Сергей Зверев - Жить и умереть свободным
Если бы еще несколько недель назад кто-нибудь сказал подполковнику Киселеву, что вся его дальнейшая судьба будет зависеть от каких-то грязных зэков, он бы рассмеялся такому человеку в лицо. Ведь арестанты в его представлении никогда не были людьми. В лучшем случае Киселев называл их «спецконтингентом», в худшем – вообще выражался непечатно. За всю свою служебную карьеру подполковник привык зависеть не от каких-то там зэков, а исключительно от начальства. А для успешной карьеры следовало этих самых зэков давить, гнобить и унижать; ведь только так, по мнению Киселева, можно было добиться порядка.
Тем не менее факт оставался фактом. От сегодняшнего дня зависело многое, если не все. В случае благоприятного исхода событий Киселев мог рассчитывать на снисхождение проверяющих из Минюста. В случае непоимки беглецов его однозначно ожидал лагерный срок.
Глядя на карту с обведенным прямоугольником и косым крестом, Киселев испытывал целую гамму чувств. Недоверие сменялось надеждой, надежда – уверенностью, что беглецы в самые ближайшие часы будут или пойманы, или убиты, а уверенность – беспричинным страхом. Ведь информация о теперешнем местонахождении Чалого и Малины была получена пять дней назад. За это время с бывшими подопечными начальника ИТУ могло произойти все, что угодно. Они могли поменять схрон, вусмерть перессориться и разбежаться в разные стороны, стать жертвой криминальных разборок каких-нибудь местных уголовников, в конце концов – просто почувствовать опасность и уйти в тайгу… Последнее, впрочем, противоречило здравому смыслу: недавняя вьюга и нагромождение поваленных деревьев полностью исключали какие бы то ни было дальние переходы. Да и куда податься двум преследуемым бродягам из теплого и относительно безопасного места?
Поглядывая то на карту, то на перспективу вырубки, которая просматривалась по ходу движения, Киселев вновь и вновь пытался поставить себя на место беглецов.
Как бы он действовал на их месте? С кем бы попытался связаться? Как поступил бы, если бы его застала снежная вьюга, длившаяся несколько дней подряд? Вот и получалось, что вагончик был идеальным укрытием…
– Долго еще ехать? – в который раз поинтересовался он у механика-водителя.
– От часа до двух, – повысил голос тот, чтобы перекричать рокот двигателя, – точно сказать не могу. Тут ведь не шоссе, где указатели через каждый километр. По счетчику километража давно уже должны были быть. Да только несколько раз приходилось в объезд по десять километров катить…
БТР с низким утробным звуком полз по вырубке, то и дело замедляя движение перед очередным поваленным деревом. Наконец, когда Киселев окончательно потерял терпение, впереди определились далекие вертикальные дымки печных труб – это был Февральск. Повеселевший подполковник окликнул командира группы захвата.
– Командир, просыпайся! С местным райотделом сейчас будем связываться или уже потом перед фактом поставим?
– Ну, это уже оперативные тонкости, – командиру группы захвата явно не хотелось брать на себя полноту ответственности. – А у нас другая задача. Укажи мне место, где прячутся бандиты, – и мы их накроем. Может, давай прямо сейчас составим план действий? Ты говорил, у тебя какая-то карта…
– Останови-ка… – попросил Киселев механика-водителя.
Бронетранспортер, смачно хрустнув траками по огромному поваленному дереву под снегом, свернул за заросли кедровника.
– Пока стоим тут, – Киселев откинул люк и вылез наружу, разминая затекшие от долгого сидения ноги. – Командир, пошли потолкуем…
Утро выдалось на удивление светлым. Пригревало солнце, по небу торопливо плыли чистенькие, пушистые, с позолоченными кудрявыми краями облака. Все кругом – и иссиня-белый снег, и стволы сосен, и самая хвоя – лоснилось и сверкало, словно на глянцевой открытке. После полутьмы кабины девственно-снежный ландшафт резанул по глазам Киселева, и зрение не сразу привыкло к свету. Он прислонился спиной к борту бронетранспортера, закурил, вновь зашелестел схемой…
– Смотри, – он протянул карту командиру группы захвата. – Вот этот поселок. Вот квартал, где стоят эти самые вагончики. Вот, видишь, красным обведено? Это вагончик, где прячутся твои клиенты.
– Оружие у этих уродов какое? – профессионально прикинул спецназовец.
– Никакого. По крайней мере, когда они с зоны рванули, оружия у них при себе не было.
– Там вроде несколько автоматов было утеряно, – напомнил собеседник.
