Кен Бруен - Лондон бульвар
— Это что за спешка такая у парня была, что он все оставил?
— Большая спешка.
— И что, ребята, которым он должен, ни на что тут глаз не положили?
Нортон с улыбкой ответил:
— Да я уже отщипнул маленько.
Я переваривал сказанное целую минуту. Наверное, из-за пива. Потом сказал:
— Ты, что ли, деньги давал?
Широкая улыбка. Гордый донельзя. Помолчав немного, объявил:
— Я только часть фирмы — добро пожаловать на борт.
— Что-то не хочется, Билли…
Он поспешно прибавил:
— Эй, я ведь не говорю, чтобы прямо сейчас. Погуляй, проветрись.
Проветрись.
Ладно, проехали. Говорю:
— Не знаю, как тебя благодарить, Билли. Это супер.
— Нормально. Мы же партнеры… правда?
— Правда.
— Ну, мне пора. Вечеринка в «Грейхаунде» в восемь. Не опаздывай.
— Я приду. Еще раз спасибо.
~~~
БРИОНИ — ЭТО КЛИНИЧЕСКИЙ случай. Настоящая шизофреничка. Я знал нескольких серьезно больных на голову женщин. Черт, я даже ухаживал за ними, но по сравнению с Бри это были просто образцы здравого смысла. Муж Бри умер пять лет назад. Не самая большая трагедия, потому что парень был полный засранец. Трагедия в другом: Бри до сих пор не могла поверить, что его нет. Она высматривала его на улице и, что еще хуже, болтала с ним по телефону.
Как у всех настоящих чокнутых, у нее случаются моменты просветления. Она становится разумной ясной деловой… а потом — бац! Исподтишка поражает новой ошеломляющей вспышкой безумия.
Вдобавок ко всему, она была потрясающе обаятельной, прямо обволакивала тебя. Выглядела как Джуди Дэвис, точнее, как та Джуди Дэвис, которая была с Лайамом Нисоном в фильме Вуди Аллена.[4] Ее хобби — воровать в супермаркетах. Я не могу понять, как ее до сих пор не поймали, ведь она все делает с невероятным безрассудством. Бри — это моя сестра. Я ей позвонил. Она сразу подняла трубку. Спросила:
— Фрэнк?
Я вздохнул. Фрэнком звали ее покойного мужа. Говорю:
— Это Митчелл.
— Митч… о Митч… тебя выпустили?
— Как раз сегодня.
— О, я так счастлива. Мне так много нужно тебе рассказать. Приготовить тебе обед? Ты не голоден? Голодом они тебя не морили?
Мне хотелось смеяться или плакать.
— Нет… нет, я в порядке… слушай, давай встретимся завтра?
Молчание.
— Бри… ты слышишь?
— Ты что, не хочешь видеть меня в твой первый вечер на свободе? Ты меня ненавидишь?
И я, как дурак, рассказал ей о вечеринке. Бри тут же загорелась, говорит:
— Я приведу Фрэнка.
Я хотел заорать: «Ты, сука чокнутая, думай, что несешь!»
Но сказал:
— Хорошо.
— О Митч, я так рада. Я принесу тебе подарок.
О господи.
— Как хочешь.
— Митч… можно тебя кое о чем спросить?
— Ну… конечно.
— Они трахали тебя всей камерой? Трахали?
— Бри, мне нужно идти, позже увидимся.
— Пока, детка.
Я положил трубку. Ох, ну и вымотался же я.
Разобрался с гардеробом. После трех лет в джинсухе и полосатой рубашке такой гардероб — как пещера Аладдина.
Для начала отложил в сторону кучу барахла с логотипом «Томми Хилфигер». Затолкал в пакет для мусора. Пусть это мешковатое тряпье заберет «Оксфам»[5] на благотворительность.
Потом обнаружил кожаный пиджачок от Гуччи, очень стильный. Решил: его точно возьму. Много белых футболок «Н&М», вроде той, которую Брандо обессмертил в фильме «В порту». Ребята в тюряге убить готовы за крутую пацанскую американскую футболку.
Джинсов нет.
Не проблема.
Есть шесть пар гэповских брюк цвета хаки. Блейзер «Френч коннекшн» и бенеттоновские свитера.
Не знаю, был ли у парня вкус, но деньги были точно.
Ну да, заемные, от барыги.
Был еще пиджак «Барбур» и плащ «Лондон фог». Отлично. Я буду стильным парнем в любую погоду. Странное дело, не нашлось никакой обуви. Но я не жалуюсь. Я что, полный идиот? Пара ботинок на мне.
