Владимир Колычев - Мои грехи, моя расплата
– Зачем? – из-за спины спросила Дана.
– Пусть думают, что его убил киллер.
– А разве это не так?
– Я мог бы поспорить, но не сейчас. Да и не важно… Лишь бы на тебя не подумали…
Дана нежно коснулась его плеча, на какое-то мгновение прижалась щекой к его спине.
– Ты должен заботиться обо мне, – сказала она. – Я не могу без этого… Пошли!
В придачу к деньгам она забрала ключи и документы к машине. «Ауди» Макара стояла возле подъезда, на ней можно доехать до соседнего города, где был вокзал. И еще на машине можно было увезти вещи, которые прихватила с собой Дана. Два огромных чемодана и пузатая спортивная сумка.
Машина оказалась на месте, но все колеса были спущены. Это могла быть своего рода предосторожность на случай угона.
– Макар всегда так делает? – обеспокоенно спросил Ефим.
– Никогда, – мотнула головой Дана.
– Тогда это диверсия…
Небо уже напитывалось светлым соком рассвета; звезды померкли, взяв низкий старт к бегству от лучей восходящего солнца. Город просыпался, вот-вот могли появиться дворники, спортсмены-любители, собачники. Если Дану заметят в столь ранний час в обществе незнакомого мужчины да еще с дорожной поклажей, обвинений в убийстве ей не миновать. Нужно было срочно уносить ноги.
Сумка за спиной, чемоданы в руках, нога болит невыносимо, каждый шаг – как суровое испытание на прочность. Но Ефим все же дошел до шоссе, где они собирались поймать машину.
Дана помогла ему только в том, что подняла руку. Она была так хороша, что ни один мужчина не смог бы ее проигнорировать. И неудивительно, что первая же машина съехала на обочину и остановилась рядом. Удивило Ефима то, что из машины – это была «Волга» – к нему вышел Болек и малознакомый громила из свиты Телегина.
– Срочная эвакуация? – с хищной усмешкой спросил он, с интересом разглядывая Дану. – И куда собрались?
– Мы переезжаем ко мне домой, – соврал Ефим. – У меня своя комната…
– А с Макаром что?
Вместо слов Ефим выразительно поднял глаза к небу.
– Ты в этом уверен?
– Нет больше Макара, – скорбно подтвердила Дана.
– Она все видела? – спросил Болек. – Тогда почему она жива?
– Насчет нее мы не договаривались, – возмутился Ефим.
– Насчет Макара, кстати, тоже, – в циничной улыбке растянул губы Гуревич.
– Колеса ты пробил?
– Так, на всякий случай… А то уехали бы черт знает куда. Давайте в машину, домой вас отвезем…
– Да мы сами как-нибудь…
– А я сказал, в машину!
Болек открыл багажник. Ефим размещал в нем второй чемодан, когда ему на затылок рухнуло что-то тяжелое…
Глава 12
В гараже было жарко и душно.
Руки и ноги связаны, рот заткнут кляпом – возможности спастись нет никакой. Ефим уже вторые сутки был здесь, и единственное, чему он радовался, это тому, что рядом нет Даны. Запах в гараже стоял ужасный, что, впрочем, было неудивительно, поскольку ходить приходилось под себя. Но это было сущим пустяком по сравнению с тем, что кровь перестала поступать к рукам и ногам. Еще совсем немного – и гангрена, а затем – смерть. Может, на то и расчет…
И все же Ефим был жив, когда открылась калитка в гаражных воротах и появился Болек.
– Ну и вонища здесь у тебя!
Он сморщил нос, но в гараж зашел, даже закрыл за собой дверь. Включил свет.
– Чего молчишь? – спросил он.
И, глянув на Ефима, сам осознал глупость своего вопроса.
– Да, намудрил Телегин…
С гримасой отвращения на лице он подошел к Ефиму, ножом срезал путы на ногах, а затем освободил и руки. Кляп изо рта пришлось выдергивать самому. Казалось бы, плевое дело, но Ефим едва не потерял сознание, пока справился с этим: настолько он был немощен…
– Намудрил Телегин, говорю, – повторил Болек.
Он поднял с пола маленькую скамейку, поставил ее у самых дверей, откуда тянуло свежим воздухом, сел. Вытащив из-за пояса пистолет, положил его на бетонный пол перед собой.
– Ты думаешь, это я тебя ударил? – спросил он. – Нет, это Телегин. То есть Кирьян, ну, который со мной был… Он хотел тебя сразу здесь кончить, а я помешал. Поэтому ты до сих пор жив…
– Где Дана? – через силу проговорил Ефим.
– С Телегиным… Она ему давно нравилась, а тут такая маза. Ты ему Дану, считай, на блюдечке преподнес. Сам этим блюдечком чуть и не накрылся…
– Телегин – сволочь.
