Владимир Гурвич - Деньги дороже крови
Я вошел в дом. Свет не горел, и я смутно различал очертания предметов. Я сделал несколько шагов о в очередной раз оказался перед закрытой дверью.
И снова она легко отрылась, едва я взялся за ручку. Я вошел в комнату и, несмотря на темноту, разглядел в углу сидящего на стуле человека. Я сделал еще один шаг, и если бы не был бы готов ко всякого рода неожиданностям, он вполне мог бы стать для меня последнем в жизни.
Откуда с боку на меня набросился человек. В его руке стальным блеском сверкнул кинжал, удар которого должен был прийти мне в живот. Я поймал руку с ножом и силой дернул ее вверх и одновременно ногой что есть мочи ударил нападавшего под колено. Тот упал, я навалился на него сзади, завел руку за спину. Он закричал от боли и выронил свое оружие.
Я ударил его в шею в известное мне место, и он отрубился. Я же бросился к человеку на стуле.
Мало того, что он был туго связан, его рот был плотно заклеен пластырем. Я содрал его.
— Помогите, я умираю, — простонал он.
Я поспешно стал искать выключатель. Наконец нащупал его на стене, и комната озарилась светом. Я подбежал к сидящему на стуле человеку и невольно вздрогнул; вся его одежда была залита кровью.
Я поднял с пол нож бандита, перерезал им путы. Если бы я его не подхватил человека, он бы просто свалился со стула. Силы явно покинули его.
Я осторожно уложил его на пол. Он был настолько бледен, что у меня возникло подозрение, что он умирает. Я выхватил из кармана телефон, чтобы вызвать «Скорую», но в это мгновение мужчина несколько раз дернулся, захрипел и затих. Я склонился над ним: жизнь в этом израненном теле остановилась.
На улице послышался шум моторов. А если это возвращаются бандиты? Тогда надо немедленно прятаться. Но где? В комнате явно никто не жил, так как в ней, кроме стула, на который убийцы посадили свою жертву, мебели больше не было. Если же выйти в холл, то я лоб в лоб столкнусь с вновь прибывшими.
У меня не было выбора, кроме как ждать, когда они придут сюда. Дверь распахнулась, и к моему огромному облегчению на пороге появился Коротеев. За ним следовали несколько крепких парней.
Несколько мгновений Коротеев осматривал пейзаж после битвы.
— Что тут произошло? — спросил он.
— Убили Хорунжия, — показал на лежащего рядом со мной человека. — Они его связали и искололи. Он умер на моих руках.
— А этот? — показал он на второе лежащее на полу тело.
— Этот, думаю, жив. Скорей всего он один из тех, кто убивал Хорунжия. Он напал на меня с ножом, пришлось на время его усыпить.
— Значит, и вы и мы опоздали?
— Получается, что так.
В этот момент «усыпленный» мною парень начал подавать признаки «пробуждения». Он издал мычанье и попытался встать.
— Посадите эту падаль на стул, — приказал своим витязям Коротеев. — И вылейте на него воды. Надо узнать, кто тут был?
По-видимому, ванна располагалась совсем рядом, так как один из охранников Коротеева уже буквально через минуту вернулся с ведром и окатил водруженного на стул парня водой. Это быстро подействовало, и он не только открыл глаза, но вполне осмысленно посмотрел на нас.
— Ты кто? — начал допрос Коротеев.
— Серега, — пролепетал он.
— Что здесь было?
Отвечать на этот вопрос парню явно не хотелось.
— Помогите ему развязать язык, — приказал Коротеев.
Один из его охранников выступил вперед. Удар был такой силой, что парень отлетел к стене вместе со стулом.
— Не бейте! — заорал он, вместе со сгустком крови выплевывая и зуб.
— Тогда рассказывай, подонок.
— Мы приехали сюда два часа назад. Нам сказали, что надо расколоть одного фраера. Я не знаю, чего от него добивались.
Коротеев взглянул на меня, я кивнул головой. Скорей всего он не врал, зачем какую-то «шестерку» посвящать в дела тузов.
— Дальше.
— Он никак не соглашался. Тогда Галан стал кому-то звонить. А потом приказал его ликвидировать. А меня оставили, чтобы проследить, когда он отдаст концы. Вдруг он перед этим чего-нибудь скажет.
— Значит, ты из группировки Галана? — поинтересовался Коротеев.
Парень кивнул головой.
Мне же все стало ясно. Больше делать тут было нечего.
— Он больше ничего не знает, — сказал я Коротееву. — Что вы собираетесь делать со всем этим? — кивнул я поочередно на труп и на ползающего по полу парня.
