Владимир Колычев - Хозяин города
Дверь вдруг со скрежетом открылась, и в камеру вошел крепкого сложения парень с большими торчащими ушами на массивной, наголо бритой голове. Нахальный взгляд, агрессивный оскал, движения резкие, мощные, напоказ. Спортивный костюм на нем, кроссовки на липах. На пальце он крутил четки.
Он подошел к Радилову, презрительно глянул на него.
– Подвинься.
На нарах было достаточно места, к тому же Лев сидел с краю. Но тут дело принципа. Подвинуться ему предлагали не столько в прямом, сколько в фигуральном смысле.
Радилов резко соскочил с нар и приблизил лицо к новичку так, будто собирался боднуть его головой. Но бить не стал.
Громила отступил назад, намотал четки на кулак. В глазах вопрос – бить или не бить. Похоже, он сомневался, что сможет совладать с непокорным противником.
– Ты ничего не попутал, братан? – жестко спросил Радилов.
Парень отступил еще на полшага.
– Ты чьих будешь, пацан? – в замешательстве спросил он.
– Я не пацан. Я в авторитете, – заявил Лев.
В конце концов, под ним крепкая, вооруженная до зубов бригада. Причем в самое ближайшее время он собирается бросить вызов криминальному миру Народовольска. Скоро его имя будет звучать как символ могущества, ему будут поклоняться…
– Да? – озадачился громила. – Я про тебя слышал?
– Радилов я. Лев Юрьевич.
– Не знаю такого… – нахмурился парень. – И кличут как?
– Я не собака, чтобы со мной по кличке. Но зовут меня Лев. И рычать я умею.
– Я тебя не знаю, мужик… Так что ты зря авторитетом назвался, – угрожающе сощурился громила.
– Бригада у меня, два десятка бойцов. Если тебе что-то не нравится, можем забиться на «стрелку». Сколько пацанов ты привести сможешь?
– Какая «стрелка»? – опешил от такого напора парень. – Мы тут сами по себе. Ты сюда никого не сможешь привести…
– Ну давай тогда раз на раз?
В камере достаточно свободного места, чтобы расправиться с громилой. Или, напротив, лечь под его ударами. Но проигрывать Лев не хотел. Он должен через себя перепрыгнуть, но победить. Надо будет, зубами врагу в глотку вцепится, но не позволит взять над собой верх. И, похоже, эта его решимость подействовала на противника.
– А чо у тебя за пацаны? – пошел он на попятную.
– Высотные дома в районе Полевой улицы знаешь?
– Как не знать! Я же из шестого микрорайона. Бывал я в ваших дебрях. С пацанами вашими махались. Только давно это было, лет пять назад…
– А знаешь кого?
– Лаврика знаю. Шведа… Мы с ними махались…
– Лет пять назад, говоришь?
– Ну да, мы дурью тогда маялись. С вашими махаться ходили от нечего делать… Только я тебя не помню.
– Пять лет назад я в армии служил.
– Где?
– В морской пехоте.
– Тоже ничего. А я в десантуре… Слушай, у вас там тренер какой-то крутой есть. Пацаны вокруг него вращаются. Кикбоксинг у них там, качалка…
– Я тренер.
– Во, блин, как я сразу не понял! – хлопнул себя по лбу громила. И, спохватившись, назвался: – А я Рыбник, с Кипятком работаю… Слушай, я же из-за твоих пацанов здесь! – вспомнил вдруг парень.
– Из-за моих пацанов? – нахмурился Лев.
– Ну да, Берул у тебя в секции занимался и Горшок…
– Ну были такие.
Эти ребята предали его, ушли в бригаду Кипятка. Потому и стал Радилов темнее тучи. Попался бы ему сейчас Игорь Берулов, он бы до смерти этого гада забил и еще бы взвыл от удовольствия.
– Только это не мои пацаны.
– Как не твои? Они же у тебя занимались.
– Занимались. А сейчас не занимаются. Потому что предатели…
– Не понял, тебе какая разница, где они сейчас? – удивленно посмотрел на него Рыбник.
– Большая разница.
– Может быть, не знаю, – пожал плечам громила. – Только я знаю, что менты этих клоунов со стволами взяли.
– Менты?! – похолодел Радилов.
Вот, значит, откуда уши растут… Берул и Горшок в свое время были его надеждой и опорой. Это с их помощью он перевез оружие из Чечни. Если менты их повязали, то они их и раскололи…
– Ну да, у них стволы при себе были, менты их и приняли. Они сейчас в СИЗО парятся. Ладно бы это, так менты за нас принялись… Еду себе по Советской, никого не трогаю – раз, гаишники тормозят. Я им документы показал, а тут и уголовка нарисовалась. Я и понять ничего не успел, а уже в наручниках. Ствол у меня забрали, и сюда… Не нравится ментам, что мы со стволами ходим. Это все из-за твоих пацанов, с них все началось, – с претензией сказал Рыбник.
– Да нет, это уже ваши пацаны, – растерянно проговорил Радилов.
