Михаил Черненок - Посмертная месть
— По курам, что ли, стреляли? — недоверчиво спросил Слава.
— Кроме кур, в переулке некому быть. И за переулком, на улице Гражданской, во время стрельбы мы никого не видели.
— А машина действительно «ауди» была?
— Действительно. Я на этом у Павлуши «Орбит» выспорил, — Гаврилка, перебрав фантики, показал Голубеву рисунок черной «ауди». — Точь-в-точь такая.
Слава глянул на приунывшего Павлушу:
— Проиграл спор?
— Проиграл, — со вздохом ответил гот. — Без картинки не смог угадать. Редко по нашей улице такие ездят.
— Номер «ауди» не запомнили?
Мальчишки переглянулись.
— У нее не было нормального номера, — сказал Гаврилка.
Слава улыбнулся:
— А «ненормальный» был?
— На заднем стекле виднелась наклейка с цифрами. Как у новых машин, когда их только что купили.
— Не помните те цифры?
Вновь переглянувшись, мальчишки ответили почти разом:
— Не успели запомнить.
— Жалко, — Голубев вздохнул. — Куда после стрельбы «ауди» умчалась?
— Мы думали, она помчится прямиком туда, где бензоколонка. Но она с нашей улицы повернула влево на объездную дорогу по окраине райцентра, — ответил Гаврилка.
— Так круто повернула, как в видаковом ужастике, — добавил Павлуша.
Из дальнейшего разговора Голубев узнал, что стекла у «ауди» были темными, и мальчишки не разглядели, сколько человек находилось в машине. По джипу стреляли из-за спины водителя через приспущенное стекло в задней дверке. А в переулок прострочили вроде бы через распахнутую правую дверку, которая после стрельбы сразу захлопнулась.
— Вы здесь пули больше не выкапывайте. Сейчас сюда придут эксперт со следователем, — сказал на прощание мальчишкам Слава.
Когда Голубев вернулся к джипу, Лимакин и эксперты уже заканчивали осмотр. В карманах пиджака из дорогой замши у Красноперова кроме водительских документов обнаружили набитый новенькими купюрами бумажник, пистолет Макарова с полной обоймой боевых патронов и разрешение на него, выданное Новосибирским УВД. В дамской сумочке, принадлежавшей, видимо, погибшей вместе с Красноперовым пышногрудой блондинке, ни документов, ни денег не было. Там лежали лишь украшенная бисерным узором косметичка да видеокассета, на белой наклейке которой округлым женским почерком было написано: «Юбилей А.Т.М.».
Глава XX
Ночью в райцентре прошел небольшой дождик. Умытые им деревья, трава и особенно цветочные клумбы у входа в прокуратуру под лучами утреннего солнца казались вызывающе яркими, будто природе не было никакого дела до вчерашней людской трагедии, где по злой воле неизвестного убийцы оборвались жизни молодого бизнесмена и его почти юной спутницы.
К десяти часам утра в прокурорском кабинете собрались все участники следственно-оперативной группы. Посмотрев на невеселые лица Голубева и Лимакина, Бирюков спросил:
— Что, друзья, приуныли?
— Взвейтесь, соколы, орлами! — тут же подхватил судмедэксперт Медников. — После такого ЧП вам на ушах надо стоять, а вы носы повесили.
— При таком букете криминальных эпизодов хоть стой хоть падай, — хмуро ответил Лимакин и с усмешкой спросил: — Что, неисправимый оптимист, тебе в этот раз вскрытие трупов показало?
Судмедэксперт вздохнул:
— Тоже безрадостную картинку. Стрелял из «калашника», похоже, опытный киллер. Если судить по тому, что в Красноперова всажено пять пуль, охотились за виноторговцем. В блондиночку попала, видимо, шальная пуля, но угодила точно в сердце. Даже протезная грудь молодуху не спасла.
— Почему протезная?
— Потому, что упругие груди барышни накачаны силиконом.
— Вон оно что! — удивился Голубев. — А я-то думал: какой у блондинки роскошный бюст…
— О женских бюстах думать вредно, — скосив на него взгляд, сказал Медников. — Лучше думай, сыщик, над тем, как поймать киллера.
— Твою подначку, Боря, оставляю без внимания, — Голубев повернулся к Бирюкову. — Антон Игнатьич, по-моему, убийство Красноперова и его пышногрудой спутницы не связано с предыдущими нераскрытыми преступлениями. Всеволод был отъявленным бабником. Я предупреждал его…
— Не торопись, Славочка, — не дав Голубеву договорить, сказала эксперт-криминалист Тимохина. — Характерные особенности гильз показывают, что при ограблении автобуса стреляли из того же самого автомата, из которого убит Красноперов. Так что, какая-то связь между этими эпизодами существует.
