Сергей Донской - Воровская свобода
Боровик достал из нагрудного кармана упаковку с жевательными резинками и жестом предложил Тамаре.
Тамара раздраженно мотнула головой и отвернулась.
— Теперь ваша жизнь в опасности, пока Буравчик на свободе. — Боровик забросил в рот сразу две жевательных подушечки. — Для того, чтобы справиться с ним, мне нужно время.
— Ты же не собираешься ловить его на живца, надеюсь? — ядовито прошипела Тамара. — Или засадить меня под домашний арест?
Тамара повернулась к Боровику, челюсти которого сжимались и разжимались, распространяя вокруг резкий запах мяты.
— Домашний арест — это идея. — Боровик снял очки и посмотрел на расстроенную Тамару. — И не такая уж плохая, как может показаться на первый взгляд.
— Что? — упавшим голосом спросила Тамара.
— Есть у вас за городом прекрасная дачка…
Тамара раздраженно цокнула языком и опустила окно, жадно глотая воздух.
— Лучше бы вам сейчас окошко закрыть. — Боровик нажал на кнопку подъема стекла. — Все-таки пятнадцать минут назад в вас стреляли. Будьте благоразумны.
Машина остановилась возле фитнесс-центра. Водитель бросил вопросительный взгляд в зеркало заднего вида. Тамара кивнула:
— Стой. Я здесь выйду.
Водитель послушно кивнул ей в ответ.
Тамара тяжело вздохнула:
— И сколько, по-твоему, я должна буду сидеть в той деревне?
— Поймите, это не только от моего желания зависит. Может, три дня, а, может, три недели. — Развел руками Боровик.
— Я сойду там с ума от скуки, — отчаялась Тамара. — Там такая глушь!
— Возьмите с собой Варвару, — подсказал Боровик. — Ей тоже не помешает пожить вдали от города, на свежем воздухе.
— Думаешь, ей тоже может грозить опасность? — обеспокоенно спросила Тамара.
— Думаю, все возможно. Это не просто конкурент по бизнесу. Это зэк.
— Боже… — простонала Тамара. — А как мы бросим все дела?
— На этот счет точно можете не переживать. Вы меня не один день знаете. Я возьму все на себя.
Тамара нервно побарабанила пальцами по ручке двери.
— Когда ехать?
— Чем скорее, тем лучше. Можно прямо сейчас.
Тамара округлила глаза:
— Я должна собрать вещи.
Боровик усмехнулся:
— И на массаж сходить к Тошке перед неделей затворничества?
— Боровик, следи за языком!
— Я могу к вам приезжать иногда. — Куртка Боровика заскрипела от глубокого вдоха мощными легкими. — Чтобы вам не так скучно было.
— Спасибо, Боровик, но лучше занимайся бизнесом в мое отсутствие.
— Я и то, и другое могу хорошо делать. — Боровик подался к Тамаре.
Тамара тут же непроизвольно отстранилась от него:
— Слушай, ты — охранник? Вот и охраняй меня! А об остальном другие позаботятся.
Тамара вышла из машины, хлопнув за собой дверью.
Понурившись, Боровик наблюдал, как она скрылась в фитнесс-центре.
— М-да…
Он вздохнул и положил в рот еще одну жевательную подушечку, распространяя вокруг себя свежие облака ментолового аромата.
Глава 9
Наступило второе утро после побега. Прошло больше суток, как Роман оказался за пределами зоны. Дождя больше не было, но то тут, то там под ногами хлюпало. За это время беглецам все еще не удалось поесть. Зато с водой проблем не было: озер и болот хватало с избытком.
Гренадер проснулся от солнца, светившего ему в лицо. Протерев гл. аза, он осмотрелся вокруг. Романа не было. Сердце, словно каменное, опустилось куда-то на дно живота.
— Воля! — несмело позвал он. — Ты где?
Он прислушался к звукам леса, и не услышал ничего, кроме шума ветра. Соскочив с поваленного дерева, на котором он провел ночь, Гренадер напряженно вглядывался в лес. Но Романа нигде не было.
Он вцепился обеими руками себе в волосы, качнулся вперед-назад и простонал:
— Ну и падла…
Он заметался по прогалине, не решаясь зайти в лес, чтобы не заблудиться.
— Воля! — заорал он изо всех сил. — Во-о-оля!
За спиной Гренадера практически беззвучно из леса вышел Роман.
— Ты чего орешь? — удивился он. — Нас ограбили? — Он усмехнулся.
Гренадер, казалось, готов был расплакаться от облегчения, но взял себя в руки и бросил, почти равнодушно:
— Я думал, может, ты заблудился. Вот и решил позвать, чтобы тебе проще было дорогу найти.
Роман ухмыльнулся, но ничего не сказал.