От волнения у него занемело под коленками, и он опустился на нары.
Плохи дела, если Берулов и Горшков под следствием. Это катастрофа, если менты раскололи их по полной программе.
– Пацаны-то наши. Только непонятно, откуда у них стволы.
– А у тебя откуда ствол?
– У меня ствол давно. Потому что я с Кипятком уже три года. А Берул твой и Горшок у нас без году неделя. Кипяток им стволы не давал…
– Не понял. Хочешь сказать, что это мои стволы? – Радилов оторопело уставился на Рыбника.
Громила сначала пренебрежительно усмехнулся, затем хмыкнул, а потом и вовсе схватился за животик.
– Твои стволы?!. Откуда у тебя могут быть стволы?.. Я понимаю, тебе реально хочется быть авторитетом. Но я-то знаю, кто ты такой. Секция у тебя, а не бригада… Но машешься ты не хило, Берул говорил… Ладно, считай, что познакомились.
Рыбник залез на нары, лег на бок, спиной к Радилову, подложил руку под голову и затих.
Льва подмывало спросить, что знает он про Берулова и Горшкова, но он молчал. Ждал, когда Рыбник сам заговорит. Но шло время, а тот молча думал о своих проблемах. Только за ужином с пренебрежением спросил, как Радилов может есть такую бурду, которую подал надзиратель. На этом разговор и закончился.
А ночью дежурный мент принес ему битком набитый пакет с провизией. Именно этого Рыбник, похоже, и ждал. Особого удивления он не выказал, но радостью своей поделился. И продуктами тоже. Колбаса, сыр, печенье, масло, апельсины, французская булка, сладкая вода… Все это парень выложил на импровизированный стол, а шмат сала припрятал.
– Сало – это жизнь. Без сала в тюрьме долго не протянешь… Слышь, а тебе чо, братва ничего не подогнала? – будто спохватившись, спросил он.
– Да я не просил, – пожал плечами Радилов.
– А говоришь, что в авторитете, – пренебрежительно усмехнулся громила. – Да ты не переживай, я давно уже понял, что ты волну прогнал… Авторитет – это когда бизнесмены с тобой делятся. Когда ты говоришь, а они в рот тебе заглядывают… Ты с бизнесменами никогда в баньке не парился?
Радилов закрыл глаза, изображая удовольствие от общения с колбасой. Вроде как потому и на вопрос не ответил… Не парился он в баньке с бизнесменами, не стриг с них купоны. Ну и что? У него все еще впереди.
– А я парился. Мы его с женой на пару подвезли. Его в сауну отправили… шубу на него надели – и в сауну. А жену в трапезную повели. Я ее уже почти раскрутил, накормить конкретно собрался, а тут Кипяток. Хорош, говорит, дозрел болезный… Бабки платить не хотел, потому и в сауну его повезли… А жена у него симпатичная. И кормушка четкая. Жаль, что бизнюк рано сломался, а то бы скормил ей чижа…
Радилов подумал о Ладе. Счет в игре с ней он открыл еще позавчера, в машине. Потом повез к себе домой, взял по пути шампанского, фруктов, наполнил водой ванну, зажег там свечи, без всяких проблем закатил второй шар… Был момент, когда возникло желание ее задушить. Но ей вдруг захотелось спать. Он уже на третий шар нацелился, а ее вдруг в сон потянуло. Но ничего, обошлось без насилия. Девочка поняла, что нельзя отказывать тому, кто ее поит и кормит. Ведь она уже знала тогда, что Радилов брал ее на содержание.
Она сейчас у него дома. Переживает, наверное. Ничего, скоро его отсюда выпустят, и они снова будут вместе… А если нет? Если Берулов и Горшков раскололись? Если менты уже собираются предъявить ему за оружие? Если он влетит, то минимум лет на десять. Лада точно его не дождется. А он изведется, представляя ее в чужих объятиях. Он уже сейчас готов был убить всех, кто спал с ней до него. Одного, кстати, уже убил…
– Эй, с тобой все в порядке? – озадаченно спросил Рыбник.
– А что такое?
– То кисляк на лице, то лыбишься, как придурок…
– Ты за базаром следи.
– А то что?
– Я ведь и навесить могу.
– Да? А я думал, бригадой своей будешь пугать, – ухмыльнулся громила. – «Стрелку» мне забьешь… Знаешь, хотел бы я забиться с тобой на «стрелку». Пусть со стрельбой, лишь бы там, на свободе… Мне теперь свобода не светит…
– Чего так?
– Говорю же, со стволом взяли.
– И что?.. Кипяток с ментами договориться не может?
– Может. Но не станет этого делать.
– Почему?
– Если скажу, смеяться будешь. Хотя мне лично не до смеха… На вот, апельсинчик пожуй. За мое здоровье.
– Да я не люблю, кислые они.
– Апельсины?!. Ты что, апельсины никогда не ел? Ну ты деревня, в натуре… Апельсины – сладкие! Это лимоны кислые.
