Татьяна Полякова - Миллионерша желает познакомиться
— Кошельки на пол, прямо перед собой, — скомандовал он.
Я охотно выполнила его приказ и только тогда заметила, что в глубине зала сидит себе дядька лет сорока, упитанный, веснушчатый, рыжий, с пышными усами и ест блины как ни в чем не бывало. Надо сразу же пояснить следующие два факта.
Блины здесь были знатные, в меню я насчитала двадцать наименований, лично я очень уважала «деревенские». Второй факт, рыжего я заметила не сразу, потому что сидел он сбоку от меня, а вертеть головой налево-направо команды не было, и лишь когда я полезла за кошельком… В общем, рыжий произвел впечатление. На предложение предъявить кошелек он никак не отреагировал, уплетал себе блины с таким видом, точно происходящее вокруг его не касалось. Так как остальная немногочисленная публика по команде залегла (в кафе было человек десять), я решила, что рыжий член шайки, а возможно даже главарь.
Почему-то мне казалось, что он у них непременно за главного, хотя эти двое в масках, а он… Не успела я как следует пошевелить мозгами на сей предмет, как выяснилось, что ошиблась.
— А тебя это что, не касается? — рыкнул один из грабителей, обращаясь к Рыжему. Второй между тем заглянул на кухню и выволок оттуда еще двух женщин, толстуху в белом халате и платке и девушку лет двадцати в переднике, то есть теперь весь персонал кафе оказался в зале вместе с остальными действующими лицами. Надо отдать людям должное, все вели себя спокойно, если не считать рыкающего грабителя. И вдруг начались вещи совершенно неожиданные. Рыжий доел блины, вытер рот салфеткой (чтобы увидеть это, мне пришлось так вывернуть шею, что я рисковала заполучить вывих и косоглазие одновременно) и вдруг заявил:
— Да пошел ты, урод.
Вот прямо так и сказал. Признаться, я им восторгалась, потому что мое настроение было созвучно его ответу. Я бы тоже с удовольствием заявила нечто подобное, но не могла не признать, что если железяка в руках парня настоящая, это было бы неосмотрительно. Однако, Рыжий произнес «Да пошел ты, урод», и это произвело впечатление на грабителя. Готова поклясться, он растерялся, потому что с полминуты стоял столбом, а Рыжий отбросил салфетку и с достоинством продолжил:
— Советую поскорее уносить отсюда ноги. Забирай свою мелочишку и исчезни, пока я не разозлился. В противном случае ты очень об этом пожалеешь. И не думай, что раз вы в масках я вас не найду. Да я вас из-под земли достану. — С этими словами Рыжий поднялся, с намерением покинуть заведение. Я была почти убеждена: он в самом деле возьмет да и уйдет отсюда, потому что грабитель возле двери явно не знал, как реагировать на его слова и пребывал в трансе. И тут второй тип, тот, что уложив на пол прибывших с кухни женщин, собирал кошельки и засовывал их в пакет, развернулся и, не говоря ни слова, выстрелил прямо в грудь Рыжему, тот удивленно вытаращил глаза, покачнулся, а грабитель выстрелил еще, я зажмурилась и в ужасе заорала, а Рыжий упал, по крайней мере, судя по звуку, похоже на то.
Надо сказать, к тому моменту орала не только я, но и остальные граждане, в том числе грабитель возле двери, но если мы просто орали, то он орал членораздельно.
— Ты что, спятил? — вопил он, обращаясь к дружку. — Ты же убил его… мать твою, ты же его убил…
— Уходим, — заявил тот в ответ, направляясь к двери, однако его напарник продолжал стоять столбом, он схватил его за руку, увлекая за собой к двери, но когда до нее оставалось совсем ничего, он вдруг замер, отчетливо пробормотав «черт». Я к тому времени перестала орать и так как грабители не обращали на меня внимания, чуть-чуть передвинулась, чтобы было лучше видно происходящее возле двери . Через некоторое время стало ясно, к чему относилось замечание грабителя: в окно, находившееся рядом с дверью, я видела часть тротуара (кафе располагалось в полуподвале) и милицейскую машину, которая остановилась возле этого самого тротуара, машину целиком я, конечно, видеть не могла, зато полоску на ее боку разглядела, а также надпись «милиция».
Стрелявший в Рыжего грабитель кинулся к толстухе в белом халате.
— Это ты, паскуда, ментов вызвала, — взвыл он. Женщина закатила глаза и ничегошеньки не ответила, оставив парня с носом, потому что лишилась сознания, что лично мне было вполне понятно, памятуя о том, что случилось с Рыжим. — Черт, — зло повторил грабитель, а его дружок, пританцовывая возле двери, заунывно повторил:
— Что же делать?