Приняв горячий душ, использовал три полотенца, чтобы хорошо обсушиться. Их сперли из гостиницы «Холидей Инн», они были мягкие и приятные на ощупь. По-настоящему мне хотелось еще пивка, но об этом пришлось забыть. Впереди была попойка, может, до полусмерти, надо было хотя бы приехать полутрезвым. Быстро просмотрел книги. Целая стена была забита детективами. Обнаружил
Элмора Леонарда
Джеймса Саллиса
Чарльза Уилфорда
Джона Харви
Джима Томпсона
Эндрю Вокса.
И это только начало. Опа! Можно вообще из дому не выходить. Просто закопаться в преступления.
Я надел футболку, брюки-хаки и кожаный пиджак.
Посмотрел в зеркало. Вполне могу сойти за рабочего сцены из команды Фила Коллинза. Подумал: «Если бы у меня еще и деньги были — то берегись».
~~~
КОГДА Я ПРОХОДИЛ ПО КЛЭПХЕМ КОММОН, мне улыбнулась женщина. Знаю, все дело в пиджаке. В Старом городе была придорожная кафешка, всегда при делах. Стоит, где стояла. Местечко из категории «что на столах, то и в меню».
Нет большего наслаждения для бывшего заключенного, чем поесть в одиночестве. Я занял целый отсек и ловил кайф от того, что все это пространство мое. Точно знал, что закажу.
Карбогидратный кошмар, залитый неоновым светом медицинской перегрузки. Например, вот так
две колбаски
куча бекона
жареные помидоры
яйца
кровяная колбаса
тосты
чайник горячего чая.
О да!
В соседнем закутке сидел старый пердун. Пялился на меня. Лицом и повадками смахивал на «типичного». Назовем его Альфред.
Всеобщий любимец. У него всегда есть свой уголок в пабе и собственная оловянная пивная кружка.
У бармена-новичка он вызывает священный трепет.
Принесли мой заказ. Он говорит:
— Эта еда, сынок., ты знаешь, откуда она?
Не поднимая головы, я сказал:
— У меня такое чувство, что вы собираетесь меня просветить.
Он запнулся, но не остановился. Говорит:
— Большие ребята вроде тебя должны питаться картошкой.
Я голову поднял, посмотрел на него и говорю:
— Старым ребятам вроде вас не нужно лезть в чужие дела.
Он заткнулся.
Я постарался не набрасываться на еду. Я был на свободе, и мне ко всему нужно было заново привыкать. Закончив есть, расплатился, пошел к выходу. По пути остановился около Альфреда, сказал:
— Приятно было с вами поболтать.
Спустился к Стритэм, зашел в банк. Я не знал точно, сколько у меня денег: в тюрьму выписок о состоянии счета не присылают.
Лучше бы туда присылали банкиров.
Заполнил бланк, встал в очередь. Она продвигалась медленно, но я знал, как убить время.
Операциониста была дружелюбна, как человек при деньгах. Я протянул ей бланк Пробив номер по компьютеру, она произнесла:
— О!
Я ждал.
— Счет не активирован, — объявила она.
— Это пока.
Она посмотрела на меня. Кожаный пиджак льда не растопил, говорит:
— Мне нужно проверить.
— Проверьте.
Мужик сзади зевнул, спрашивает:
— Это надолго?
Я одарил его банковской улыбкой и ответил:
— Понятия не имею.
Операциониста вернулась с мужиком в костюме. Это был Мистер деловитость. Он сказал:
— Мистер Митчелл, не могли бы вы подойти к моему столу?
Я мог. Сел, посмотрел на стол. Табличка гласила:
МЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЗАБОТИМСЯ О ВАС
Он немного позанимался банковскими делами, потом сказал:
— Мистер Митчелл, ваш счет не был активирован в течение трех лет.
— Это незаконно?
Он замялся:
— О нет… это… кхе-кхе… давайте посмотрим… с процентами у вас тысяча двести фунтов.
Я подождал. Он спросил:
— Полагаю, вы хотите активировать ваш счет?
— Нет.
— Мистер Митчелл, я могу вам предложить вклад «Экономный». У нас очень привлекательные предложения для мелких вкладчиков.
— Выдайте мне мои деньги.
— О да… кхе… вы желаете закрыть свой счет?
— Оставьте на нем один фунт… вы, ребята, так хорошо о них заботитесь.
Я забрал свою наличку — никаких теплых рукопожатий или радостного «до свидания».
Всегда спрашивайте себя, действительно ли они о вас заботятся.
Представление начинается. Я прикорнул и проснулся как от толчка. Гулко билось сердце, пот катился по спине. И не потому, что мне показалось, будто я снова в тюрьме, а потому, что я знал: я на свободе. Парни в камере предупреждали: «Нет ничего страшнее, чем быть на свободе».
Именно поэтому, думаю, многие из них возвращаются обратно.
А я поклялся вслух:
— Черта с два я вернусь!
Сделал сотню приседаний, сто раз отжался от пола и почувствовал: страх отступил.
Кухня была набита продуктами.
И никакой овсянки, слава тебе господи.
