Антон Некрасов - MKAD 2008
Водила «Ниссана» – бывают же такие суки – под шумок уложил документики в карман и теперь потихоньку усаживается в машину. А потом мягко, почти неслышно, прикрывает дверь – ну, как в спальню любимой – и нежно включает левый указатель поворота. Что касается меня, то если дойдет до драки, я ему первому буду бить лицо. Пройдя между «таксистом» и Володей, не сводящим друг с друга дружески теплых взглядов, я досеменил до «Ниссана» и схватил водилу за шиворот.
– Ты куда это собрался, гаденыш? Разве не из-за тебя вся эта перловка?
Перехватив воротник дубленки другой рукой, я вывожу его на улицу.
– Я просто хотел посмотреть, работают ли повороты.
– А я думал, ты за пивом решил сгонять, пока мы тут разводим за твое здоровье.
– Да я пиво хоть сейчас, вот только…
Я едва успеваю отдернуть его за шиворот с дороги. Какая-то сволочь на черном «Мазерати» – трезубец на решетке радиатора только и замечаю – пролетает мимо нас, словно это не МКАД, а взлетная полоса Шереметьево-2.
Мужику становится нехорошо. Слишком много с ним случилось за последние две минуты. Он обмякает, и начинает казаться, что вот-вот свалится мне под ноги, оставив в моей руке нерповый воротник.
– Я срисовал номерок, – слышу голос Володи. – Три-Семь-Пять, МТУ. В моей тачке камера, которая вела вас с того момента, как вы решили согнать мой «Вольво». Доказуха для вашего ареста присутствует в полный рост. Но можно все решить. В отличие от вас я дам шанс.
– За это можно остаться без головы, – объясняет Понт-2.
– Мне не нужны бабки. Мне нужно пять минут вашего хорошего расположения. А потом мы разъезжаемся, как будто ничего не случилось. «Спонсор» едва жив, но это сейчас. Если я повезу его сейчас в кафе и там отпою водкой, он выразит готовность порвать вас за треснутый бампер. Сейчас он хочет побыстрее свалить отсюда. А через полчаса поймет, что, свалив, лишил себя возможности отремонтироваться за ваш счет. Десять секунд для размышления я вам даю. Никто не узнает. Даже дядя Поля.
Последняя фраза, к моему удивлению, оказалась самой действенной. Все то время, пока Вован говорил, с их лиц не сходило каменное выражение. Но как только прозвучало имя главного «таксиста» западной части МКАД, они оттаяли.
– Где будем говорить?
– В «Шайбе».
Я не знаю, что такое «Шайба». Видимо, кафе. Так и оказалось.
– Что с этим? – спрашиваю я.
– Претензии есть? – Володя смотрит на лоха бесноватым взглядом.
Владыка «Ниссана» крутит головой так, что рискует без нее остаться.
– Тогда счастливого пути.
– Пусть хоть десять баксов на полироль даст! – возмущается «таксист».
– У тебя в бардачке и полироль есть, и тряпочка. – Володя невозмутимо цепляет его двумя пальцами за рукав и ведет к машине.
Через двадцать четыре минуты разговора стало ясно, что эти двое готовы заплатить нам две тысячи долларов за цифровую запись подставы, но никогда не вспомнят «черных таксистов» на «Геленвагене». Я им верил. Володя, кажется, тоже.
VIII
Вера Игоревна
Черный «Мазерати» выскочил перед «таксистами», как черт из табакерки. Это было настолько неожиданно, что, вместо того чтобы дать газу и ударить его в корму, что гарантировало бы перелом переднего бампера и разговор как минимум о тридцати тысячах, водитель ударил по тормозам. Тот редкий случай, когда «подставляла» сам переживает неприятные моменты.
– Нехорошо! – вскипел он, машинально добавляя газу за водителем «Мазерати».
– Отстань ты от него, – проворчал сидящий рядом с ним пассажир. – Не видишь – у человека с головой не все в порядке. Эта тачка сто тысяч стоит, наверняка застрахованная.
– Не, ну так же нельзя ездить!
– А если он по-другому не умеет.
– Смотри, чуть «Форда» не зацепил…
Езда постепенно превращалась в гонку за «Мазерати». Обоим «таксистам», только что разболтавшим мужика в пуховике на полторы тысячи долларов, хотелось посмотреть, чем все закончится. Сейчас они имели полное право на заслуженный отдых и решили развлечься не стоянкой у кафе, а просмотром интересного фильма.
– Слушай, а у него действительно с головой, того… Он то ли машины за столбы принимает, то ли понос у парня…
Через две минуты, когда они уже подъезжали к Молодогвардейской, их «Мерседес-МЛ» мчался за «Мазерати» в пяти метрах.
– Ты как будто обогнать его хочешь…
– Я хочу научить его хорошему тону.
