Альберт Баантьер - Маска смерти
Утром он проснулся рано и немедленно отправился в полицейское управление. Проходя мимо дежурного, Де Кок радостно приветствовал его, но дежурный Мейндерт Пост, сосредоточенно изучавший регистрационную книгу, даже не взглянул на него, что впрочем нисколько не Задело инспектора.
В большой комнате следователей Фледдер уже восседал за пишущей машинкой. Он явно не выспался и очень плохо выглядел: бледный, с темными кругами под глазами. Завидев инспектора, он изобразил вымученную улыбку.
– Еще парочка таких дней и ночей, и я рухну!
– Ты что, вчера очень поздно закончил работу? – озабоченно спросил Де Кок.
Фледдер устало опустил голову.
– Я вернулся в управление без четверти два. Ян Кустерс передал мне, что вы звонили, а потом отправились домой.
Де Кок шумно вздохнул и при воспоминании о вчерашнем вечере не удержался от улыбки. «После нескольких стаканчиков бургундского, выпитых в обществе порочного художника и привлекательной молодой женщины… такому, как я, старичку хочется только одного: поскорее добраться до постели».
Фледдер подозрительно покосился на него.
– Где вы были вчера?
Де Кок ткнул пальцем через правое плечо.
– На Нордемаркт, у Петера Карстенса.
– А… этот фальсификатор… Де Кок кивнул.
– Нет, он все-таки художник, – поправил он своего молодого помощника. – Петер Карстенс художник. Он копиист и замечательный мастер по подделкам.
– Что вам понадобилось у него?
Старый сыщик с укоризной покачал головой.
– Что может понадобиться следователю у художника-копииста? – ответил он вопросом на вопрос.
Фледдер смутился.
– Вы решили узнать у него кое-что о подделках? – предположил он.
Де Кок уселся в свое кресло и положил локти на стол.
– Я тебе уже как-то рассказывал… мне приходилось расследовать немало дел, в которых так или иначе был замешан Бертус из Утрехта. Я хорошо знаю его методу: как только Бертус приобретает старую картину или какую-нибудь другую ценную старинную вещь, он тут же заказывает копию… чтобы потом продать эту подделку как настоящую.
У Фледдера расширились глаза.
– Книга о явлении чуда… – прошептал он. По лицу Де Кока скользнула улыбка.
– Ну наконец-то ты проснулся!
Фледдер пропустил колкость мимо ушей, его бледное лицо порозовело.
– Вы хотите сказать, Де Кок, что книга о явлении чуда каким-то образом попала в руки Петера Карстенса?
– Вот именно, – подтвердил Де Кок. – И он сделал с нее три копии.
– Целых три?! – изумился Фледдер.
– Да, – спокойно проговорил инспектор. – В мастерской художника ее ждали еще две подделки.
– Кого «ее»?
– Аннетье Схеепстра.
Фледдер прямо оцепенел на месте. Наконец он медленно поднялся из-за пишущей машинки, схватил стул и, повернув его задом наперед, уселся перед Де Коком.
– Я… я, кажется, понял, – запинаясь произнес он. – Бертус из Утрехта каким-то образом был связан с Петером Карстенсом?
– Я исходил из этого предположения и очень удивился, когда Петер Карстенс рассказал, что подделки ему заказывала Аннетье Схеепстра, он называет ее «девочкой Бертуса из Утрехта». Аннетье позвонила ему, они договорились о цене, после чего она сама принесла Петеру Карстенсу книгу и заказала ему две копии. Когда работа была закончена, она забрала у художника оригинал и одну копию, а вторую оставила как образец для третьей.
Молодой следователь внимательно слушал.
– И сейчас у художника остался этот образец, – подхватил он рассказ инспектора, – третью копию Аннетье тоже не забрала…
– Именно так…
– И никто больше за ними не пришел… ну, например, Бертус из Утрехта!
– Совершенно верно. Оба экземпляра остались у Петера.
– Вы видели их?
Де Кок нервно побарабанил пальцами по столу.
– Он выложил их передо мной.
– И вы не конфисковали у него эти книги?
– Нет, конечно.
– Почему?
Старый следователь со вздохом пояснил:
– Подделка или копирование произведения искусства или предмета старины не являются наказуемыми, если их не предлагают на выставку или не продают как оригиналы. А этого Петер Карстенс не делал.
Однако молодой следователь был настроен не столь миролюбиво.
– И все же, Де Кок, эти фальшивые книги – очень важное вещественное доказательство!
– Петер Карстенс сохранит их, он обещал мне. Если кто-нибудь проявит к ним интерес, он сразу сообщит мне.
– Неужели вы доверяете этому типу, Де Кок?
