Александр Тамоников - Неистовый витязь
Дошел до рощи, откуда были видны обгоревшие останки его когда-то такой уютной дачи. Рассвело.
Ни бандитов, ни сотрудников милиции, ни пожарных не наблюдалось, хотя последние здесь были точно. На мягком грунте отчетливо отпечатались следы колес их тяжелых «ЗИЛов» и «Уралов».
Николай пошел в обход поселка и через двадцать минут из лесополосы стал наблюдать за домом Филиппыча. Посмотрел на часы – 7.58. В восемь Лиля покинет госпиталь. Но еще можно перехватить ее по дороге домой и вернуть обратно. Нужен лишь телефон.
Стариков пошел к даче Филиппыча.
Дверь была закрыта изнутри. Значит, дед дома. Николай громко постучал. Через некоторое время недовольный старческий голос спросил:
– Ну кого еще нелегкая принесла?
– Это я, Филиппыч, Николай Стариков!
– Коля? Обожди, сейчас открою, сейчас!
Дверь отворилась.
– Проходи быстрей. – Дед чуть ли не втолкнул гостя в дом, вышел во двор, из уборной осмотрелся вокруг, вернулся в дом.
К нему сразу же бросился Николай:
– Филиппыч, телефон, срочно!
– Да телефон вон он, на подоконнике, да что с него толку? Аккумуляторы сели, а зарядное устройство найти не могу, правнук, наверное, куда-нибудь засунул или увез вместе с игрушками. Мои в выходные сюда приезжали. Семья младшего внука.
Николай застонал, опустившись на лавку. Дед встревожился:
– Коль? А, Коль? А чего на даче твоей произошло? Менты были, ничего толком не сказали! А больше узнать не у кого.
– Теперь это уже не имеет значения. Сестре опасность грозит, а я предупредить не могу! – Стариков с силой ударил кулаком по лавке.
– Ты погоди убиваться-то. Откуда опасность?
– Ты спросил, что произошло на моей даче? Отвечаю: бандиты зверски убили Тамару и Ольгу!
– Семью твою порешили? Но почему? За что?
– За то, что я в милицию сообщил об одном их преступном замысле. А мент, принявший сообщение, продажным оказался!
– Да ты что?
– Вот тебе и что! Бандиты не просто убили Тамару с Олей, Филиппыч, они издевались над ними, пытали, насиловали. Дочь с ума сошла. Ее, наверное, потом добили, жена умерла раньше от мук нечеловеческих! Меня хотели убить! Ну и убивали бы меня одного, суки, женщины-то при чем?
– Это что же за замысел такой, что из-за него так зверствуют?
– Наркотики! Бандиты ожидали прибытия в город крупной партии этой заразы, а я спутал их планы, и они решили отомстить! Вот и отомстили, твари! Знать бы, что, когда они засаду в городе на меня устроили, семья уже мертва, я бы их всех завалил! Клянусь, всех до единого! Но я думал, их держат лишь для того, чтобы заманить меня сюда, а уже потом разделаться со всеми, скопом! Ошибся! Они, видишь, что сделали, суки позорные!
– Коль? А очереди автоматные? Я слышал их ночью!
– Это я вырвался, успел троих положить. Но силы были неравны, меня вырубили, а потом отвезли в одну усадьбу.
Николай рассказал Филиппычу все, что с ним произошло дальше.
– Вот так, дед! Семь рыл я у них выбил.
– Хорошо, что с оврага сорвался, – неожиданно сказал Филиппыч.
– Что же в этом хорошего? – удивился Николай.
– А то, что приди ты раньше, как раз под бандитов и попал бы! Заходили ко мне трое за час до того, как ты пришел. Спрашивали, не видел ли я кого. Я прикинулся пнем трухлявым, глухим и полуслепым, мне в моем возрасте это несложно! Они дом осмотрели и свалили на шоссе. Куда потом делись, не знаю! Но сейчас смотрел вокруг – тишина, никого!
– Дачу дождем залило?
– Нет, пожарные приезжали.
– А милиция?
– Участковый только, с машиной «Скорой помощи» районной больницы. Видно, она твоих увезла.
– И никакой следственной бригады?
– Нет! Участковый побродил по поселку и тоже слинял. Как раз перед появлением бандитов!
– Может, от них и слинял?
– А кто его знает? Про него деревенские рассказывали. Если коротко, то чмо он болотное. Как где драка, его днем с огнем не сыщешь, а как бабы начнут самогон гнать, тут как тут, конфискует и штрафует.
– А у тебя, дед, самогон есть? – спросил Николай.
– А надо?
– Надо! И лечение нужно, это я сейчас на обезболивающем препарате, через два часа действие его кончится, и боль свалит меня. Они же в меня из пистолетов в упор били! Бронекостюм, что был под джинсовкой, спас! Но тело все избили! Однако это не главное. Лиля! Вот что меня сейчас волнует.
– Может, менты ей сообщат о том, что случилось на даче? Должны предупредить! – высказал предположение Филиппыч. – Прямо с утра. Тогда бандиты ничего не смогут сделать.
– Ты прав, так и должно быть, но я не верю больше милиции.