Напарник водителя ухмыльнулся, поднял воротник и сполз с сиденья. Ему хотелось спать.
– Разбудишь, когда научишь.
Эти слова подействовали на «таксиста» как транквилизатор. Он остался один в этом мире. Вокруг – толпа лохов, сзади пристроилась какая-то шлюха на «РАВ-4», напарник спит, а перед ним – козел, до смерти его напугавший. Это было несправедливо. Человеку нельзя оставаться в космосе одному. Он тлеет от неисполнившихся желаний.
За Молодогвардейской «Мазерати» взял чуть левее, заставив серую «Хонду» затормозить и уйти в сторону, и в образовавшийся просвет на дороге «таксист» увидел привычную картину: машины, выстроившись в ряд, заняли две крайние правые полосы движения. «Ниссан», за ним тачка Винни-Пуха и Гнобы. Непонятно было нахождение там третьей машины – «Вольво», набитой мужиками. И «таксист» подумал о том, что из подставы вышло дэтэпэ и теперь идут разборки. Так Винни-Пуху и надо, есть мнение, что это он сливает ментам информацию.
Проскочив мимо группы людей, среди которых хорошо был виден Гноба, «Мазерати» на скорости ушел вперед.
– Ну, сволочь, – проскрипел «таксист», – даже небо теперь против тебя.
Он настиг «Мазерати» на развязке с Горбунова. Зайдя справа, он надавил на клаксон и не отпускал его до тех пор, пока не убедился в том, что водитель пришел в шок. А потом едва заметным движением руля увел свою машину влево, прижимая поравнявшийся с ним «Мазерати» к левому крайнему ряду.
Его водитель стал сбрасывать скорость, но затормозить не мог: сзади на огромной скорости его настигал «Ленд Крузер». Тяжелая машина не могла затормозить сразу, и вид огромной решетки радиатора в заднем стекле наверняка внушал водителю «Мазерати» панический ужас.
Слух «таксиста» что-то тревожило, он прислушался и услышал звук сигнала. Это пытался отстоять часть своих прав на МКАД водитель «Мазерати».
– Что, не нравится?
И «таксисит» добавил рулем еще чуть-чуть.
«Мазерати» словно наклонился вперед, как это делает пловец перед прыжком в воду, и «таксист» увидел, что позади него заклубились шары черного дыма.
Потерявшая управление итальянская иномарка качалась из стороны в сторону, пытаясь остановиться.
Соображая, что могло заставить ее водителя так резко жать на тормоз и потерять страх перед «Крузером», «таксисит» наконец-то вернул взгляд на дорогу.
Сделал он это с опозданием.
Последнее, что он видел, – огромная, как стена, задняя часть джипа «Додж». Баранья голова на эмблеме.
Удар был такой силы, что «таксисит» и его приятель вылетели из «Мерседеса» одновременно. Побывавший в передрягах и не один десяток раз реставрированный «МЛ» не имел подушек безопасности. Машина была выкуплена у дяди Поли месяц назад. Знать бы раньше, что машину приволокли из Прибалтики, где привели ее в приличный вид после автокатастрофы, – он ни за что не позарился бы на этот «Мерседес». Знал бы он, что машина приехала в Прибалтику из Польши после столкновения с локомотивом и что ее кузов и раму вытягивали двумя машинами, он бы на этот «Мерседес» даже не посмотрел. Она была симпатична на вид, но, как и всякая предательски настроенная шлюха, была с гнильцой внутри. Подушек не было. Датчик на панели горел, но подушек не было. Год назад они спасли на перегоне в Катовице жизнь бывшему ее владельцу. Нынешнему владельцу они жизнь не спасли. Машина не любит сволочного к себе отношения. Ее сто раз били, никогда толком не чинили и лишь латали и латали левое крыло. Месть ее была жестока.
Оба «таксиста» через ветровое стекло вылетели на улицу и уже в состоянии беспамятства пробили заднее стекло «Доджа» и оказались внутри.
«Таксист»-водитель, еще живой, сломал плечами стойки подголовников заднего сиденья и, перевернувшись, на скорости семьдесят километров в час врезался в спину водителя джипа. Тот, кто уснул, умер во сне.
Ему снился странный сон. Будто бы он и Геныч оказались в подставе, и Геныч, вместо того чтобы уйти в сторону, дал газу и догнал стоящую впереди машину. И теперь они летели в нее, вдохнув после душного салона прокопченный воздух МКАД.
Пассажир рядом с «таксистом» влетел в салон «Доджа» и обрушился на спину сидящей на заднем сиденье беременной женщины.
Когда они оказались в джипе, потратив на это часть секунды, с машиной что-то произошло. Сначала все прозрачные стекла ее покрылись тошнотворно-красной тонировкой, а потом вылетели мириадами алых брызг. На капот «Доджа» вывалилась нога «таксиста» в черном носке.
