Михаил Черненок - Ястреб ломает крылья
– Знаю, Игнатьич, эти азы криминалистики, но так уж хочется посмотреть в наглые глаза бандитов, что терпения не хватает.
– Раньше ты терпеливее был.
– Раньше таких дерзких плевков в наш адрес не было.
– Не заводись, – сказал Лимакин. – Подумай, что станем делать, если обыски окажутся безрезультатными.
– Не пророчь, Нострадамус районного масштаба, – огрызнулся Слава. – Мебель Беломорцева уже нашли. Ника Зырянов у нас на надежном крючке. И Ястребу, даст Бог, крылья подломаем. Обыск, Игнатьич, с Дурдина начнем?
– Конечно. Тем более, что у него, как раньше говорили, на хозяйстве родная мама осталась.
– У Зырянова хозяйничает привезенная с берега Черного моря пьяная сожительница, а Хомяков вообще бросил хозяйство на произвол судьбы. Почуяли, хищники, что порохом запахло. Теперь наверняка готовы локти кусать, да укусить никак не удается.
– Что-то я не услышала ни слова о Шиферовой, – внезапно сказала эксперт-криминалист Тимохина.
Голубев повернулся к ней:
– Клава пока «засветилась» только на телефонном разговоре с Ястребком, когда Ремер покупал машину в «Обских зорях», да на окурках «Вирджинии» в доме Беломорцева.
– Не из спортивного же интереса ее застрелили.
– Интерес, Леночка, убийцы преследовали явно криминальный. Стопроцентно можно утверждать, что в кровавой заварухе Шиферова сыграла одну из главных ролей. За это и поплатилась жизнью. Слишком много она знала…
– Черная «Тойота» – у парадного подъезда, – глядя в окно, проговорил Лимакин. – Иван Ильич Турунтаев приехал досрочно…
…Магазин «Марианна», которым владела Римма Парфеновна Дурдина, получил название от имени полюбившейся россиянам героини из некогда популярного мексиканского телесериала «Богатые тоже плачут». Представлял он собою двухэтажный готического стиля особняк, отдаленно похожий на круглую кремлевскую башню. Собственно магазин занимал полностью нижний этаж, а на втором располагалась просторная фешенебельная квартира. К тыльной стороне магазина примыкали подсобное складское помещение и утепленный вместительный гараж.
Дурдина – высокая полная дама с крупными чертами лица, узнав о цели приезда оперативной группы, уставилась карими большими глазами на Бирюкова и по-командирски сурово спросила:
– В какой стране мы живем, господин прокурор?
– В России, – спокойно ответил Бирюков.
– Эта страна сейчас демократическая или по-прежнему тоталитарная?
– Что вы понимаете под словом «демократия»? – задал встречный вопрос Антон.
– Прежде всего свободу и неприкосновенность частной собственности.
– Свободу мы не ограничиваем и собственность не отнимаем. Нам необходимо осмотреть автомашину вашего сына.
– Она замкнута, а ключей у меня нет.
– Попробуем отомкнуть.
– Взламывать замок не позволю.
– Обойдемся без взлома.
– В чем вы обвиняете Юлиана?
– До обвинения дело еще не дошло. Юлиан подозревается в совершении серьезного преступления. К слову, он не вернулся домой?
– Пока – нет. Наверно, остался на девятидневные поминки умершего друга.
– Откуда Юлиан узнал, что друг умер?
– Ему позвонили друзья… – Дурдина замялась. – Из Омска или из Томска, я не разобрала.
– Вы с ними разговаривали?
– На звонок ответила я, потом трубку взял сын. У него много друзей, с которыми служил в Чечне. Могу показать его награды за добросовестную службу.
– О наградах Юлиана нам известно.
– Как же вы смеете подозревать в преступлении заслуженного человека?
– Перед Законом равны все.
– Не говорите банальные слова!
– Напрасно возмущаетесь. Машину мы все-таки осмотрим. – Бирюков обратился к Голубеву: – Пригласи кого-либо из соседей в понятые.
– Хотите выставить меня на позор?! – вскипела Дурдина.
– Юридический порядок такой, Римма Парфеновна. Ничего позорного в нем нет, – сказал Антон.
Вскоре Голубев вернулся с двумя женщинами среднего возраста. Следом пришел участковый Кухнин. Бирюков попросил Дурдину открыть гараж. Распахнув настежь обитые оцинкованным железом большие створчатые двери, участники оперативной группы вместе с понятыми и Дурдиной вошли в просторное помещение. Под высоким потолком светились лампы дневного света. Бетонированный пол был чистым, словно его только что подмели. Прямо перед дверями стояла грузовая «Газель». Справа от нее, у верстака со слесарным инструментом, сиял полировкой черный джип «Лэнд-Крузер». Бирюков объяснил понятым их права и обязанности. Следователь Лимакин с экспертом-криминалистом Тимохиной без особого труда открыли замкнутую дверцу джипа и приступили к осмотру. Женщины-понятые стали настороженно наблюдать за ними.