– Ну веришь, не веришь, это твои дела, думаю, ее на работе предупредят и еще допросами замордуют.
– Если бы так! Так ты дашь мне выпить?
– Хуже не будет, Коля?
– Хуже, чем сейчас, мне уже никогда не будет!
– Ну ладно, ты в окно-то поглядывай, я в погреб спущусь, там у меня запасы-то.
Николай прислонился к стене, переводя взгляд с одного окна на другое. На улице по-прежнему лил нудный дождь и не было ни души. Жаль, снова не появились бандиты, что деда навещали. Еще троих не досчитался бы Арнольд!
Дед достал поллитровку, выставил на стол вместе с нехитрой закуской из солений.
– Ты много-то не пей, Коль! А я пока приготовлю настойку из лечебных трав. По рецепту отца-покойника. В молодости, помню, на кулачных боях так отделают, места живого не останется. Отец этой травой и отхаживал! Три-четыре дня, и можно снова в драку. Вот мы с тобой и полечимся по старинке!
Николай выпил самогон, даже не поморщившись, хотя по крепости он почти не уступал чистому спирту. И вновь встали перед глазами мертвая Тамара и безумная Оля.
Он сжал автомат:
– Дед!
– Чегой-то?
– Ты понимаешь, что у меня семью убили? Твари! Не могу! – Стариков запнулся, проглотив ком, вставший в горле. – Но я их достану, Филиппыч! По одному достану! И смерть они примут лютую, сукой буду!
– Я разве против? Только вот что, Коль, милиция ко мне с утра может пожаловать, наверняка станут допрашивать. Давай, я тебя на дачу к дочери отведу. Там закрою, навещать буду, лечить, еду носить, пока не поправишься. Может, еще чем помогу, а?
– Ладно, дед, поступай как знаешь. Но, прошу, быстрее подними меня! Тамара, Оля, – как же так получилось, что я не смог защитить вас?
Стариков, уронив голову, заплакал. Впервые в своей взрослой жизни!
Филиппыч подошел к Николаю.
– Пойдем, сынок! Пойдем! Время уже девятый час, скоро милиция явится.
Через полчаса Филиппыч рассматривал тело Старикова и качал головой.
Да, досталось парню! И не только физически. Синяки сойдут, а вот шрамы на сердце только месть сможет разгладить. Но до чего оборзели бандиты? Кладут людей, словно дрова, а менты им помогают! Что произошло с этим миром? Не иначе как он сошел с ума.
Наложив повязки, смоченные настойкой, дав Николаю выпить отвару для сна, закутал в одеяла, хоть и тепло было в комнате, закрыл дачу и ушел к себе. Там убрал следы пребывания постороннего человека, прилег на лавку, задремал.
А в 9.30 к нему зашли двое молодых людей в штатском. Предъявили удостоверения. Один из милиции, второй из прокуратуры.
Филиппыч рассказал им про ночную стрельбу на другом конце поселка и о пожаре. О бандитах, заходивших к нему, тем более о Николае, которым особо интересовались сотрудники правоохранительных органов, разумеется, не сказал ни слова. Никого не видел, и точка!
На следующий день дед проведал Николая, сменил повязки, напоил лечебным снадобьем, на автобусе съездил в ближайшее село. Там купил лекарства и областную газету. На обратном пути развернул ее и обомлел. Еще две новости предстояло узнать Николаю. На его сестру было совершено нападение, и она осталась в живых. Версия о причастности Николая к убийству семьи уже не рассматривалась как основная. Правда, Стариков был объявлен в розыск! В газете была помещена его фотография и просьба ко всем, знающим его местонахождение, сообщить об этом в милицию.
Глава 6
Прочесывание местности не дало никаких результатов, и к девяти утра люди, задействованные в зачистке, начали возвращаться. Стариков обнаружен не был. Нигде!
– Куда же он делся? – негодовал Арнольд. – Как фантом, растворился. Чтобы потом снова восстать из пепла.
Никто ничего ни объяснить, ни предположить не мог.
– Не ушел он никуда, – заявил Крюгер. – Затаился где-нибудь в лесу, «спецы» это умеют. Зализывает раны, сука! Ему еще долго отходить. От одной пули прямого попадания в бронежилет не менее суток отлеживаются, а Стариков их две обоймы принял на себя. Надо искать его, все спокойно проанализировать и искать! Найдем, кончим!
– Ты, что ли, Крюгер, кончишь? – злость душила Арнольда. – Не в штаны ли?
– Арнольд? Ну чего ты на мне-то зло срываешь? Скажи лучше, Кузнецова предупреждать будем?
– Если бы я точно не знал, что тебя ранило в ногу, подумал бы, что в голову! Ты забыл, где Кузнецов служит? Он уже все знает! И гораздо больше, чем мы. Теперь ныть будет – говорил я вам! Ладно, Пастор, усиль охрану, и давай займемся сестрой этого неуловимого майора! Как раз ее время пришло! Стариков нам свою подлянку, мы ему еще один труп! Пусть взвоет! Может, откроется! А выловим, собственноручно в печь живого затолкаю! Действуй, Пастор, а Валета и Седого ко мне! Надо действовать.