— Да?.. — словно растерялся Голубев.
— Да.
— А пистолет Красноперова в автобусе не стрелял?
— Нет, там стреляли из другого «макарова».
— А в переулок из какого автомата очередь запулили?
— Из того же, что и в Красноперова.
— Ради чего это сделано?
Тимохина пожала плечами:
— Могу только предполагать, что не ради шума.
— Это и я предполагаю, — Голубев посмотрел на Лимакина. — У тебя, Петя, какое мнение?
— Видимо, в переулке кто-то был, и киллер хотел устранить свидетеля, — ответил Лимакин.
— Но промазал?
— Вероятно. Хотя и затормозил резко, однако стрелять пришлось не вдоль переулка, а наискосок. Это и спасло какого-то очевидца.
— Да ведь из переулка «очевидец» не мог видеть того, что творилось на улице.
— Зато он мог находиться на этой улице, а испугавшись стрельбы по джипу, бросился бежать в переулок.
Слава поморщился:
— Ума не приложу, где теперь его искать.
— Где хочешь, там и ищи.
— Легко сказать, да трудно сделать.
— Без труда не вытащишь и рыбку из пруда.
Бирюков спросил следователя:
— Видеокассету из дамской сумочки посмотрел?
— Вчера вечером вместе с Леной полтора часа любовались концертом в честь юбилея хозяйки «Золотого петушка». Теперь у богатых вошло в моду все торжества записывать на видеопленку. Хотят в истории наследить.
— Компромата в записи нет?
— Ничего особенного мы не заметили. Банкет, разумеется, был роскошный. Со множеством в основном молодых гостей. Лилось шампанское рекой широкою. Произносились тосты. Полуобнаженные красавицы, подражая эстрадным звездам, выкаблучивались с микрофоном. Танцевальная тусовка шла до седьмого пота. Из знакомых нам лиц в нескольких эпизодах показались лишь Всеволод Красноперов да погибшая с ним блондинка. По сравнению с другими она недурно пела и на импровизированном конкурсе завоевала титул «Мисс Груди».
— Вероятно, поэтому у нее и кассета оказалась?
— Наверное, так.
— Какую роль сыграл на банкете Красноперов?
— В одном эпизоде среди прочих гостей Всеволод мило танцевал с блондинкой. В другом, снятом крупным планом, разговаривал с импозантным, под стать себе, молодым мужчиной.
— О чем говорили?
— Сначала их разговор заглушался оркестром. Потом, когда музыка утихла, мужчина спросил: «Надю Хрусталеву не видел?» — «Нет, она в райцентре не появляется, — ответил Красноперов. — Никола Бормотов недавно ко мне в магазин заходил». — «Как он?» — «Цветет и наслаждается любовью». Мужчина вроде вздохнул: «С Надькой можно славно оттянуться. Козырная баба». Тут к их столику подсела блондинка, и все трое о чем-то зашептались. Почти тотчас опять грянула музыка. Какая-то безголосая красавица залепетала в приставленный к губам микрофон:
Танцы — на завтрак.
Танцы — на обед,
Танцы — на ужин.
Вот и весь секрет…
— Чем мне нравятся современные шлягеры, так это их безумно глубоким содержанием и чрезвычайно оптимистичным мироощущением, — тоном большого знатока сказал Борис Медников.
— Да, Боря, без танцев, как без воды: и ни туды и ни сюды, — усмехнулся Лимакин. — А оптимизмом на банкете были переполнены все участники торжества.
— Алтынов, случайно, не затесался среди тех оптимистов? — спросил Голубев.
— Не та компания. Алевтина Тарасовна собрала на свой юбилей сливки общества. Мужчины — в смокингах и в малиновых пиджаках. Девочки — одна другой ярче… — ответил следователь и, подумав, добавил: — Ты, Слава, съездил бы в Таежный за Николаем Бормотовым. Может, он расскажет нам что-то об «актерах» этого кино.
— Могу хоть сейчас поехать. Только вот… Не лучше ли прокрутить кассету Николаю в неофициальной обстановке. Дома Бормотов наверняка будет откровеннее. Тем более что вопрос касается его жены, — Голубев посмотрел на Бирюкова. — Как, Антон Игнатьич, считаешь?..
— Дельное предложение. Кстати, там и жена Бормотова может что-то пояснить, — сказал Бирюков. — Если, конечно, у них в доме есть видеомагнитофон.
— Уж в таком поселке, как Таежный, у кого-нибудь найдем видак.
— Тогда забирай у Лимакина кассету и отправляйся в путь.
Голубев вскочил со стула:
— Бегу раскочегаривать свою запорожскую «иномарку».