– Полностью.
Молодой человек с сомнением покачал головой.
– На вашем месте я бы забрал их с собой.
Де Кок пропустил его слова мимо ушей и снова сел на свое место.
– Выяснилось еще одно любопытное обстоятельство…
– Что такое?
– Эта книга о явлении чуда… я имею в виду оригинал… оказывается, не стоит миллиона. Ей красная цена – полмиллиона, да и эту цену способен заплатить какой-нибудь ненормальный нувориш, который ничего не смыслит в антиквариате.
– Кто вам это сказал?
– Петер Карстенс… он ведь профессиональный художник и понимает в этом деле лучше нас.
– И это означает?..
Седой следователь, ничего не ответив, встал и направился к вешалке. Фледдер последовал за ним.
– Куда мы сейчас?
– В Пюрмеренд.
– Опять?! – взвился Фледдер.
– Да.
– Что вы намереваетесь там делать?
Де Кок остановился, добродушное выражение мигом исчезло с его лица, он стиснул зубы.
– Надо узнать у Пауля ван Фолдропа, почему он решил, что Бертус из Утрехта готов выложить миллион за эту книгу.
Полицейский «фольксваген» неторопливо катил через туннель под руслом реки Ей.
– Мы так и будем в связи с этим делом без конца таскаться в Пюрмеренд? – насмешливо ухмыльнулся Фледдер. – Может, нам проще получить в отделе снабжения туристский прицеп и расположиться там на несколько ночей?
Де Кок рассмеялся.
– Не исключено, что мы едем туда в последний раз. Особенно если доктор Ван Акен вдруг возвратился из отпуска раньше срока.
– Этот доктор еще интересует вас?
– Да, некоторое время нам нужно держать его в поле зрения. – И инспектор перешел к другой теме. – Как твои вчерашние успехи? Я понял, что тебе пришлось хорошо помотаться по городу…
Фледдер вздохнул.
– Да. Наши друзья из управления на Лодевейк ван Досселетраат поработали неважно. Спешили и допустили массу небрежностей: и имена записали неточно, и адреса перепутали. Мне стоило немалого труда выяснить все эти вещи.
– Ну и как результаты?
Фледдер достал из внутреннего кармана записную книжку и молча протянул ее Де Коку, но тот, даже не раскрыв, вернул ее обратно.
– Лучше расскажи все сам, не стану я разбирать твои каракули.
Фледдер сунул книжку в карман.
– Об исчезновении Марии-Антуанетты ван хет Вауд, – начал он, – в полицию сообщил ее друг Карел Бенсдорф, с которым она живет около двух лет. Об исчезновении Шарлотты Акерслоот заявил ее отец.
– И обеих этих женщин домашний врач направил в больницу Южного Креста?
Фледдер отрицательно помотал головой.
– Нет, на этот раз дело обошлось без всякого направления. Этим женщинам позвонили по телефону, просто позвонили и попросили приехать в больницу Южного Креста для анализа крови.
– А дальше?
– Обе они не вернулись…
– Так же, как Розалинду ван Эвертсоорд и Аннетье Схеепстра, кто-то подвез их в больницу?
– Нет. Карел Бенсдорф был в этот день очень занят на работе, а отцу Шарлотты не на кого было оставить свое кафе. Насколько мне известно, обе женщины добрались до больницы на трамвае. Им сказали, что этот анализ займет не более получаса.
– Кто позвонил им: мужчина или женщина?
– Не знаю, – ответил Фледдер. – Честно говоря, я не спросил об этом.
Де Кок помолчал, задумчиво покусывая нижнюю губу.
– А в связи с чем потребовался этот анализ крови?
– Дело в том, – пояснил Фледдер, – что обе молодые женщины несколько лет занимались спортом, причем так называемым большим спортом, поэтому направление в больницу не вызвало ни у одной из них подозрения, ну, как рентген легких или электрокардиограмма во время очередной диспансеризации.
– Карел Бенсдорф и отец Шарлотты обращались с запросом в больницу?
Фледдер отвел взгляд.
– Да, – нехотя пробормотал он, – и им ответили, что такие пациентки в больницу не обращались и никто их туда не приглашал.
– Этого следовало ожидать, – спокойно констатировал Де Кок.
– А я этим больничным крысам не верю! – Фледдер с ожесточением хлопнул ладонями по баранке…
Де Кок предостерегающе поднял руку.
– Ты имеешь в виду все эти совпадения? – спросил он.
Фледдер начал понемногу успокаиваться.
– Да… И больше, пожалуй, ничего…
– Обе женщины плохо себя чувствовали?
– В общем, да… Жаловались на странное утомление, немного покашливали…
Де Кок повернулся к нему.