– Те, что раздолбаи-вертухаи потеряли, нашли. По номерам даже сверяли – все сошлось. Так что можешь не менжеваться.
– А в Февральске оружием разжиться не могли?
– Мне такой оперативной информации не поступало. Сейчас, – подполковник взглянул на часы, – восемь часов тридцать семь минут утра. Уголовники те наверняка еще спят. К половине десятого, когда мы наверняка там будем, они еще не проснутся. Как действовать будешь?
Спецназовский командир прищурился, размышляя.
– Ну, если оружия у них никакого нет, то все просто. Выбиваем дверь и окна, забрасываем светошумовыми гранатами, вламываемся и пакуем всех по жесткому варианту. Только сперва надо как-нибудь убедиться, что они действительно в том вагончике.
– Слушай, а если их не живыми брать… – в голосе начальника ИТУ зазвучали заговорщицкие интонации. – А сразу… ну, того.
– На поражение, что ли? – собеседник и бровью не повел.
– Ну да… Ну, типа при попытке сопротивления.
– А кого ты потом предъявлять будешь?
– Трупы. Зачем нам с ними возиться? Прикинь: ну возьмете вы их живьем, а завтра опять снегопад, как их на зону транспортировать? А кормить чем? То-то.
– А если прокурорская проверка?
– Ну, это я на себя возьму.
– То есть и трупы по документам проведешь?
– А то как же! Так согласен?
– Мне все равно, – командир группы захвата равнодушно передернул плечами. – Как скажешь…
Ровный рокот вертолетного двигателя сперва проявился не громче пчелиного жужжания, а потому не сразу вошел в слух. Вскоре, однако, этот рокот зазвучал по нарастающей и дал себя осознать. Подполковник Минюста и командир спецназовской группы синхронно подняли головы. Из-за высоких елей медленно выплывала небольшая «вертушка» – явно военная. Винты уверенно врубались в голубую небесную синеву.
– Или из самого Февральска, или с вертолетной площадки, это километрах в двадцати отсюда, – прокомментировал спецназовец.
– Неужели к поискам тех уродов уже и военных подключили? – недоверчиво предположил Киселев; при мысли, что его могут опередить, подполковнику сразу стало не по себе.
– Да станут авиаторы дорогущий керосин из-за какой-то уголовной рванины жечь! – обнадежил командир группы захвата. – Наверное, обычные плановые полеты…
Вертолет уже рокотал совсем близко. Летел он на удивление невысоко – казалось, снизься он на несколько метров, и его камуфлированное брюхо заденет верхушки лиственниц. Пролетев над деревьями слева от вырубки, борт на несколько минут скрылся из зоны видимости, но вскоре, описав над тайгой дугу, показался позади БТРа. На какую-то минуту вертолет завис в воздухе, затем хищно опустил нос с утолщением пулемета под блистером.
И тут произошло нечто, чего никто не ожидал… Внезапно от крыла оторвалась ракета и с шипением понеслась вниз, прямо на вездеход.
Взрыв небывалой силы потряс таежную вырубку. В утреннее небо взметнулось сплошное черно-грязное облако из дыма, земляного крошева, копоти и огня. Увязло и стихло в таежной глуши гулкое эхо. Сверкая и искрясь, осыпался иней с древесных вершин. Тишина, тягучая и властная, овладела лесом.
Спустя несколько минут, когда над вырубкой немного рассеялся жирный черный дым, на месте, где только что стоял бронетранспортер, зияла небольшая пологая воронка с рваными краями, рядом с которой валялись бесформенные обломки горящего металла и окровавленные куски человеческих тел…
* * *В отличие от большинства таежных хищников амурские тигры не имеют постоянной территории для охоты. Эти звери-одиночки почти постоянно кочуют по тайге в поисках пропитания. При этом конкуренты их совершенно не волнуют, ведь амурский тигр, стоящий на вершине пищевой цепочки, является настоящим хозяином тайги. И дикий кабан, и волк, и даже матерый медведь при появлении тигра обычно уступают: слишком уж неравны силы. Однако и тигры обычно не нарушают таежных законов, едва ли не самый главный из которых – никогда слишком долго не охотиться на одном и том же месте.
Тигр-каннибал, который уже несколько недель наводил ужас на Февральск, не был исключением. Желто-полосатая кошка ощущала всем своим естеством: коль уж она так долго охотилась на двуногих существ рядом с поселком, лучше на какое-то время уйти в таежную глушь. Ведь люди, как те же шавки, тоже изредка объединяются в стаи, чтобы противостоять общей опасности. И тогда даже хозяин тайги может запросто проиграть…
