Александр Белов - Жизнь после смерти
Но Федя не обратил внимания на его слова и продолжал гнуть свое.
– И, заметьте, в той, прошлой жизни у вас осталась целая куча вопросов, отвечать на которые вам не хочется. Потому как ответы-то все известны заранее, но они не радуют, а совсем даже наоборот. Вы ведь догадываетесь, кто и зачем отправил вас на нашу помойку? Но не хотите признаться в этом даже себе!
Сзади в кустах раздался шорох: прихрамывая, к ним приближался молодой парень в старом армейском бушлате.
– А вот и Витек! – обрадовался Федя. – А прозвище у него – Злой…
– Квасите? – вместо приветствия поинтересовался гость.
Федя налил стакан и ему.
– Винтовка рождает власть, а водка делает свободным, – заявил Федя в полном противоречии со своими предыдущими постулатами и протянул Витьку емкость. – Может, у тебя есть другие предложения? Нет? Тогда бери и пей.
Витек принял дозу как должно, осушил стакан одним духом. Потом опустился на плиты рядом с ними, помолчал и неожиданно вскочил.
– Ну ладно, пойду я.
– А поговорить? – обиделся Федя. – Что о нас товарищ подумает, что мы алкоголики? Одна водка на уме? Его кстати, Серым кличут.
Витек усмехнулся и снова присел рядом.
– Да о чем говорить-то? Я лучше вам притчу расскажу о мужике, который животных любил…
Он достал пачку "Беломора", продул гильзу, сжал ее в двух местах и закурил. Белов и Федор молча ждали продолжения.
– Так вот, – начал Витек неторопливо, – подобрал мужик на помойке маленького Зеленого змия. Души в нем не чаял, гулять на поводке выводил, спиртом из бутылочки отпаивал… Такой вот симбиоз у них возник. А Змий вырос, снял поводок и надел его на хозяина. Теперь Змий сам выводит мужика на поводке, отпаивает из бутылки, души в нем не чает, а мужик стал такой зеленый-зеленый…
Белов от души расхохотался, но Федя его не поддержал, а стал распространяться на тему разумного употребления алкоголя и его пользы для половозрелых организмов и человечества в целом. Он сыпал именами и медицинскими терминами, как заправский лектор общества "Знание". Чувствовалось, что темой он владеет и закончит нескоро.
– Ну тебя, ты меня достал уже, философ хренов, – Витек повернулся к Белову и стал объяснять ему: – Этот Гегель как в кондицию войдет, так с ним вообще говорить невозможно. Дурной становится, что профессор какой-нибудь. Так что я похромал. А вы оставайтесь. Тебе, Серый, поначалу может даже интересно будет, а мне эта муть уже поперек горла, – он встал и направился в сторону бытовок.
Федя обиженно посмотрел ему вслед, потом слил остатки водки в стакан. Получилось чуть меньше половины.
– Не возражаете, если я допью? – с надеждой в голосе спросил он.
– Пей, для хорошего человека отравы не жалко, – согласился Белов.
Федя с нескрываемым сожалением допил остатки водки и мечтательно прищурился, глядя на синее небо в просвете между облаками.
– Витек на самом деле вовсе не злой, – пояснил он. – Просто ему не повезло в жизни…
История Витька в изложении Феди оказалась на редкость невеселой. Тот, как и Доктор Ватсон, угодил под каток новейшей российской истории. Солдатом-срочником попал в Чечню, участвовал в новогоднем штурме Грозного, горел в танке на площади Минутка, чудом остался жив. Потом его колонна попала в засаду в Аргунском ущелье, в урочище Ярыш-Марды, и была полностью уничтожена. Витек оказался в плену. Сидел в зиндане по уши в собственном дерьме, пас овец в горах. Бежал. Его поймали и, чтобы отбить охоту к побегам, отрубили пальцы на ноге. Кстати, этим же методом в Америке рабовладельцы лечили от излишнего свободолюбия беглых негров. Такие вот параллели…
Когда Витек уже отчаялся выбраться когда-нибудь из проклятых гор, его вдруг неожиданно погрузили в машину, привезли в какой-то аул и сдали с рук на руки федералам. Оказалось, его выкупили. Благодарить он должен был за это представителя президента на Кавказе Зорина.
Об этом ему напомнили спустя полгода после возвращения домой. К Витьку домой заявились крепкие пацаны с бритыми затылками и объяснили, что у благодетеля финансовые проблемы, поэтому деньги за выкуп было бы неплохо вернуть. В результате квартира "должника" оказалась проданной, деньги вернулись в карман Зорина, а Витек оказался на свалке…
Белов слушал рассказ Феди, сравнивал его с историей доктора Ватсона, со своей собственной историей. До сих пор он был твердо убежден, что каждый человек – сам творец своей судьбы. Теперь он начинал думать иначе. Может, действительно сидят в небе три бабы, одна прядет нить жизни, другая сматывает в клубок, а третья обрывает? И никто, даже сам Господь Бог, не в силах изменить предначертанного?
