Кирилл Казанцев - Депутат за семь миллионов
– Может, в ресторан заглянем? – он облизнул пересохшие губы. – Я проставляюсь.
Волошин глянул на часы.
– Де-вять ут-ра, – задумчиво протянул партийный бонза и надул щеки. – Тебе не кажется, что для вискаря как-то рановато будет?
– Вискарь? – удивился Артур Федорович. – Я ведь кофе имел в виду.
– Кофе, мой друг, не проставляются. Им угощают, – поучительно произнес Волошин, подняв указательный палец над головой. – Ладно, пошли в твой ресторан. Заодно и позавтракаем.
Через некоторое время двое мужчин уже сидели за круглым столиком в небольшом уютном зале, из окон которого открывался панорамный вид на Альпы. Потягивали капучино, прикусывали круассанами, любуясь величественными пейзажами.
– Знаю, что прозвучит непатриотично, – Волошин слизнул с губ сладенькую пористую пенку и довольно причмокнул, – но здесь значительно красивее, чем в Сочи. Ты не находишь?
– Если смотреть на горы, то, возможно, ты и прав. А вот если на остальное – готов поспорить, – проговорил с явным вызовом Артур Федорович.
– И что ты под остальным подразумеваешь? – прищурился Сергей Семенович.
– Людей, – уточнил Муратов. – Понимаешь, нет в европейцах изюминки. Зажатые они какие-то, неразговорчивые. Снобы, одним словом. А вот наш русский человек – другое дело. Душа нараспашку. Всегда разговор поддержит.
– Ага, и заливает лейку каждый день, – ухмыльнулся Волошин.
– Во-первых, на отдыхе можно. А во-вторых, ну, не все же такие, – справедливо заметил Артур Федорович.
– А я и не обобщаю. Я про наших новеньких – потенциальных кандидатов в депутаты из партийного списка говорю, – Сергей Семенович вдруг нахмурился. – Все-таки зря я их всех сюда вытащил. Думал, корпоративный дух в партии укрепить, перезнакомить семьями, а оно вон как вышло. Целыми днями бухают, весь городок на уши ставят. Одним словом, уроды уродами. За державу, блин, обидно.
– Между прочим, эти уроды, как ты выразился, нам деньги приносят. Причем немаленькие, – напомнил Артур Федорович.
Волошин нервно забарабанил пальцами по столешнице. Да так сильно и с таким остервенением, что заплескался в чашках кофе, грозясь выплеснуться и пролиться на блюдца.
– Немаленькие? А ты на партию, на которую Стариканов работает, посмотри. У них депутаты более солидные, что ли, не десятками миллионов, как наши, а сотнями, а некоторые и целыми миллиардами ворочают. Вот это, я понимаю, уровень. А к нам, поскольку мы вроде как оппозиционная партия, вечно мелкие сошки тянутся. Хоть бы кто из другой весовой категории пришел. Но нет же, стороной обходят. Вот и на этих выборах такие же чмыри подтягиваются, – сокрушался Сергей Семенович.
– У работодателей Нила Константиновича партия в два раза больше нашей будет. Да и в Думе они подольше сидят, в Комитетах по градостроительству, жилищно-коммунальному хозяйству и инвестициям заседают. Вот и идут к ним олигархи, платят по восемь лимонов за депутатское кресло, чтобы свои вопросы на самом высоком уровне решать. А у нашей партии таких возможностей нет. Нам лишь крохи с барского стола достаются. Поэтому и получается, что ценник наш почти в два раза меньше, – озвучил горькую правду Муратов.
Сергей Семенович мечтательно закатил глаза.
– А ты никогда не хотел изменить существующий порядок вещей? Или тебя устраивает все время на вторых ролях быть?
– Хотел, вот только не по зубам нам Стариканов, не отдадут нам его хлеб, – вздохнул Артур Федорович. – К тому же лучше синица в руках, чем журавль в небе.
– Кто не рискует, тот шампанского не пьет и девочек не танцует, – ответил банальностью на банальность Волошин. – А если серьезно и без лирики, то сейчас наш конкурент как никогда слаб и уязвим. Слыхал, что с твоим конкурирующим коллегой Янчевским случилось?
– А как же. Но какой нам гешефт от этого? – пожал плечами Муратов. – Нового найдут. Незаменимых людей не бывает.
– А вот тут ты не прав. Выборы же на носу. А за такой короткий срок подыскать нужного человечка на его место сложно. Бьюсь об заклад, что Стариканов сейчас места себе не находит, самому ему деньги брать стремно, вот достойную замену Янчевскому и ищет. Вот если бы нам казачка засланного… – и Волошин замолчал, многозначительно посмотрев на своего собеседника.
Артур Федорович моментально уловил ход мыслей Сергея Семеновича.
– Задумка хорошая. Признаться, я и сам об этом на досуге размышлял. Но претворить ее в жизнь будет очень непросто. Тут сразу несколько факторов сойтись должны, – нахмурился он.
Волошин загадочно улыбнулся.
– Пока ты тут размышлял, я уже удочку забросил. И рыбка клюнула. Правда, прожорливая, зараза, оказалась. Но она того стоит, – темнил председатель партии.
– Вы имеете в виду… – напрягся догадливый Муратов и криво ухмыльнулся.
– Именно, – такой же кривой улыбкой ответил собеседник.
* * *В каждой частной московской клинике обязательно отыщется VIP-палата, сутки пребывания в которой обойдутся больному практически в такую же сумму, как если бы он снимал люксовый номер в пятизвездочной гостинице. При этом попасть в нее может далеко не каждый, только те, у кого есть немалые деньги и кто готов раскошелиться на свое лечение. А кто в России таковыми являются? Правильно, крупные чиновники, бизнесмены, ну и, конечно же, некоторые маститые звезды отечественного шоу-бизнеса.
Андрей Ларин не был ни тем, ни другим, ни третьим, но благодаря стараниям VIP-а Стариканова очутился в одной из таких палат. Стационар клиники был расположен в живописном месте под Москвой. И с первых же дней своего пребывания в нем он на собственной шкуре ощутил, что значит быть привилегированным пациентом. Во-первых, персонал: медсестры и его лечащий врач носились с ним, как с маленьким ребенком, разве что сказки на ночь не читали. Во-вторых, питание – стоило Андрею вскользь упомянуть, что он не любит жирную еду и предпочитает пить исключительно морковный сок, как меню тотчас же было переделано под него. В-третьих – сама палата: к ней примыкал раздельный санузел, небольшая гостиная для приема посетителей и рабочий кабинет с компьютером, высокоскоростным Интернетом и сейфом. Одним словом, грех жаловаться.
На экране плазменного телевизора сменяли друг друга незамысловатые рекламные ролики. Грудастая модель-блондинка в стрингах, сексуально облизывающая с пухлых губ остатки клубничного йогурта. Улыбающийся во все тридцать два зуба офисный работник, наматывающий на пластмассовую вилку вермишель быстрого приготовления. Розовощекая домохозяйка в фартуке, с осторожностью наркокурьера передающая на пробу своей подружке прозрачный пакетик с «голимо-обычным» стиральным порошком. Но помимо примелькавшихся отечественному телезрителю рекламных персонажей по ту сторону экрана то и дело появлялись практически никому не известные солидные дядьки в строгих деловых костюмах. Кто-то из них от имени своей партии обещал раз и навсегда покончить с коррупцией и бюрократией. Кто-то клялся и божился, что российские граждане будут ездить в Европу без виз. Кто-то бил себя в грудь и с пеной у рта доказывал, что именно его партия наведет порядок в стране. В общем, агитационная кампания по выборам в Государственную думу только-только начинала набирать обороты.
Ларин выключил телик, краешком глаза глянул на перебинтованное плечо и сосредоточил взгляд на объемном бумажном пакете с гостинцами, который полчаса назад принес ему Стариканов. Сам факт того, что VIP пришел сам, а не отправил одного из своих помощников, уже говорил о многом. Да и сказанные на прощание политтехнологом слова «быстрее выздоравливай, богатырь, разговор к тебе серьезный есть» вселяли в Андрея надежду, что не зря он ввязался в это дело.
Что ж, похоже, многоходовой план Дугина сработал. И не последнюю роль в нем сыграл владелец булей – сосед Нила Константиновича по «депутатскому дому». Дело в том, что месяц назад люди Павла Игнатьевича устроили партийцу-собачнику настоящую засаду. Пронюхав о его необычных сексуальных предпочтениях, они вышли на съемную квартиру, где тот предавался своим плотским утехам, и напичкали ее скрытыми видеокамерами. А через несколько дней собаковод-извращенец получил по электронной почте забавный видеоролик с пикантной постельной сценой с трансвеститом. Попади это в Интернет – депутат мог бы поставить крест на своей карьере. Да и жена бы бросила, отсудив часть бабок. А потому он и сделал все, что от него требовали шантажисты.
Сначала ему пришлось на пару недель расстаться со своими псами. Этого вполне хватило, чтобы кинологи тайной организации по борьбе с коррупцией привили булям ненависть и злобу к конкретному индивидууму, а именно – к Стариканову. Собак сутками не кормили, держали на цепи, а все это время над ними нарочито измывался, дразнив их сырым мясом, человек, удивительно похожий на политтехнолога: та же борода, только накладная; очки-велосипед… даже надушен любимой туалетной водой Нила Константиновича. Естественно, животные возненавидели, и это еще мягко сказано, своего обидчика и при случае были готовы разрвать его в клочья.
