Анатолий Галкин - Спаситель демократии
Перегрузка шла вяло. Кузькин уловил момент, когда двое охранников зашли в подвал-холодильник, и запер дверь… Спускавшийся вниз Артур от неожиданности выронил ящик с палками копченой колбасы – его встречала Ирина с пистолетом. А Лев с Хилькевичем подскочили с боков и заломили руки за спину.
Самый действенный допрос, это когда в первые минуты! Когда противник обездвижен и ошеломлен! И особенно полезно, если вопросы задает женщина… Ирина гневно сверкала глазами, размахивала пистолетом и скалила зубы, как дикая вампирша. И Артур сразу размяк и прослезился.
Через десять минут стало ясно, что в этом коттедже искать пленников бесполезно. У Афонина есть еще одна дача под названием «Тайный дом».
– Это не очень далеко. Это за Черным озером… Там даже есть подвал с кроватью. И никого чужих. А здесь – проходной двор. Завтра сто человек гулять будут. Какие тут пленники?
– Хорошо, Артур… Рисуй план дачи за Черным озером. Сможешь?
– Смогу… А вы меня после этого не убьете?
– Нет! Час в углу постоишь и все.
Коттедж все-таки осмотрели. И все подвальные комнаты, и парадные залы, и баню, и гостевые спальни… Артур был прав. Это почти дворец и не самое подходящее место для пленников.
А вот «Тайный дом» за Черным озером вполне мог быть логовом Афонина.
И это недалеко. Если впереди хорошая дорога, то можно долететь за двадцать пять минут… А на трех машинах – еще быстрее!
19
Афонин был жадным и охране платил мало. Вот и шли туда лохи и балбесы. Одетые в комбинезоны с нашивками, они выглядели грозно. Но в критических ситуациях терялись и делали глупости… Муромцев был уверен, что они заглянут под кровать. Но кто-то крикнул: «В окно сбежали!», и все стали повторять это же, добавляя матерные междометия.
И охранники в белых кроссовках побежали наверх. Туда, где лестница прислонилась к забору… Вылезая из-под кровати и Паша, и Рита через разбитое окно слышали, как один охранник заорал: «Они здесь перелезли!», и все стали повторять это же, добавляя присказки и прибаутки.
Муромцев тихо поднялся по лестнице и выглянул в коридор первого этажа – там было тихо… Марго следовала за ним и повторяла все его действия.
Павел видел, что сейчас его враг не очень хитер, и не очень коварен. Его легче обмануть, чем победить в прямой драке… Они пошли на второй этаж. Кто подумает, что они добровольно пойдут в мышеловку мансарды.
Поднявшись наверх, Муромцев увидел человека, стоящего на балконе. Это была не просто фигура, а личность в комбинезоне и белых кроссовках… Парень услышал шаги за спиной, развернулся и вошел в коридор. Но там на балкончике солнце светило ему в глаза. Он видел лишь два силуэта в темном проеме. Конечно, это свои – а кто же еще!
– Мне надо было раньше на балкон выйти. Я бы точно увидел, куда они побежали.
– А почему не вышел? Ты чем занимался?
– Я изобретателя стерег!
– Бублика?
– Бублика… А вы кто такие? Вам здесь не положено…
Последние фразы были лишние. Они уже стояли рядом – на расстоянии прыжка… И Паша прыгнул! Он подмял хилого охранника, не дав ему даже чирикнуть.
Если честно, то Муромцев перестарался. Он слегка придушил парня, хотя тот и не думал сопротивляться. Пришлось не вести его в камеру Бублика, а тащить…
Паша впервые увидел знаменитого лохматого гения. Того, из-за которого весь сыр-бор в Ветлуге.
– Приветствую вас, Борис Трофимович.
– Здравствуйте… А вы кто такие?
– Мы – ваши спасители… Вы же пленник? Или вы здесь по своей воле?.. Берите, товарищ Бублик, свой знаменитый кейс и готовьтесь бежать.
– А прибора у меня нет. Его Афонин с собой возит.
– Понятно… Он сам может с ним работать?
– Ни в коем случае! Афонин с прибором, как папуас с ноутбуком.
Пленный охранник очухался, начал ныть и качать права. Типа: «Вы за это ответите! Я при исполнении, а вы сразу за горло хватать. Ведь, больно».
Говорил он не зло, а жалобно, иногда всхлипывая и пуская слезу… Паша слушал все это и молча обыскивал парня.
Больше всего поразил пистолет. Он был не газовый, не пневматический, а нормальный боевой «Макаров». И при нем две полные обоймы патронов… Это, если у всех охранников такие пушки, то может и маленькая война случиться. Совсем ни к чему!
Муромцев присел около парня и передернул затвор пистолета – загнал патрон в патронник. Очень неприятный звук, особенно, если при этом на тебя смотрит срез ствола со зловещей черной дырой… Охранник сразу перестал ныть. Он замер, широко раскрыв глаза и рот. Он ждал вопросов, и они последовали.