– Ну, может, и сволочь. Но продуманная сволочь… Грамотный мужик, скажу тебе… Ты думаешь, он тебе шанс дал? Нет, он тебя грязно использовал. Сначала к смерти приговорил, за предательство. А потом на Макара натравил… И меня за тобой приставил, Кирьяна своего дал в помощь, такие вот дела. Короче, ты Макара кончаешь, а потом сам за ним, такой вот расклад был. И если бы не я, ты бы уже в котле варился, ну в аду, за свои грехи… Так что можешь сказать спасибо…
– Скажу, – пообещал Ефим. – Если отпустишь…
Он был избавлен от пут, но до полной свободы еще далеко. У него даже не было сил подняться; о том, чтобы напасть на Болека, даже думать было смешно. Он и кулаком на убой ударить мог, и пистолет у него…
– Отпущу. А дальше что?.. Куда вы с Даной бежать собрались?
– Ко мне.
– Врешь. Она сказала, что вы в Москву намылились…
– Что еще сказала?
– Что тебя любит, сказала… Как в поезде увидела, так и влюбилась…
– Правда сказала? – приободрился Ефим.
– Ты, конечно, можешь мне не верить, но так было, сам слышал… О чем они там сейчас с Телегиным говорят, не знаю, но вряд ли она его хочет. Не нравится он ей, это я тебе точно говорю… И вообще, не по-людски все это. Дана – твоя женщина, а он ее у тебя украл. Ладно, если бы за предательство в расход, а то выходит, что из-за бабы… Я тоже не фонтан в этом плане. Ты в армии служил, а я с Ларкой твоей… Она потом свои грехи замаливала в твоей постели, и я ничего не говорил, хотя и ревновал. А все потому, что она по праву твоей была. Я же по-людски хотел, чтобы ты сам ее мне отдал. Ну, может, и не совсем по-людски, но и кончать тебя не хотел. Вроде бы за предательство, а так вышло бы, что из-за бабы… А Телегин сказал, что тебя в расход. Выходит, что из-за Даны. Непорядок…
– У меня голова раскалывается от твоей болтовни, – скривился Ефим. – Скажи, что ты хочешь?
– Я хочу?! А разве ты не хочешь Дану свою вернуть?
– Хочу.
– Тогда в чем дело?
– В том, что я здесь… В том, что я никакой…
– Ничего, оклемаешься… Я тебе сейчас одежду принесу…
Болек принес в гараж не только чистую одежду, но и пару ведер воды. Он терпеливо ждал, пока Ефим приведет себя в порядок, даже помог ему сесть в свою «девятку», отвез к себе домой, где приготовил ему ванну.
– Мне бы за Даной надо, – сказал Ефим.
– Ничего, еще успеешь, – покровительственно хлопнул его по плечу Болек. – Он к ней после двенадцати придет…
– Кто придет, Телегин?
– Ну а кто ж еще… Он мужик умный, у него уже столько домов, что нам и не снилось. В одном с женой живет, в другом любовница, в третьем Дану поселил… Я не знаю, может, он ее там на цепи держит, может, на честном слове, ну, а может, она сама не хочет уходить: ждет, когда ты за ней придешь…
– Ты адрес знаешь?
– Само собой. Вечером я тебя к ней отвезу…
– Давай сейчас!
– Ну, нет, днем нельзя. Темноты надо дождаться. Темнеет в десять, до двенадцати у нас время будет. Успеешь, короче… Ты давай ныряй, не стесняйся, заглядываться не буду…
– Да я не баба, чтобы стесняться…
Ефим разделся. Он еле держался на ногах, но Болек не помог ему залезть в ванну. Но и уходить не торопился.
– Заберешь свою Дану… Только вот что дальше? – в раздумье спросил он.
– А что дальше?
– Вот я и спрашиваю, что дальше… Забрать Дану и уехать, но так нельзя.
– Почему?
– Потому что no exit, выхода нет. Ты в системе, и это навсегда…
– Но я не могу здесь остаться.
– Правильно, потому что Телегин тебя сожрет. И Дану твою тоже… А если… Если ты Телегина сожрешь? – вздрогнув от собственной смелости, произнес Болек.
– Как? И чем?
– Ствол я тебе дам.
– И как же без Телегина быть?
– Лучше без него, чем с ним. Он же все под себя гребет. Ладно, дома покупает, так он еще и баб наших крадет. Сегодня твою Дану, завтра мою Лариску… Ничего, что она моя?
– Ничего.
– Нет, нам с таким хапугой не по пути… Ты давай отдыхай, сил набирайся, а там видно будет, что делать…
После ванны Ефима сильно разморило, и он едва добрался до постели. Проснулся под вечер – то ли время пришло, то ли его разбудили стоны, доносившиеся из соседней комнаты. Прислушавшись, он узнал голос – это «билась» под Болеком Ларка.
Выглянув из своей комнаты, он обнаружил, что соседняя дверь приоткрыта – как будто Болек нарочно занялся Ларкой, чтобы Ефим почувствовал себя уязвленным. Может, он сделал это в отместку за то, что в свое время она спала с ним…
Но Ефиму было все равно, с кем она и чем занимается. Лишь бы счастлива была… Гораздо больше его волновало собственное самочувствие. Но как ни странно, чувствовал он себя вполне сносно. Руки все еще болели, нога отдавала болью, но голова была светлая, а главное, он мог действовать – пусть даже против самого Телегина, лишь бы вернуть Дану…