К распахнутым гаражным дверям подошел худощавый мужчина лет сорока в поношенной тельняшке и в широченных брюках, подпоясанных солдатским ремнем. Заросшее белесой бородкой круглое лицо выражало по-детски нескрываемое любопытство.
– Кто такой? – тихо спросил участкового Слава Голубев.
– Прошка Пимокатов, алкоголик с приветом, – полушепотом ответил Кухнин. – На выпивку зарабатывает подметалой. Владельцы магазинов в округе платят бедняге по сотне в месяц, а он старательно убирает мусор и зимой снежные заносы чистит. – Кухнин посмотрел на мужчину: – Как дела, Прохор?
Тот, раскрыв в улыбке редкозубый рот, выставил большой палец:
– На ять! – И показал на чисто подметенный пол в гараже. – Моя работа.
– А джип кто помыл?
– Тоже я.
– Трудишься не покладая рук?
– С утра до вечера тружусь, а с вечера до утра сплю.
– Заработка хватает?
– Хотелось бы побольше, да хозяева не прибавляют. Жалуются, что экономика подорвана, налоги непосильные. Я не обижаюсь. Понимаю их трудное положение.
– Иди, Прохор, работай. Нечего тебе здесь глазеть.
– Я не гордый, однако пойду… – все с той же улыбкой проговорил мужчина и как ни в чем не бывало удалился от гаража.
Осмотр джипа продолжался около получаса и принес первую удачу. Позади переднего сиденья обнаружили завалившуюся под резиновый коврик стреляную гильзу от автомата Калашникова. Показывая ее понятым, Бирюков спросил:
– Знаете, что это такое?
– Выстреленный патрон, – ответила одна из женщин.
– Ага, патрон без пули, – поддержала другая.
Бирюков обратился к Дурдиной:
– Надеюсь, не станете отрицать, что гильза находилась в машине вашего сына?
– Эту беду подбросили Юлиану его враги, – безапелляционно заявила Дурдина.
– В своих бедствиях люди склонны винить судьбу, богов и всех кого угодно, но только не самих себя, – сухо проговорил Антон.
– Не сочиняйте!
– Это сочинил умный грек Платон за четыреста с лишним лет до нашей эры. К сожалению, с той давней поры бедовые люди не поумнели. – Бирюков передай гильзу следователю и вновь обратился к Дурдиной: – В связи с такой находкой, Римма Парфеновна, придется сделать у вас тщательный обыск.
– На каком основании?
– На основании постановления об обыске в связи с возбужденным уголовным делам.
– Против кого возбуждено это дело?
– Уголовные дела возбуждаются не против конкретной личности, а по поводу совершенного преступления. Виновные лица выявляются в ходе расследования.
– Хотите обвинить Юлиана?
– Обвинен будет виновный.
– Так что же вы здесь ищете?
– Частично уже нашли, что требовалось найти. Теперь поищем другое.
К поиску активно подключились Голубев и Кухнин. В надежде выявить тайник простучали гаражные стены. Тщательно оглядели смотровую яму под «Газелью» и саму «Газель». Когда стали перебирать автомобильные запчасти в большой картонной коробке под верстаком, обнаружили портативную рацию «Гродно». Не удалось найти в гараже главной улики – автомат Калашникова. Из вещей Васютиных здесь тоже ничего не нашли.
Обыск подсобного помещения оказался безрезультатным. Зато, как только вошли в квартиру, Иван Турунтаев указал на золотистую статуэтку танцующего Шивы, стоявшую на инкрустированной тумбочке у широкого окна, и торопливо проговорил:
– Вот эта вещица принадлежала Васютиным.
– Вы что сочиняете?! Каким Васютиным?! – возмутилась Дурдина. – Юлиан купил ее в Новосибирске.
Турунтаев пригляделся к статуэтке. Показав на серое пятно у основания, хмуро посмотрел на Дурдину:
– Вы говорите неправду. При покупке в Центральном универмаге Юрий Семенович Васютин увидел этот брачок. Хотел заменить вещицу, но она оказалась в продаже последней.
И еще одну васютинскую вещь опознал Иван Турунтаев. В платяном шкафу нашли упакованный в целлофановый пакет гарнитур импортного дамского белья пятидесятого размера. Это был размер Людмилы Сергеевны Васютиной. В пакете даже сохранился кассовый чек новосибирского магазина «Фаворит» с пометкой оплаты первого апреля. На вопрос Бирюкова – чье это белье? – Дурдина с брезгливой усмешкой ответила:
