда-то.
— А потом пути разошлись?
— Это точно — разошлись… — невесело вздохнула Анина собеседница. — Она, как вы знаете, писательница Мария Погребижская, а я жена Малякина.
— Вы так преданы своему мужу, — попыталась подбодрить ее Аня.
— Дальше некуда! Чуть меньше преданности — и . мне прямой путь на биржу труда. А там: «Ваша профессия? — Бывшая жена Малякина. Поищите мне новую вакансию. — А сколько вам лет? — Ха-ха…»
И Малякина как-то чересчур нервно рассмеялась.
Светлова терпеливо ждала, когда ее собеседница успокоится.
Вообще, по Аниным наблюдениям, эти сверхзависимые «жены своих мужей» были одной из самых сложных категорий собеседников… Они как-то слишком легко, буквально из-за ничего, как говорится, «на ровном месте», могли вдруг впасть в терику. Наверное, постоянная зависимость от настроения и капризов мужей доводила этих женщин до нервного перенапряжения.
— Ну, расскажите хоть немного об этой Погребижской. Так интересно!
— Чего интересного-то?
— Она ведь такая знаменитая…
— Да что я могу вам рассказать?
— Чтобы бывшей подруге и нечего было рассказать? — искренне удивилась Аня.
— Знаете, мы уже очень давно не общаемся.
— Давно — это два года? — с готовностью предположила Светлова.
— Да нет… — усмехнулась Малякина, — уже почти всю жизнь. Точней сказать, всю мою замужнюю жизнь. Так… наблюдаем друг за другом издалека.
Такой вот жизненный казус — с ним она дружит. Ну, во всяком случае, дружила — до последнего времени, а со мной…
— Это из-за него вы поссорились? Из-за вашего Малякина?
Женщина кивнула:
— Хотя ведь… Ну что такого, собственно? В чем была моя вина? Я и замуж-то за него вышла только благодаря тому, что она не очень хотела.
— А она обиделась? Малякина опять кивнула:
— Да так бывает: все не нужен и не нужен… А как только другие приберут к рукам — вдруг и выясняется сразу, что очень даже нужен. В общем, мы давно уже с ней не общаемся.
— Ну, неважно, — заметила Светлова. — Главное что вы знаете ее с юных лет. Понимаете, некоторые особенности, черты характера сопровождают человека с молодости на протяжении всей жизни. Особенно пороки, — подчеркнула Светлова.
— Пороки? — Малякина усмехнулась. — Так они вас, по-видимому, и интересуют?
— У нее были пороки?
— Были? — с удивлением переспросила Малякина. — Что значит были? А куда ж они вообще могли деться?! Тут вы правы. Сопровождают… и всю, заметьте, жизнь!
