Наталья Никольская - Ради острых ощущений. Гремучая смесь
Пока я занималась этой нудной работой, жильцы внизу кучковались в коридоре и о чем-то переговаривались. Я поняла, что они явно куда-то собираются, причем чуть ли не все скопом. Наконец, сопоставив между собой разрозненные фразы, которые долетали до моих ушей, я поняла, что жильцы коммуналки намерены направиться в милицию. Неужели собираются судиться со Знаменскими?
Оказывается, нет. Когда я уже спустилась вниз, два слова стали повторяться наиболее часто — «убийство» и «женщина». Порядком заинтригованная, я решила вступить в контакт с кем-нибудь из жильцом первого этажа и выбрала для своей цели полную старушку в поношенном плаще.
Сначала та не очень была расположена к диалогу, но вскоре лед растаял. Я представилась как домработница Знаменских и стала осторожно поругивать хозяев. Это сразу же подняло мои акции в глазах соседки, и та, сказав все, что думает о Володе с Дарьей, была готова беседовать со мной на эту тему сколь угодно долго. Но я быстро перевела разговор на интересующую меня тему.
Оказалось, что неподалеку действительно на днях произошло убийство, и моя собеседница была чуть ли не самым главным свидетелем. Возвращаясь с базара (там перед закрытием можно выторговать продукты подешевле), бабуся обнаружила в кустах убитую женщину.
Больше всего мою собеседницу поразил не сам факт убийства, а то, что на запястье жертвы был широкий золотой браслет с двумя переплетенными змейками. Более того — оказалось, что убитая, как установило следствие, приезжая москвичка.
Понятно, это событие бурно обсуждалось жильцами, соскучившимися по чему-то необычному — ведь в этом районе давным-давно не происходило ничего подобного, и все эмоции жителей первого этажа были сосредоточены лишь на семействе Знаменских.
Тут я заметила автомобиль, который остановился, не доезжая метров пятидесяти до подъезда. Из «Ниссана» появилась женская фигурка, которая медленно направлялась к особняку, но старалась держаться в тени деревьев.
«А вот и Поля ко мне приехала, — и удивилась и обрадовалась я одновременно. — Интересно, как ей удалось меня вычислить?»
Я решила, что ни Знаменским, ни соседям вовсе не обязательно видеть нас вместе. Бросив ведро с тряпками возле двери, я вышла из дома и направилась вперед по дороге навстречу сестре.
Поля сразу же заметила меня и помахала рукой. Я едва кивнула ей и показала глазами налево, давая понять, что подойду в березнячок, где мы могли бы спокойно побеседовать, не привлекая к себе внимания. И уже через десять минут мы сидели рядом на поваленном стволе и рассказывали друг другу о том, что произошло за время нашей недолгой разлуки.
Оказалось, что Поля вовсе не была уверена, что я нахожусь именно здесь, и после разговора с Зуем просто решила съездить сюда и разведать обстановку в бывшем доме Евгении Михайловны.
Детально рассказав мне о своих действиях (даже о романе с врачом-психотерпевтом Мишей), Поля заставила меня так же подробно пересказать ей всю информацию, которую мне удалось добыть. Я честно изложила все, что успела узнать, но меня не оставляло чувство, будто я упустила что-то чрезвычайно существенное.
— Ну да! — хлопнула я себя по лбу. — Я же отчетливо помню в визитнице Володи Знаменского эту карточку — когда протирала пыль на полках. Клиника московского профессора Хейфица! Помнишь, ты только что говорила мне про свою новую клиентку, которая собиралась обратиться к Хейфицу, чтобы выправить форму своего носа? Как по-твоему, что могут означать все эти совпадения? Или они только кажутся совпадениями?
— Не знаю, — задумчиво произнесла Полина. — Похоже, придется снова обращаться к Овсянникову. Не хочется, конечно, но он может оказаться полезен.
— Ну ты даешь, сестренка! — поразилась я. — Ты же на километр его к себе в последние годы не подпускала. Неужели ты так вовлечена во всю эту историю? Признайся, ты ведь чувствуешь в себе азарт?
— Еще бы! Только давай начистоту — ведь не я одна, правда? Считаешь, что я поступаюсь принципами, встречаясь с Жорой? А сама? Тебя ведь калачом из дому не выманишь, и что теперь?
— Ты права, — вынуждена была согласиться я. — Оказывается, дух тайны опьяняет.
