Владимир Колычев - Черный интернационал
– Логично.
– Исходя из этого, условия буду ставить я. Мы заключаем с Олегом Андреевичем договор, я выкупаю его акции по рыночной цене и плюс к тому десять процентов сверх того. Естественно, при этом я даю устное обещание выполнить его требование…
– Олег Андреевич знал, что с вашей стороны последует именно такое предложение, – надменно усмехнулся Игорь Михайлович.
– И что?
– Боюсь, мы не можем его принять. Слишком высока вероятность того, что вы, попросту говоря, кинете нас. Акции заберете, а дело не сделаете…
– Во-первых, я не заберу акции, а куплю их с выгодой для Олега Андреевича…
– И тем не менее…
– Ну что ж, раз господину Сидорову мало моего честного слова, считайте, что мы не договорились.
– Ну, раз уж вы такой упрямый, тогда давайте изменим условие…
Выражаясь военным языком, Старыгин отступал на заранее подготовленные позиции.
– Попробуйте.
– Вы, Борис Моисеевич, организуете группу людей, способных выполнить вышеназванную задачу, снабжаете их необходимой для этого суммой и передаете мне. А я уже через своего человека ставлю им конкретную задачу…
– Ну что ж, это уже легче, – сказал Борис.
Хотя на самом деле легче ему не стало. Не так-то просто найти группу, способную осуществить террористический акт. Во всяком случае, сотрудники его службы безопасности на такое дело не пойдут да еще и сдадут своего босса. Слишком уж высока степень моральной и уголовной ответственности за такое деяние.
– Я еще не договорил, – качнул головой Старыгин. – Как только я убеждаюсь, что группа соответствует всем требованиям, я сообщаю об этом Олегу Андреевичу, и тогда вы уже заключаете с ним договор купли-продажи. Только вот условия будут несколько другие, акции вы купите у него по стоимости на тридцать процентов выше рыночной цены.
В принципе Борис готов был заплатить и большую цену, лишь бы целиком завладеть банком. Но каждый процент от суммы сделки – очень огромная сумма. Поэтому он принялся отчаянно торговаться. Это у него в крови, и никуда от этого не денешься.
Увлеченный торгом, он отодвинул на второй план все проблемы морального плана. Он радовался, когда сбил финансовый довесок до двадцати двух процентов. Был составлен предварительный договор купли-продажи акций. И только спустя какое-то время до Бориса во всей полноте своей дошло, что это договор заключал куплю-продажу его души…
2Борис не привык решать дела без тщательной проработки всех деталей. Тем более такое дело… Он ломал голову всю ночь и весь день. Но так и не пришел к мудрому и, главное, безопасному решению. Обращаться за содействием к начальнику своей службы безопасности – глупо. Были у него знакомые среди авторитетов криминального мира. Но с ними лучше не связываться. Никто из бандитов не решится на столь грандиозную авантюру. А если кто-то и согласится, то лишь для того, чтобы повязать Бориса тайным сговором, а затем шантажировать, вымогая из него миллионы долларов…
Так за весь день он ничего и не придумал. Зато его осенила бредовая, но совершенно безопасная идея. Что, если ему отправиться к Нике, сделать ей дорогой подарок, который затем вернется к нему бумерангом удачи. Или он сможет организовать группу террористов, или господин Сидоров продаст ему свои акции без всяких дополнительных условий. Девяносто девять и девять десятых процента из ста, что ничего из этого не случится. Но по-любому к Нике ехать надо. Отрабатывая подарки, она в постели вытворяет такое, что минимум два-три дня после этого про секс даже думать не хочется…
После работы Борис сел в свой джип и велел водителю ехать в Битово, но по пути заехать в ювелирный магазин, где не так давно он присмотрел бриллиантовое колье стоимостью тридцать семь тысяч долларов. Ника наверняка обрадуется такому подарку. Бедную девчонку не так давно обворовали. Какая ж дрянь это сделала?..
Борис поймал себя на мысли, что чуть ли не с ненавистью думает о квартирных ворах. И это притом, что сам собирается осуществить несопоставимо большее злодеяние… Пожалуй, вчера он поступил опрометчиво, сговорившись со Старыгиным. Пока еще не поздно, он должен дать задний ход. Наверное, так и сделает… Успокоенный этой мыслью, он с легким сердцем считал со своей карточки тридцать семь тысяч взамен бриллиантового колье. «Жаба» в душе даже не шелохнулась…
– Для Ники подарок? – набравшись смелости, спросил водитель.
– Зачем спрашиваешь, если знаешь? – косо посмотрел на него Борис.
– Да тут я один разговор слышал, насчет фортуны.
– Что за разговор?
– Говорят, Ника с одним авторитетом любовь крутила…
– Мало ли что говорят! – нахмурился Борис.
Он и без того знал, что Ника не обременена моралью и крутит любовь налево и направо. Но как ее приструнить, если она птица вольная. И даже подарками ее в клетку не заманишь. К тому же найдутся охотники занять его место подле нее. Аура у Ники такая… Единственно, что может успокоить ее, это замужество. Но Борис не собирался на ней жениться. Его вполне устраивали сложившиеся отношения. Более того, он не раз уже останавливался на мысли, что свободной Ника будет более желанной, чем окольцованной…
– Да я не про то, что она любовь крутила, – не унимался водитель. – А про то, что ее любовь не принесла удачи этому авторитету…
– А если конкретно? – заинтересовался банкир.
– Так это, в Битове, где Ника живет, авторитетный, ну, в смысле, бизнесмен есть. Сафрон у него кликуха. Так вот он часики Нике подарил и сразу же после этого машину свою вдребезги разбил…
– Нечего за рулем пить.
– Ну, может, и выпил, я точно не знаю…
– А откуда ты это вообще знаешь?
– Так у меня же брат в милиции служит. Мы с ним вчера вечером пересеклись, он мне про Битово все рассказал. Вы же в курсе, что там заварушка была?
– Ну в курсе.
– А из-за чего, знаете, все началось? Из-за тех самых часиков, которые у Ники пропали. Воровка их в ломбард понесла, а братва местная ее на этом и поймала. Ну, ее к Сафрону повели. Не знаю, что там с ней делали, но стрельба из-за нее была. Те киллеры ее спасали…
– Ерунда какая-то, из-за одной бабы двенадцать трупов, так не бывает. Это обычная криминальная разборка…
– Ну, может быть. Только брат мой говорит, что это не просто киллеры были. Есть подозрение, что это террористы, а та баба – шахидка…
– Так если она с часиками попалась, значит, она Нику и обворовала. Зачем террористам квартиры обворовывать, у них что, с деньгами проблемы…
– Ну, получается, что да… В общем, там много белых пятен. А самих террористов нет. Говорят, смылись. А перед этим воинскую часть заминировали. Только взорвать не успели…
– Почему в прессе про это ничего нет? – скептически усмехнулся Борис.
– Так потому, что мина не взорвалась. Вот если бы взорвалась… Брат говорит, что наша пресса только о победах террористов пишет. А про то, что террористов ловят и обезвреживают, это типа никому не интересно…
– И много их ловят?
– Да ловят. Только не всегда об этом говорят. Это же свежак, а журналисты падалью больше интересуются…
– Что-то разговорился ты, – раздраженно бросил Борис.
Его злил не водитель, а возможность погореть на террористическом акте или на его организации… Впрочем, он и не погорит, потому что в самое ближайшее время свяжется со Старыгиным и сообщит, что забирает свои слова обратно. А то, что контрольный пакет акций останется за Олегом Андреевичем, ну и что? Жил же он как-то без этого пакета раньше и дальше жить будет… А если господин Сидоров обозлится? С контрольным пакетом он может прибрать банк к своим рукам, а Бориса сделать простым членом… совета директоров. Но ведь банк без него пропадет… Что же делать?
В думах и чаяниях Борис забыл позвонить Нике, предупредить о своем визите. Но она была дома. И не одна… Борис нисколько не возражал против ее гостьи. Это была высокая, спортивного сложения девушка. Каштанового цвета густые волосы в классическом каре, крупные, но отнюдь не отталкивающие черты лица, большие выразительные глаза, большой рот. Борис заметил в ней какую-то изюминку, которая ставила ее в один ряд с самыми выдающимися красавицами. И сексуальная аура у нее достаточно высокой энергетики. Звали ее Аида.
– Извините, я, наверное, некстати, – собираясь уходить, с плохо скрытым сожалением сказала она.
Борис понял, что завладел ее вниманием. Поэтому ей так не хотелось уходить, расставаться с ним. Но вежливость обязывала.
– Ну почему же некстати? Ника рассказывала мне про вас. Я, между прочим, давно хотел с вами познакомиться. Ничего, если мы перейдем на «ты»?
– А я ее и не отпущу! – заявила Ника.
Похоже, она была под градусом. Борис заглянул на кухню: так и есть, на барной стойке початая бутылка мартини, два пустых бокала с воткнутыми трубочками.
– А где третий бокал? – весело спросил Борис.
– А это без проблем! – Ника нежно провела рукой по его спине.