– Ты жить хочешь?
– А кто не хочет? Все хотят. Так мир устроен, что любая насекомая от смерти бежит.
– Ну ты, блин, философ… Повторяю вопрос! Ты жить хочешь?
– Хочу!
– Будешь делать, как я скажу… Сейчас пойдешь на балкон и вызовешь старшего. Скажешь, что тебе Афонин позвонил и ждет на трубке… Все понял?
Охранник поспешно кивнул головой, демонстрируя полную покорность… Павел взмахнул стволом, как дирижерской палочкой, и парень встал. Еще взмах – и он пошел к балкону, постоянно оглядываясь. Последняя отмашка, и он начал кричать, вызывая какого-то Жору. Очень натурально играл свою роль. Прямо по системе Станиславского…
Жора резво поднялся на второй этаж и в коридоре у поворота налетел на элементарную подножку. Он растянулся на полу и сразу же ощутил между лопатками холодный ствол.
У Жоры была рация, и вскоре он вызвал еще одного подчиненного, а потом еще одного… Через десять минут четыре связанных охранника сидели на полу у стенки. Четверо в комбинезонах и белых кроссовках.
Честный Жора сразу сообщил, что успел связаться с неким Лубяко, который «правая рука у Афонина». А раз о побеге известно, то вскоре здесь появятся джипы со следопытами…
Удивительно, но Бублик вел себя как-то вяло. Его освободили, а он не выражал бурной радости… Они шли к платформе пригородной электрички. Но не по дороге шли, не по тропиночке, а прямо через лес, запутывая следы.
Муромцев гнал Маргариту и Бублика, как сержант молодых десантников. Это было похоже на кросс в погоне за краповыми беретами. Они пересекали буреломы, прыгали в овраг и долго шлепали по дну ручья.
Неожиданно кончился дикий лес и началась цивилизация – развалины фермы, огородики, кучи мусора… К платформе можно было подойти незаметно. Но она была настолько пустынна, что, взойдя на этот помост, три беглеца смотрелись слишком ярко, как солисты на голой сцене… Из декораций – только скамейка в центре.
Не трудно догадаться, что платформа именовалась «Черное озеро». Но не было ни билетной кассы, ни расписания.
Электричка еще не появилась, но где-то за лесом послышался ее томный гудок. И одновременно с этим приятным звуком противно взвизгнули тормоза, и два черных джипа развернулись на пыльной пристанционной площадке… Первым беду заметил Бублик. Он присел, согнулся и в таком виде доковылял до скамейки. Прилег на нее и стал неотличим от нормального бомжа.
Из каждого джипа вышло по четыре человека. Среди них были лишь двое знакомых – охранник Жора и господин Лубяко. И у всех на лицах была надменная, торжествующая улыбка. Типа того, что: «Попались, цуцики! От нас никто не уйдет».
Они двумя группами заходили с обоих концов платформы. Через минуту они сомкнутся в центре и проведут захват.
Электричка появилась вдали, но шла малой скоростью. Она причалит через две минуты, когда беглецы будут повязаны… Муромцев не хотел стрелять. Он слишком хорошо умел это делать, а у него ствол с двумя обоймами. Зачем в мирное время гора трупов?
Опять заскрипели тормоза. Паша глянул и обомлел: слева от джипов пристроились знакомые авто – голубой «Форд» Кузькина, старый «Шевроле» Хилькевича и серенькая девятка Ирины Багровой.
Муромцев обнял Риту и грозно скомандовал: «Прыгай и беги к голубой машине»!.. У них оставались секунды, но этого хватило.
Марго перелетела через загородку платформы и по кустам понеслась к «Форду». А Паша на бегу успел сделать четыре выстрела по колесам джипов… Он умел очень метко стрелять!
Боевики Егора Лубяко тоже начали прыгать вниз. Но они опоздали на несколько секунд. А с пробитыми шинами они опоздали навсегда… Через сто метров погони джипы сели на обода и отказались двигаться.
А в это время у платформы остановилась электричка. С шипением открылись двери. Бублик встал со скамейки, отряхнулся и юркнул в один из вагонов.
Вскоре поезд поравнялся с шоссе, по которому двигалась кавалькада из «Форда», «Шевроле» и серенькой девятки. Они ехали спокойно – никто за ними не гнался… И за Бубликом никто не гнался…
20
Интуиция, как и зависть – бывает белая и черная. Первая та, которая рассказывает про все положительное, про все хорошее, что будет в будущем. А вторая заранее знает о полном провале любого дела.
Тимур Аркадьевич Вершков считал себя оптимистом. А, кроме того, он не просто знал группу Муромцева, он курировал всю Службу особого назначения. И потому был в ней уверен…
