Владимир Колычев - Черный интернационал
– И тебя, Давыд Батькович, приказом отдадим. Если покажешь себя. Старшим опером будешь…
– Старшим опером, да под началом подполковника Кручи – класс! – довольно улыбнулся Шмелев.
– Во соловья заливает! – усмехнулся Федот.
– Себя показывает, – без всякого ехидства добавил Эдик. И дружески подмигнул Давыду. – Сечешь фишку, братан. Степаныч для всех нас – отец родной.
– Я ж на правах отца и всыпать могу, – в шутку пригрозил ему Степан. – А то раскудахтались тут…
– Не то место, – хмыкнул Лозовой. – Здесь не всыпают, здесь наливают…
Наливать не пришлось, потому что официант принес уже разлитый по бокалам фирменный коктейль «Эдельвейс». Степан очень надеялся, что после этого напитка у него не возникнет желания лезть высоко в горы за одноименным цветком…
В зале в мельтешении лазерных зарниц на круглой сцене извивалась красотка в блестящем купальнике и сапогах-ботфортах на высоченном каблуке. В принципе сексуальная заводная куколка исполняла стриптиз, но стаскивать с себя купальник она не будет – не та программа. Но, видно, кто-то из гостей мужского пола после фирменного коктейля возомнил себя офицером горной дивизии «Эдельвейс» и на правах оккупанта полез на сцену, чтобы сорвать с танцовщицы штандарт в виде лифчика. Правда, из этого у него ничего не получилось. Два амбала из службы охраны тут же взяли его под руки и вежливо возвратили на место.
– Мужика уже плющит, – прокомментировал ситуацию Рома. – Это еще только начало, вот когда бабы начнут втыкаться, тогда сливай воду. На сцену полезут, рвать на себе все будут…
Но его пророчество не сбылось, во всяком случае, в течение часа после первого взбрыка все было спокойно.
Зато появилась новая тема для разговора. Среди толпы Степан выхватил взглядом знакомое лицо. Это была Вероника Дробышева с каким-то мужчиной. Эдик Савельев тоже их заметил.
– Ника нарисовалась, – сказал он. – Со своим ненаглядным Борисом.
Про ее «женихов» Эдик знал больше всех, как-никак квартирная кража висела на нем.
Ника блистала красотой и элегантностью. Облегающее вечернее платье – глубокое декольте, обнаженные плечи, полностью открытая спина. На шее бриллиантовое колье, на запястьях тонкие изящные браслеты – явно не дешевая бижутерия. Роскошная прическа, косметики на лице как у дивы с обложки глянцевого журнала. Стильная красавица с повышенной сексуальной энергетикой.
Борис Брайнин одет был, казалось бы, без особого изыска. Джинсы, рубаха, летние туфли. Но эти вещи смотрелись на нем дорого и стильно. Даже небрежность в прическе была плодом фантазий толкового стилиста. Симпатичный малый. И пара красивая. Чуточку легкомысленная, но для раскованной атмосферы ночного клуба самое то.
– Я пробивал этого мэна, – продолжал Эдик. – Денег у него завались. Банк один из самых сильных в России…
– Так еврей потому что, – сказал Кулик. – У евреев по части финансов особый талант.
– Понятное дело, – усмехнулся Лозовой. – Евреи, евреи, везде одни евреи… У них даже мировая валюта своя есть…
– Шекели, что ли?
– А не угадал, евро у них валюта. Чисто еврейский вариант. Шутка, конечно. Но шутка, максимально приближенная к реальности…
– А я лично против евреев ничего не имею, – сказал Федот. – Безобидный в принципе народ.
– Ну, это смотря с какой стороны посмотреть, – покачал головой Рома. – Если на них по отдельности смотреть, нормальные люди, умные к тому же. А если в глобальном плане… Их масонские ложи по всему миру как те щупальца. Полмира, считай, под себя подмяли… Но я вам так скажу: «Бей жидов – спасай Россию!» – этот лозунг для даунов. А вот насчет чурок…
– Достали эти чурки, – кивнул Эдик. – Куда ни кинь – всюду они. У меня друг, Гена Любимов, ну, вы его знаете, он в ОМОНе служит. Так им во взвод чурку определили. Они куда-то ехали, а ему молиться приспичило, так он свой намаз прямо в автобусе мутить стал. Так мужики его чуть не прибили…
– Это все из-за чеченов и арабов, – авторитетно заявил Федот. – Религия-то у них в принципе правильная, добру учит, все такое. А из-за этих недобитков славяне всех чурок возненавидели. Если чечены дальше наших взрывать будут, скины совсем озвереют… Я лично как думаю: скинхедов ловить надо и сажать безо всякого. Потому что зверье. А с другой стороны, скажи, что они не правы…
Эдик тоже хотел что-то сказать на эту тему. Но в это время в его поле зрения попала высокая симпатичная девушка, которая возникла откуда-то из сияющей темноты и стремительно подошла к Нике. Степан тоже видел, как она без всяких слов протянула руки к тонким бретелькам, на которых держалось ее платье. Дернула за них. И платье упало к ногам Ники. Девчонка осталась в одних стрингах и туфлях на высоком каблуке.
Девушка тут же исчезла, как будто ее не было. Другая бы на месте Ники забилась в истерике, а этой хоть бы хны. Растерянность была секундной. Ника задорно улыбнулась, переступила через платье и устремилась на сцену. Как будто так и надо. Как будто ее раздели согласно заранее продуманному сценарию. Хотя на самом деле это было не так. Нику хотели оскорбить и унизить. Но ее потрясающая выдержка оставила ее на высоте положения.
Танцевала она не очень умело. И не долго. Но зал поставила на уши. Даже нашлись желающие повторить ее подвиг. Две мосластые молодухи залезли на сцену, стали скидывать с себя одежду. Только народ что-то не очень пялился на них. Зато Нику вызывали на бис. Но ее уже и след простыл. Забралась обратно в свое платье, и поминай как звали.
– Да, весело тут у вас, – усмехнулся Давыд.
– А у вас? – подмигнул ему Кулик.
– А у нас в квартире газ… Я вспомнил эту девку, которая смуту подняла. Аделаида, Аделаида… Фамилию забыл.
– Еловских, – подсказал Эдик.
Он тоже узнал в хулиганке Аделаиду, подругу Вероники Дробышевой. Что на нее нашло, зачем она сорвала платье с Ники? Коктейль мозги задурманил?
– Ты тоже ее знаешь? – спросил Давыд. – Она что, и у вас по какому-то делу проходит?
– Проходила. В качестве подозреваемой. Но подозрения уже отпали… Хотя… Что-то с этой Аидой не то, если она такие безобразия вытворяет… А ты ее откуда знаешь?
– Так она и у нас по одному делу проходила.
– Что за дело? – заинтересовался Степан.
– Да был один случай. Жена мужа зарезала, а затем отравилась…
– Было, было такое, Ника рассказывала… Так это по вашему отделу проходило?
– Ну да, мужик на Первомайской жил, а это наш район. Я этим делом занимался…
– А Еловских в качестве подозреваемой проходила?
– Ну, не то чтобы мы ее всерьез подозревали. Но мотив для убийства у нее был. Пока она в институте своем училась, этот Катышев мозги ей пудрил. Представьте себе, он позвоночник повредил, жена бросила, а Аида его выходила. Так он ее отблагодарил – на другой бабе женился. Говорят, Аида жить не хотела…
– На алиби проверяли?
– Да, проверяли. Она в тот вечер в гостях у одного парня была…
– Ну правильно, – усмехнулся Рома. – Если есть раздражитель, должен быть утешитель.
– Ну, я не знаю, утешал он ее или нет, но сам он сказал, что у них с Аидой ничего не было, ну, в плане секса. В смысле, он-то хотел, а она не в себе была, Петю своего забыть все не могла… А этот Петя, тьфу, сморчок недоделанный. Такая баба за него убивалась, а он, гад, куражился… Докуражился…
– Так кто же его все-таки убил? – спросил Степан.
– Ну, согласно официальной версии, жена это сделала. Но по-любому много неясностей. Жена у этого Пети слабая, тихая, домашняя. А удар ножом был достаточно сильный… А вот Аида спортом всерьез занималась. Ей бы силы для такого удара хватило. И еще. В квартире было натоптано, как будто в квартире помимо потерпевших еще кто-то был. Один или даже два человека. Но посторонних отпечатков пальцев мы не нашли. Или не было совсем или их просто-напросто стерли… Я справки наводил насчет Аделаиды. Все характеризовали ее как нормальную девчонку, характер мягкий, выдержанный, склонности к насилию никто не замечал, увлекалась спортом. Ну, еще этого Катышева очень любила. Типа тихая девичья любовь. А у меня, когда я с ней разговаривал, совсем другое мнение про нее сложилось. Такое впечатление, что она весь мир возненавидела. И всех мужиков в частности. На меня как Ленин на буржуазию смотрела. И при этом такая спокойная, как будто вымерзла изнутри. Ей бы нож в руки, так она бы меня в пять секунд порешила…
– А что за парень с ней был?
– Да я сейчас и не помню. Анатолием, кажется, звали. Он откуда-то из-под Смоленска. Квартиру в Подмосковье снимал, а где работал… Да я уже и не помню, где он работал, может, на рынке…
– Рэкетиром? – усмехнулся Рома.
– Да вроде нет. Ни в каких группировках не состоял. Но рожа у него бандитская… Кстати, после того случая он куда-то пропал. И Аида вместе с ним… Искать мы ее не искали. Зачем? Дело-то, может, и темное, но для прокуратуры ясное. Жена убила мужа, а сама затем отравилась. Эта версия всех устраивала, а искать черную кошку в темной комнате – какой в том резон?