Федя, заметив, что его подопечный задумался, замолчал и сам. Ни шевелиться, ни вставать им не хотелось, и они сидели бы так еще долго, если бы не истошные крики… Доносились они из бытовки доктора.
– Что это? – вздрогнул Белов.
Лицо Феди вмиг утратило интеллигентность.
– Доктора трухануло. Ну лепила, во, блин, чмо! Опять вместо ширки "бомбу" сварил.
– Какую бомбу? – не понял Белов.
– Обычную. Ты думаешь, он героином, что ли, колется? Счас! Всякую дрянь варит. Черняшку из маковой соломки. А там дело известное. Капля жира на посуде осталась – бок выйдет. Трухать будет. Пошли, может, поможем чем?
И Федя, а за ним и Белов, кинулись к вагончику доктора Ватсона.
XVII
Олина жизнь постепенно входила в обычную колею. Она была бесконечно благодарна Шмидту за поддержку. Если бы не он, ей пришлось бы очень тяжело.
Шмидт не только взял на себя все заботы, связанные с похоронами Елизаветы Андреевны, но и всячески старался облегчить Ольге процедуру вступления в права собственности. В отличие от нее, он с самого начала не сомневался, что она захочет и сможет стать полноправной хозяйкой империи Саши Белого.
Ольга продолжала жить в квартире Шмидта в элитном доме на западной окраине Москвы.
Но на работу и с работы ее привозили в "Мерседесе" с затемненными стеклами. С Ванькой в ее отсутствие занималась приходящая няня по имени Марина. Возвращаясь домой, Ольга неизменно находила полный продуктов холодильник, а на столе в кухне горячий ужин.
Но чем увереннее Ольга чувствовала себя в бизнесе, тем больше вопросов возникало у нее в отношении всего остального. И самый главный вопрос касался судьбы ее мужа…
В тот вечер она приехала домой раньше обычного. Ванька еще гулял во дворе с гувернанткой. Пожалуй, его поведение беспокоило Ольгу больше всего. В последнее время мальчик стал замкнутым и раздражительным. Возвращаясь домой с прогулки, он первым делом спрашивал: "Мам, а папа не приехал? А где папа?". И Ольге с каждым днем становилось все труднее отвечать на этот простой детский вопрос.
Она прошла в ванную, переоделась, потом долго стояла у большого, во всю стену, окна зимнего сада. Ощущение одиночества и неопределенности было невыносимым. Ольга взяла трубку телефона и набрала номер Шмидта.
– Ты можешь приехать прямо сейчас? – попросила она.
Через полчаса Шмидт вошел в квартиру. Видно было по нему, что он чувствует себя не в своей тарелке в собственном доме. Скрывая неловкость, он прошел к бару и налил себе и Ольге виски. Алкоголь немного снял напряженность в их отношениях. Они сели в кресла друг против друга. Ольга нарочно поставила их таким образом перед приходом Шмидта, чтобы тот не мог отвернуться в сторону в ходе серьезного разговора…
– Дима, давай определимся. В офисе я никак не могу выбрать момент, чтобы спокойно поговорить. Скажи, что с Сашей? Ты должен хоть что-то знать!
Шмидт некоторое время изучал ее лицо, пытаясь понять, какого ответа она боится больше всего. Ему не хотелось травмировать ее. Поэтому врать особенно он не стал, но и всей правды не сказал.
– Я не знаю, где он в данный момент находится, – произнес он глухо. – Но, если откровенно, то почти уверен, что Саша погиб. Иначе бы он дал о себе знать.
Ольга ждала чего-то подобного. Она вся сжалась, ее побелевшие пальцы с силой впились в толстое стекло стакана.
– И что мы теперь будем делать? Ведь Саша руководил целой империей. Это же колоссальный бизнес, крутятся огромные деньги, работают сотни людей.
– Тысячи, – поправил Шмидт. – Пока все работает. Думаю, вдвоем с тобой нам удастся справиться с тем, что построили Саша и его друзья. А если Саша вернется, чего я искренне желаю, я сдам ему все дела и отчитаюсь перед ним до последней копейки.
Говорил Шмидт как всегда убежденно, но сейчас, может быть впервые, в его голосе Ольге послышалась какая-то фальшь. Но, как ни странно, это ее не возмутило и не покоробило…
ЧАСТЬ 2
ЧИСТИЛИЩЕ
XVIII
Жизнь Белова постепенно входила в нормальное русло. Терапия Феди приносила результаты. Стакан паленой водки с утра снимал напряжение и позволял примириться с новым существованием. Мешало только сознание, что этот дешевый заменитель счастья не способен решить всех его проблем.