— Не беспокойтесь, это наша забота. А вам тут находиться больше не стоит. Уезжайте, как будто вас тут и не было.
— Хорошо. — Мне понравилась распорядительность Коротеева. И прибыл он на место быстро. Вот только оба мы опоздали.
Я последний раз посмотрел на тело Хорунжия и вышел из комнаты.
Глава 12
Никогда я еще не ехал на работу в концерн с таким омерзительным настроением. Меня преследовала мысль сразу же по прибытию подать заявление об уходе. Я, конечно, с первой минуты своего здесь пребывания понимал, что имею дело далеко не с ангелами, но действительность намного оказалось хуже. Эти такие внешне культурные, воспитанные люди, столь любящие разглагольствовать о своей приверженности к цивилизованным формам ведения бизнеса, на самом деле ради достижения своих целей готовы пойти на любое преступление.
И еще одна мысль жалила меня, подобно рою разгневанных пчел: в смерти Хорунжия есть немало моей вины. Если бы в разговоре с Фрадковым я не упомянул бы его имени, он был бы сейчас жив и здоров. Конечно, симпатию этот человек вызывал мало, мне доподлинно известно об его темных делишках. Но это не повод для убийств, в противном случае отстрелу подлежало бы не такую уж и малая часть человечества. А ведь у него осталась жена, двое малолетних детей. Конечно, бедствовать они не будут, за свою чиновничью карьеру он нахапал так много, что хватит и его отдаленным потомкам. И все же совесть моя была явно поранена этим событием и не давала успокоиться.
Все эти печальные мысли и чувства не смогло даже полностью устранить столь долгожданное событие; открыв электронную почту, я обнаружил послание от Царедворцевой. Сообщение было совсем кратким, в нем указывалось место и время встречи. Она назначалась на сегодня, в одиннадцать вечера в каком-то кафе, судя по адресу расположенному на другом конце Москвы.
Почему так поздно и так далеко? думал я. Что все это означает? Чтобы никто бы не узнал о нашей встрече? Скорей всего так оно и есть.
Но думать на эту тему дальше мне было некогда, так как в кабинет заглянула Ольга. Мне показалось, что она чем-то встревожена.
— Как дела, Ольга Вячеславна? — спросил я, делая ей лицом знак, чтобы она помнила о подслушивающей аппаратуре. Я дано отыскал ее местонахождение, «жучки» были спрятаны в ножку письменного стола. Сделано это было весьма умело, тут явно по трудился профессионал. И если бы в свое время я не приобрел соответствующих навыков по их обнаружению, скорей бы так ничего бы и не заметил.
Ольга кивнула головой в знак того, что она помнит, что мы участвуем в разговоре не одни, есть еще некто невидимый, кто внимательно нас слушает.
— Я выполнила ваше вчерашнее задание, — сказала она и одновременно протянула мне записку.
Я прочитал:
«Вчера вечером на крыше найдены обрывки каната. Все проходят проверку. Меня уже вызывали. Интересовались и вами. Вас тоже будут допрашивать».
Я кивнул головой, достал сигарету, зажигалку, но прежде чем прикурить, сжег записку.
— Спасибо, Ольга Вячеславна. Вы можете быть свободны.
Не успела Ольга выйти из кабинета, как зазвонил телефон. Это был Костомаров. «Ну вот, началось» — подумал я.
— Леонид Валерьевич, не могли бы вы прямо сейчас зайти ко мне, — любезно проговорил он.
— Иду.
Я вошел в кабинет к начальнику службы безопасности. Тот встретил меня с улыбкой.
— Садитесь. Могу я с вами говорить как коллега с коллегой?
— Разумеется.
Костомаров кивнул головой.
— У нас неприятная история. На крыше обнаружены обрывки каната, привязанные к антенне. — Вы понимаете, что это означает?
Я сделал вид, что размышляю над загадкой.
— Кто-то пробрался на крышу. Но каким образом? — Я сделал удивленное лицо. — Если мне память не изменяет, к нашему зданию вплотную не примыкает ни один дом.
— Память вам не изменяет. Но для того и понадобился канат, чтобы по нему перебраться по воздуху на нашу крышу с соседнего здания.
Я присвистнул.
— Но такой номер под силу разве что воздушному гимнасту. Мне кажется, это маловероятно.
Костомаров пристально взглянул на меня.
— Тогда откуда появился этот канат? Прилетел из космоса и прямо на нашу крышу. — В его голосе послышалась ирония.
— Да, вы правы, кто-то таким образом пробрался на нашу крышу.
— У вас нет даже отдаленных предположений, кто бы это мог быть?
— Нет, не могу представить, могу лишь предположить, что кто-то из наших конкурентов. Ведь у нас их хватает.
