Владимир Колычев - Джентльмены уже не в моде
Арина говорила эмоционально, но при этом без всякого напряжения, можно даже сказать, монотонно. И он чувствовал, что ее голос убаюкал его. В сон вдруг потянуло.
– Ну, начала с того. А продолжила этим… Простит он меня, понимаешь… А тебя не простит. Потому что ты со мной был… Олег куда-то пропал после всего этого. Был и нету, как будто корова языком слизнула… Сергей – очень опасный человек. И Каманин тоже. Ну, ты уже в курсе…
– Да, но я не в курсе, что был с тобой.
– Так Сергей все равно решит, что был… Знаешь, не люблю оправдываться. Да и не смогу я оправдаться. Так что надо сделать, чтобы не зря он думал… Ты меня понимаешь?
Арина сорвала тунику, нависла над Аркадием, пристально глядя ему в глаза. Но его уже ничего не интересовало. Ее лицо расплывалось перед глазами, качаясь в дремотном тумане. И очень сильно хотелось спать. Невыносимо хотелось. Спать, спать… И плевать, что ничего у них с Ариной не будет…
Глава 11
Лицо Арины утонуло в пучине темнеющего тумана. Но спустя какое-то время, вязкое, как патока, сквозь тупую боль всплыла физиономия Каманина. Он бил Аркадия по щекам.
– Проснулся? – с гадливой улыбкой на губах спросил он.
Аркадий действительно выкарабкался из тяжелого, трясинного сна. Голова чугунная, в ушах звенит, во рту – пересохший солончак. Он мог бы подумать, что Каманин снится ему, если бы не чувствовал веревочные путы на сведенных за спину руках.
Он сидел на том же диванчике, на котором позорно заснул перед обнажившейся вдруг Ариной. Переходящий вымпел был так близок, но…
Арины нигде не было. Только на рогатой вешалке висела ее простыня, рядом с его рубашкой и брюками.
Вытерев платком руку, Каманин сел за противоположный край стола, налил в чистую рюмку водки, потянулся к остывшему шашлыку. В дверях моечной маячил крепкий детина с израильским «узи» на плече, путь к выходу из бани преграждал второй из каманинского ларца. Но больше всего Аркадия смущало то, что его руки связаны. Но в то же время в нем теплилась надежда на благоприятный исход. К внутренней стороне боковой стенки дивана скотчем был прикреплен метательный нож. Как чувствовал Аркадий, что может возникнуть ситуация, когда противник застанет его врасплох. Не было у него часовых, и сигнальные ракетницы не установлены, поэтому он и оставил в каждой комнате по ножу. И, как оказалось, не прогадал. Хотя до ножа еще нужно добраться.
– Неплохо ты тут устроился, – насмешливо сказал Каманин, закусывая вкус водки холодной свининой. – Мы тут все в пене, бегаем за тобой, а ты тут с девочками в сауне развлекаешься… Ну как, здорово Аринка на лыжах катается?
– А как Перекатов тебя на лыжах догоняет? – съязвил Аркадий.
– Он, может, и догоняет, но не догонит. А тебя догнали… Я думал, ты нормальный, а ты идиот. На остров тебя хотели отправить, а ты сбежал. Зачем?
– Побегать захотелось.
– Ну да, конечно.
Аркадий уже понял, почему он заснул. Арина его опоила, в пиво что-то подмешала, а потом байками своими убаюкала. И Каманину позвонила, чтобы он приехал… Но зачем ей это? Может, прощение решила заработать? Скорее всего. А на то, что Аркадия могут убить, ей наплевать. Эта девушка умеет ходить по трупам.
– Ты спутал нам все карты, – покачал головой Каманин. – Пришлось Кормухину отбой давать… Ты Сергея Михайловича под удар подставил. Сказать, чем ты заплатишь за свою глупость? Правильно, головой.
– Так в чем же дело? Давай начинай.
– Не так быстро. Здесь тебя убивать нельзя… Это дом твоего друга. Вернее, друга твоего друга. Начнется расследование, выйдут на твоего Плесневского, он выведет ментов на тебя. Тогда станет ясно, что ты не Перекатов. А оно нам нужно?
– Кто про Плесневского сказал? Арина?
– Ты сказал. Ты сказал, что к нему ехал. Мы с ним даже разговаривали, когда справки о тебе наводили. И номер его телефона пробили. А он вчера звонил с этого телефона. В Иран. Своему другу. И мы с ним тоже поговорили. Узнали, где ты. Твой Илья даже не знает, что ты у нас. Но если вдруг сунется, сам виноват… Я тебе даже больше скажу, нам придется его зачистить. А то вдруг он знает, что ты – двойник Перекатова.
– Не знает! – встрепенулся Аркадий.
– Да нет, знает. Если ты просил у него помощи, то должен был все рассказать. А ты просил…
– Да я тебя за Илью!..
Аркадий нарочно изобразил ярость, чтобы подняться со своего места. А изображать ее было нетрудно, потому что он действительно готов был порвать Каманина на куски.
Боец в дверях вскинул «узи», и Аркадий, как бы испугавшись этого, вернулся на место, но сместился при этом на четверть метра вправо и запустил руки в щель между сиденьем и боковой стенкой дивана. Он больно стукнулся костяшками пальцев о деревянный подлокотник, чуть не вывихнул себе кисть, но все же смог зацепиться за нож. А тонкая полоска скотча отклеивалась от материи очень легко.
– Ничего, на том свете встретитесь, поговорите, – насмешливо сощурился Каманин. – Времени у вас будет целая вечность, наговоритесь. Еще тошнить друг от друга будет…
– Может, не надо его убивать? – умоляющим тоном воззвал Аркадий.
Он должен был произвести жалкое впечатление, чтобы Каманин не видел в нем опасного врага. Это был психологический маневр с его стороны. А физически он уже приставил лезвие к веревкам.
– И меня тоже!
Он судорожно вытянул вперед ноги, изобразил припадок в страхе перед смертью. И пока Каманин с презрением кривил губы, глядя на него, он срезал веревки. Теперь руки были свободны. Но ведь нож у него один, а врагов трое. Двое с пистолетами-пулеметами наготове, а третий держит оружие в кобуре под пиджаком.
– А я тебе за это заплачу!
– Ты?! Мне заплатишь?! – Каманин посмотрел на него как на умалишенного. – Чем ты мне заплатишь?
– Бриллиантами… Арина говорила мне, что на острове Грасиоса много пиратского золота. А у меня нюх на сокровища. Я найду любое золото.
– Ты лучше свои мозги найди. А то, я смотрю, ты по дороге их растерял! По дороге на остров Грасиоса… Профукал ты свой остров. Не полетишь ты туда сокровища искать.
– Зачем туда? Я уже все нашел. В Чечне. Это еще в девяносто втором было. Мы информацию на одного «чеха» получили, он бриллианты у себя в огороде зарыл. Только убили его, и где сокровища, никто не знает. А огород большой. Но я чутьем определил место, где они спрятаны. Правда, сам за ними пришел. Себе все и забрал. А потом Илье передал, на хранение. Он мне вчера все вернул. Там граненые алмазы, по шесть карат в каждом…
– Где там? – уже заинтригованно спросил Каманин.
– В парилке, под полоком… Давай договоримся, ты меня отпускаешь, а я тебе отдаю все свои бриллианты. Там на миллион долларов как минимум…
– Врешь ты все.
– Пойди, глянь. Там, под нижним полоком…
– Гена, ты слышал? – не оборачиваясь к своему бойцу, спросил Каманин.
Парень, стоявший в дверях моечной, кивнул и направился в парилку. Едва он зашел туда, Аркадий метнул готовый к бою нож в его напарника. Рука не дрогнула, клинок не соскользнул с пальцев и по заданной траектории вошел врагу в горло. Каманин даже понять ничего не успел, как тот уже был мертв. Аркадий же к этому времени уже вскочил со своего места и пустил в ход ударную руку.
Застигнутый врасплох Каманин впал в ступор и даже не успел вскрикнуть, прежде чем пропустил убийственный удар в нос. Враг без сознания рухнул на пол, и Аркадий напрыгнул на него, но не для того, чтобы добить. Он выдернул у него из кобуры «девяносто девятый» «вальтер», снял его с предохранителя, передернул затвор. И немедленно выстрелил в бойца, выбежавшего на шум из парилки. Он опередил его на какую-то долю секунды, но этого вполне хватило, чтобы взять над ним вверх.
Следующим на очереди был Каманин. Аркадий не имел права оставлять его за спиной, поэтому выстрелил ему в голову. Правило у него такое – не оставлять живого противника за спиной. Правило, которое он выучил ценой своей крови…
Одинцов стремительно вышел из сауны, поднялся по лестнице в прихожую дома, где столкнулся с широколобым парнем в черном костюме. Боец услышал шум в подвале, он должен был отреагировать на него, поэтому и выскочил из каминного зала. Но ему и в голову не пришло, что пленник мог вырваться на свободу. Поэтому его рука с пистолетом была опущена, и этим он в корне отличался от Аркадия, который выстрелил, ничуть не медля. Пуля попала бойцу точно в лоб. Зря он связался с подполковником Одинцовым.
Увы, но это было еще не все. В каминном зале он увидел еще двоих. И эти ребята уже поняли, что происходит. Один успел передернуть затвор своего «узи», другой еще только вытаскивал пистолет из кобуры. Здесь же была Арина, но Аркадий не заострял на ней внимания. Он торопился победить, а промедление означало для него смерть…
Он стрелял на ходу, смещаясь к окну подальше от двери, из проема которой могла выскочить смерть. Он знал тактику уличных боев, умел штурмовать занятые врагом здания, и это спасло ему жизнь. Одного за другим он уложил двух бойцов, так и не успевших применить оружие, и одновременно с этим занял удобное для себя положение. И когда в комнату, перепрыгнув через труп своего товарища, ворвался еще один боец, он встретил его двумя, слившимися в один, выстрелами.
