Ростислав Самбук - Миллион в сигаретной пачке
– Вас познакомил с ним Высоцкий?
– Он сказал, что Бобырь жених его дочери. А Таню я знаю. Красивая девушка и обожает всякое там импортное тряпье. Бобырь делал ей подарки.
– Конечно, – согласился Хаблак, – такие красивые девушки быстро привыкают к подаркам.
Смолянников остро посмотрел на него.
– Вас интересует Бобырь или Таня? – спросил он.
– Неужели не догадываетесь, почему я пришел к вам? – Хаблак решил идти напролом.
– Возможно… – Смолянников взял стакан с нарзаном и сделал маленький глоточек, вероятно для того, чтобы выиграть несколько секунд и обдумать ситуацию. – Возможно, и нет… По крайней мере, я надеюсь, что вы сообщите мне об этом.
– Бобырь часто заходил к вам? – уклонился от прямого ответа Хаблак.
– Несколько раз. Точно не помню.
– Расспрашивал о делах?
– Конечно, он же работает в промторге.
– Интересовался ассортиментом товаров?
– Да.
– Делал какие-нибудь предложения?
– Хорошо. – Смолянников поставил стакан и, забыв про боль, опустил ногу на землю. – Хорошо, я понял вас, капитан, и знаю, зачем вы пришли ко мне. Честно говоря, я сразу хотел позвонить Самойлову – это заместитель начальника нашего райотдела милиции, но передумал: фактов у меня нет, одни слова, а дорого ли стоит слово?
– Дорого, – не согласился Хаблак.
– Не знаю… – махнул рукой Смолянников. – Не знаю и не уверен… Сколько я в торговле работаю? Почти четверть века, и словам у нас никто не верит. Документ, пожалуйста, бумажка и подпись с печатью – вот это дело. А у меня с Бобырем что? Одни разговоры… А разговоры я могу выдумать, что-то мне не понравилось в Бобыре, вот и «накапал». А тень на человека знаете как легко бросить!
– Знаю, – подтвердил Хаблак, – на честного человека – трудно, а на пройдоху или жулика…
– У него на лбу не написано, что жулик, – остановил его Смолянников. – Солидный работник уважаемого учреждения… Скажет: поклеп, и ничего не докажешь.
Что ж, – задумчиво произнес Хаблак, – какая-то доля истины в этом есть, и каждый волен поступать так, как подсказывает ему совесть. Смолянников вспыхнул.
– Совести у меня, уважаемый капитан, еще чуточку найдется, даже для нашего с вами разговора.
Хаблак понял, что переборщил. Сразу же пошел на попятный:
– Я вас внимательно слушаю, Юрий Алексеевич, и вы сами не знаете, как мы будем благодарны…
– Это мой долг, – ответил он сухо, – говорить правду, если этого требует представитель закона. Я отвечаю за свои слова и могу подписать протокол.
– Сейчас не до этого, – возразил Хаблак. – Я не следователь, а оперативный работник. Потом, если будут нужны формальности…
– Хорошо. Итак, Бобырь несколько раз заводил разговоры о каких-то перспективных делах, которые могут заинтересовать меня. Когда я спрашивал, какие именно, уклонялся от прямого ответа. Однажды, приблизительно месяц назад, зашел и сообщил, что со мной хочет поговорить один человек. Мне бы послать его ко всем чертям, старому дураку, но то ли характера не хватило, но ли любопытство победило, – договорились встретиться вечером. Приехали на Бобыревом «Москвиче», машину он поставил чуть поодаль, но я видел – дверцами застучали, и выглянул в окно. Входят Бобырь и еще один – лысый, с остатками рыжих волос. Бобырь и говорит: «Это – Ярослав Михайлович, хотел побеседовать с вами, так я не буду мешать и подожду в саду». Ушел, а этот Ярослав Михайлович сразу и говорит: «Я слышал, что вы – человек разумный и давно в торговле. Надеюсь, сможете надлежащим образом оценить перспективы, открывающиеся перед вами». Я, конечно, уточняю – передо мной лично или перед вверенной мне, так сказать, торговой точкой? А он ответил на это, что общественное всегда сочетается с личным.
Юрий Алексеевич на минуту замолчал, вспоминая, и Хаблак, воспользовался этой паузой, чтобы спросить:
– Фамилия?
– Он не назвал своей фамилии: Ярослав Михайлович, и все.
– Жаль.
– Конечно. Мне бы тогда сегодняшний ум, так расспросил бы, что к чему, а я… Ну, он меня и спрашивает, как с планом? Всякое бывает. Дадут хороший товар – перевыполняем, но ведь наш магазин не из перворазрядных, пока выбьешь что-нибудь!.. «То-то и оно, – соглашается он, – но мы можем завезти в магазин дефицитные импортные и отечественные товары. Документация в ажуре, комар носа не подточит, и фирма гарантирует ежемесячно не менее миллиона рублей навару». То есть лично мне миллион. И, мол, это только начало…
– Ого! – вырвалось у Хаблака.
– И я сказал – ого! Но не сдержался и сказал еще несколько слов…
– А он?
– Оказался сдержанным человеком. Другой мог бы и за стул схватиться, а Ярослав Михайлович вежливо так засмеялся и заметил, что я, мол, не понимаю шуток. Но, говорит, люди, лишенные чувства юмора, его не интересуют, поэтому он вынужден откланяться, но знакомство со мной все же доставило ему удовольствие…
– Нах-хал! – вырвалось у Хаблака.
– И я думаю, что нахал, – согласился Смолянников. – Но он оказался мудрее меня, хотя бы потому, что я, видите, ничего не знаю о нем, а мог бы…
– Могли бы, – сказал Хаблак, – и мы с вашей помощью сразу бы взяли всю эту шарагу.
– «Фирму», – уточнил Смолянников, – оказывается, они организовали целую фирму.
– Опишите внешность этого Ярослава Михайловича, – попросил капитан.
Смолянников закрыл глаза.
– Кажется я уже говорил, что лысый. Знаете, совсем лысый череп, немножко рыжеватых волос на затылке и за ушами, глаза светлые и такой нос, который называют утиным. Приплюснутый и широкий.
Хаблак кивнул: все сходилось, и Смолянникова, несомненно, посетил Славко. Опять Славко. Сергей представил, как стоит тот, босой на пороге кухни Валерии – черт, неужели он выскользнул из его рук? Проклятый мошенник и пройдоха! Фирму создал! Акционерное общество на паях. Думает, обвели вокруг пальца Советскую власть, небось, гордятся своей ловкостью и находчивостью. Но ведь эта власть поручила ему, Хаблаку, бороться с такими негодяями, и он места себе не найдет, пока они не очутятся за решеткой.
Хаблак немного подумал и попросил:
– Припомните, пожалуйста, детали разговора. И как, по вашему мнению, где работает этот тип? Может, не в торговле, а на какой-нибудь фабрике, производящей «левый» товар?
Смолянников покачал головой.
– Нет, – ответил уверенно, – он был осторожен. А я, дурак… И, знаете, скажу это вам первому: такой неприятный осадок остался у меня после этого разговора, что я попросился на другую работу. Вернее, мне еще и раньше предлагали лесоторговый склад, да, понимаете, от добра добра не ищут. Может, и испугался немножко. У нас в торговле, как? Все может быть! И отомстить ничего не стоит. Разумеется, этот Ярослав Михайлович – человек со связями. Скажет одному, другому… – Смолянников, придерживая ногу руками, снова положил ее на табурет и откинулся на спинку шезлонга. – А бог, видите, меня и наказал: принимал лесоматериалы, спрыгнул с досок, нога и подвернулась…
Хаблак понял, что не стоит упрекать Смолянникова, но все же не удержался и сказал:
– Если бы вы сразу заявили в милицию, значительно облегчили бы нам работу.
Юрий Алексеевич только развел руками.
– Постойте, постойте… – оживился он вдруг. – Я еще подумал тогда, но как-то вылетело из головы. По-моему, это тип живет где-то здесь, поблизости. Вон видите, сарайчик у меня кирпичный, еще не оконченный. В прошлом году начал строить, да никак не закончу. На углу кирпич осыпался. Вот этот тип посмотрел на сарайчик и говорит, будто ничего между нами и не случилось: «На Пучанском заводе кирпич покупали?» «Да», – отвечаю. «Бракоделы проклятые, – говорит. – Я у них в прошлом году брал, так уже осыпался. Плохо обжигают».
Хаблак встрепенулся.
– Так и сказал – «в прошлом году»?
– А то как же. Я, правда, подумал: может, человек дачу строит…
– Может, и дачу, – согласился Хаблак. – А может, тоже сарай или гараж – не все ли равно? Главное, что покупал кирпич в прошлом году.
– Но вы ведь не знаете фамилии. Хаблак встал.
– Какая-то ниточка все же есть, – сказал он. – Попробуем потянуть за нее. Как лучше добраться отсюда до Пучанского кирпичного завода?
В отделе поставок завода капитану дали несколько подшивок документов. Хаблак немного подумал и принялся листать их, начиная со второго квартала. Настоящий хозяин, решил он, вряд ли будет строиться зимой. Правда, мог заранее позаботиться о кирпиче, но ведь этот Ярослав Михайлович – делец, и достать кирпич ему, наверное, не так уж и трудно.
Быстро перелистывал бумаги, обращая внимание только на инициалы. Думал: жаль, что в нарядах не пишут полностью имя и отчество. Ярослав Михайлович…
Вот и апрель закончился, а Я. М. нет. Придвинул книгу майских документов и почти сразу увидел Хмыз Я. М. Адрес: Ирынь, улица Луговая, 14.
Ну что ж, здравствуйте, Ярослав Михайлович. Добрый день, многоуважаемый гражданин Хмыз!