— Что это? — Гренадер указал на пару упитанных куропаток, которых Роман держал рукой за тонкие шеи. — Ты поймал птиц?
— Да, — с гордостью ответил Роман, подняв руку с добычей. — Сегодня у нас на завтрак куропатки.
Не веря своим глазам, Гренадер подошел поближе к Роману и потрогал птиц:
— Как ты это сделал?
— Встал пораньше. А было это не сложно, потому что от голода живот крутит, — усмехнулся Роман. — Про охоту потом расскажу. Сейчас нужно решить вопрос с едой. — Роман кивнул Гренадеру: — У тебя спички были. Может, они просохли и уже будут гореть?
Гренадер достал из кармана расплющенный коробок со спичками и заглянул в него.
— Две…
— Надо заготовить веток для костра, — скомандовал Роман. — Ты иди за хворостом, а я останусь. Куропаток бросать нельзя: какая-нибудь зараза сожрать может.
— Лады.
Гренадер быстрым шагом пошел в лес.
Роман сел на ствол, положил добычу рядом с собой и устало потер ладонями ноги.
Довольно скоро появился Гренадер с охапкой веток в руках.
— Опачки! — почти торжественно заявил он. — Тут не на один, а на два костра хватит.
Роман пощупал принесенные ветки и расстроился:
— Влажные совсем.
— Других не было. Извини, что солнце раньше не включил. — Гренадер показал на солнце, видневшееся над высокими макушками деревьев.
— А жаль, что не включил, — буркнул Роман. — А то дрова уже давно бы просохли.
Он принялся ногтями и зубами расщеплять ветки на тонкие лучинки и раскладывать на теплый от солнечного света сосновый ствол. Гренадер взялся помогать.
Пока ветки сохли, Роман с Гренадером успели ощипать птиц.
Осторожно выложив хрупкий шалашик для костра, Роман присел на корточки и, затаив дыхание, чиркнул спичкой о серу. Но прежде, чем он успел ее поднести к веткам, она погасла.
Он встал, стараясь успокоить себя, делая глубокие вдохи и выдохи.
Гренадер, к счастью, не проронил ни слова, понимая, что сейчас любой его комментарий может снести Романа с катушек.
Когда Роман почувствовал, что его нервы более-менее в порядке, он снова присел к костру и чиркнул последней спичкой. Он подносил ее дрожащий огонек ко всем веткам, до тех пор, пока пламя не стало жечь пальцы. Тогда он аккуратно положил ее внутрь шалаша из веток и стал ждать, когда займется пламя. Огненные языки лениво, как будто нехотя лизали ветки, пробуя на вкус. Когда костер стал сильней и смелей, из него с треском повалил белый едкий дым.
— Сырые дрова, — сощурившись, сказал Роман и закашлялся.
— Но горят же! — радостно воскликнул Гренадер. — Живем!
— Еще подожди радоваться, — охладил его Роман. — Пусть сначала хорошо разгорится.
Но костер разгорелся и теперь уже уверенно поедал даже влажные ветки, выбрасывая густые клубы плотного белого дыма.
Куропаток проткнули свежими прутьями и установили наподобие маленького вертела. С тушек с треском в костер капал жир. Постепенно корочка стала румяной и покрылась пузырями. Пошел вкусный запах жареного мяса.
Глотая слюнки, оба беглеца, как загипнотизированные, не отводили взгляды от жарящихся тушек.
— Уже можно есть. — Гренадер первый не выдержал. — Горячее сырым не бывает.
Обжигая пальцы, он снял свою куропатку с огня и тут же уронил на землю, усыпанную опавшей хвоей.
— Ничего, — приговаривал Гренадер, снова обжегшись тушкой. — От меня не уйдешь теперь.
Роман старался сохранить хладнокровие и лишь наблюдал за тем, как его компаньон старается оторвать маленькие птичьи ножки.
— Сырая еще, — сказал Роман. — Дай немного прожариться, чтобы потом не было плохо от сырого мяса.
— Чего ты меня лечишь? — засмеялся Гренадер. — Мне плохо только от голода бывает.
Пожав плечами, Роман наблюдал, как Гренадер жадно глотает еще сочащееся кровью, горячее мясо.
— Что может решить пятнадцать минут, когда не ешь полтора суток?
Не ответив, Гренадер с еще большим остервенением рвал зубами куски мяса и с хрустом жевал кости.
Сам же Роман приступил к трапезе позже, лишь когда удостоверился, что мясо готово. К этому моменту Гренадер уже расправился со своей долей и теперь с жадностью наблюдал за Романом.
Когда с едой было покончено, Роман затоптал костер ногами, не оставляя ни малейшего уголька.
— Пора идти, — сказал Роман, посмотрев на солнце. — До темноты мы должны успеть много пройти.
Гренадер поднялся с земли неохотно.