— Да-да, — задумчиво подтвердила Полина, — именно тайны. Дело даже не в кладе, а в том, чтобы разрешить загадку. Хотя бы для того, чтобы спать спокойно. Ведь это все равно как не досмотреть интересный фильм или не дочитать приключенческий роман…
Возвращаясь в дом хозяев, я заглянула в почтовый ящик — там что-то белело. Вместо того чтобы сбегать наверх за ключом, я слегка отогнула дверцу и, нащупав конверт, прижала его к стенке и стала осторожно подтягивать его наверх. Когда показался белый кончик, я цепко схватила его ногтями и выудила письмо.
Если бы это была корреспонденция для Знаменских, я, наверное, не стала бы распечатывать, но у меня в руках было послание, адресованное Вале.
Поскольку передать конверт по назначению не представлялось сейчас возможным, я решила, что имею полное право прочесть письмо — в конце концов, эта девчонка всему виной. Не подбери я ее на улице, эта история ведь так и не началась бы. Тем паче, что Валя была должна мне кругленькую сумму, которую она без спроса прихватила, покидая мою квартиру через окно.
«Странно, а почему письмо шло так долго, — думала я, внимательно разглядывая конверт с пометками. — А, вот в чем дело — неправильно указан индекс! Ну-ка, посмотрим, что у нас там внутри!»
Первым делом я обратила внимание на подпись. Имя мне ничего не говорило — какая-то Зося Стаценко, обратный адрес был московским.
«Не та ли это приезжая, которую убили здесь неподалеку?» — сразу же подумала я.
Как мне стало ясно из текста письма, отношения между Валей и Зосей были довольно тесными, впрочем, деловой тон преобладал.
Так, несмотря на то что Зося обращалась к Вале «дорогая подруга» и упрекала ее за то, что та редко пишет, письмо было вполне конкретное и представляло собой деловые указания. И касались они Знаменских — Зоею интересовало, как ведет себя Даша, каков график московских поездок Володи; Зося даже упрекала Валю, что та стала реже выходить на связь и информация теперь идет скудная. Стаценко не преминула в данном случае отметить, что Валя пока не оправдывает полученный ею аванс и усилия надо удвоить, если речь пойдет о дальнейшем сотрудничестве. Наконец, Зося сообщала, что намеревается вскоре прибыть и назначала Вале место встречи на вокзале.
Когда я спрятала конверт в карман и стала подниматься по лестнице, волоча в пустом ведре чистящие средства и тряпки, мне вдруг стало страшно. Я совершенно отчетливо поняла, что мои хозяева вполне могли бы оказаться убийцами. Ведь ясно, что Валя тайком собирала для этой московской Зоей информацию о Знаменских, и я подозревала, что речь шла о шантаже. А что обычно делают с шантажистами? Правильно, их убивают.
Эта ночь обернулась для меня сущим кошмаром. Даша весь вечер не находила себе места — Володя в очередной раз уехал в Москву, и Знаменская то донимала меня упреками, то намекала на то, что неплохо бы и выпить, а когда я отказывалась, принималась снова меня шпынять. Наконец, она успокоилась и долго стояла у окна, глядя на полную луну. А потом наглоталась снотворного и отправилась почивать, не пожелав мне даже спокойной ночи. Глаза ее при этом были заплаканы.
Я легла спать сама не своя. Представляете себе — жуткая ночь, эта полная луна в окне, собаки воют где-то неподалеку, да так надрывно, что прямо сердце замирает. Поворочавшись этак с полчаса, я решила, что надо себя если уж не пересилить, то уговорить — в конце концов, психолог я или неврастеничка?
Банальный аутотренинг сначала действительно помог. Руки и ноги словно налились свинцом, дыхание стало ровным и спокойным, я медленно уплывала в сон, но тут мой слух вдруг уловил какие-то шорохи, скрипы, и я вскочила, кутаясь в одеяло. Прислушалась — вроде показалось. Только лишь улеглась — снова то же самое.
Пришлось опять подыматься. Теперь я стояла посреди комнаты, уже одетая, и ждала. Звук не замедлил повториться, я сначала вздрогнула, а потом рассмеялась — оказывается, дул ветер и плохо приклеенные обои в комнате издавали этот громкий и резкий скрип.
И когда уже вполне успокоенная, я собиралась снова лечь в постель, началось самое страшное. Скрип раздался, но на этот раз уже в коридоре. Напряженно прислушавшись, я с ужасом поняла, что там кто-то ходит, ступая очень тихо и осторожно. И, что самое жуткое, шаги приближались к моей двери.
Вот, они уже совсем рядом! Неужели дверь комнаты сейчас откроется? И что предстанет моим глазам — привидение, убийца с мерзкой улыбкой, грабитель? Неизвестность — это всегда очень страшно, особенно, когда сюрприз явно не сулит тебе ничего хорошего.
Но что это? Я прислушалась и поняла, что человек миновал мою дверь и направился дальше по коридору. Но ведь там нет больше комнат!