— Тихо, — скомандовал нервный и все само собой замолчали, хотя к тому моменту и так уже поутихли, не орали, а по большей части клацали зубами. Не знаю, заметили они машину или как иначе догадались о том, что грабители попали в затруднительное положение, но все замерли, с трепетом ожидая развития событий.
Один труп у нас уже был и становиться следующим желания ни у кого не возникло.
Между тем нервный подскочил к двери и запер ее на засов, через несколько секунд после этого кто-то с той стороны толкнул дверь, потом еще раз и еще, все настойчивее и настойчивее.
— Что делать? — перешел на шепот стоявший возле двери грабитель, то есть теперь они оба стояли возле двери. — Зачем ты его убил? Что теперь делать?
Честное слово, в его голосе слышались слезы и мне вдруг сделалось его жалко, уж мне ли не знать, что такое невезение. Но они, конечно, сами виноваты. «Так им и надо», — сурово решила я и вздохнула, следовало признать, что из всех возможных неприятностей, свалившихся на меня за последние двадцать дней, эта была самая скверная. «И еще неизвестно, чем кончится дело, хотя ясно, ничем хорошим», — думала я, но последующего за этим поворота событий даже не ожидала.
— Берем заложника, — заявил нервный, шагнул ко мне и сграбастал меня за шиворот. — Пойдешь с нами.
— Почему я? — возмущенно поинтересовалась я, потому что невезенье для меня вещь привычная, но это все-таки чересчур… Я услышала, как второй спросил:
— Почему она?
— Заткнись, — рявкнул нервный и мы оба замолчали.
«Вот и конец всем моим несчастьям», — косясь на железяку в руках парня подумала я, прижимая сумку к груди, грабитель сунул мне в руки пакет с добычей и заявил:
— Двигай и не вздумай дергаться, башку снесу.
— Отпусти ее, — все-таки вступился за меня второй тип.
— Заткнись, — огрызнулся тот, — делай, что тебе говорят.
Он подтолкнул меня к двери, отодвинул засов, на мгновение выпустив мою шею из цепких объятий, отчетливо вздохнул и распахнул дверь. А я зажмурилась, ожидая выстрела, но странное дело, никто не стрелял.
Более того, когда я разлепила глаза и сделала следующий шаг, понукаемая моим конвоиром, милиции поблизости я не обнаружила. К тому моменту они благополучно загрузились в свои «Жигули». Грабители, осознав это, удивленно переглянулись, а «Жигули» между тем плавно тронулись с места.
— Не фига себе, — пробормотал добродушный грабитель, выразив наше общее мнение.
В самом деле, было чему удивляться. Почти что в центре города, белым днем на ступеньках кафе стоят два идиота в масках, потрясая пистолетами, между тем я, прижимая к груди их дурацкий пакет, а милиция сматывается буквально из-под носа на стареньких «Жигулях».
— Нет, это даже странно, — не удержалась я от избытка чувств, забыв про нервного спутника, а еще про то, что слова мне здесь никто не давал.
— Вот, блин, придурки, — поддержал меня нервный, продолжая стоять столбом, и тут невезение поперло по полной программе. Не успела я прийти в себя от неожиданного бегства милиции, как нервный вновь завопил:
— Черт… — И больно дернул меня за локоть. Я завертела головой, пытаясь понять, что его так разволновало, но вдруг и второй завопил:
— Черт… — И мы бросились в ближайший переулок, то есть это они бросились, а я только механически передвигала ноги, но глазами вокруг шарить не забывала и увидела видеокамеру, направленную на нас. Двое молодых людей с расстояния метров в триста увлеченно снимали уличную сцену, главными героями которой несомненно были мы.
— Откуда они взялись? — взвизгнул добродушный, сворачивая за угол, а я машинально ответила:
— Погодники.
— Кто? — рявкнул нервный, похоже, нормально говорить он вовсе не мог, только рявкать, а теперь еще и задыхался.
— Прогноз погоды снимают, — пояснила я, — для телевидения, я парня узнала…
— Ну надо же, — захныкал добродушный, а нервный повторил свое излюбленное «черт».
Между тем, мы свернули в переулок, где не было ни души, затем бросились во двор, миновали его и выскочили на соседнюю улицу. Прямо напротив притулился видавший виды «Фольксваген». Добродушный прыгнул за руль, нервный распахнул заднюю дверь, принуждая меня загрузиться в машину.
— Отпустите меня, пожалуйста, — возвысила я голос. Желания сопровождать их у меня не было, да и смысла я в этом не видела, даже не с моей точки зрения, а с их. Но нервный рассудил иначе.
— Заткнись, — взвился он и больно меня толкнул.
