Дерек Марлоу - Чья-то сестра
— Сержант…
— Блондинка, пистолет за поясом, дерьмо собачье…
— Сержант, мне нужно название клуба…
— Сами, черт вас дери, и ищите!
Трубку бросили. Послушав мертвые сигналы, Брэкетт тоже положил трубку. Билли Кент. Парень, который так здорово соображает в машинах.
Пожав плечами, детектив взял свернутое фото и вышел.
На улице уже стемнело.
Неожиданно задние колеса скользнули по песку и завязли, машина рванулась вперед, фары осветили пляж, белую полоску пены: кренясь, машина выбралась на каменистый островок и поехала к кабинкам. Шины вильнули вбок, машина опять набрала скорость, и только сейчас стало видно бегущую женщину. Она метнулась в панике назад, вперед, наконец, решила, что спастись можно только в море. Машина въехала в воду, расплескав каскад бурунов, и затормозила. Распахнулись дверцы.
Женщина остановилась, обернулась, почти надменно, и протянула руку, словно хозяйка вечеринки в старинном доме, готовая приветствовать первого гостя в сезоне.
— Она, — шепнул толкач наркотиками пассажиру сзади, — Норма Уитли.
— Спасибо, Крошка.
Девятая
Как-нибудь, устало подумал Брэкетт, надо будет подсчитать для разрядки, сколько спортклубов в Сан-Франциско. Он побывал уже в девяти. Билли знали везде, но сегодня вечером не видели. По пути Брэкетт заглянул в бар подкрепиться перед работой. Через час у него вдруг кончился бензин, прямо посреди Маркит-стрит, и ему пришлось толкать машину два квартала, прежде чем удалось снова завести «бьюик». Обнаружилось, что и деньги на исходе (день для выплаты выдался что-то плоховатый), одна надежда, что нужные люди будут говорить, не требуя взамен платы. У Билли, к счастью, оказалось золотое сердце.
Войдя в спортклуб, Брэкетт увидел, что здесь ничего не изменилось. Тот же запах, тот же пот, красный деревянный барьер справа, за барьером на стене фотографии, иные с автографами. Они тоже прежние — только чернила выцвели да подзабылись имена.
Две крепкие перегородки отгораживали от вялого оптимизма зала письменный стол, телефон и старика в галстуке-бабочке. Старика звали Дикси — он был родом из Бруклина.
Когда Брэкетт вошел за перегородку, Дикси, узнав его, театрально протянул руки. Он не изменился — такой же лысый, такой же близорукий, все в том же, если Брэкетту не изменяла память, жилете.
— Нет, не может быть! — воскликнул Дикси, глаза за очками тоже удивились. — Лицо, которое я помню всегда! Гарри Кембл!
— Ох, Дикси, лошадку угадали, да не с того конца, — улыбнулся Брэкетт. — Уолтер Брэкетт.
— У-о-л-т-е-р Брэкетт! Как же это я? Конечно, Брэкетт! Все держишь отель?
— То был Гарри, старина. Я никогда…
— Бросил? И правильно, Уолтер, я всегда говорю — не можешь держать «Фейэрмонт» или там «Сан-Франциско», лучше вообще бросить. Хилтон! Помнишь Конрада Хилтона? Смекалистый такой был. Купил отель «Плаза» в Нью-Йорке. И ничуть не зазнался. Есть над чем поразмыслить, а?
— Кажется, сейчас владелец этого отеля — Сонеста…
— А?
— Да так, пустяки…
Дикси вгляделся в гостя, точно в страницу, набранную петитом, и спросил:
— А ты каким ветром? Да садись. Вот сюда.
— Парня одного разыскиваю. Билли Кента.
— Билли? — Дикси не смотрел на него, но Брэкетту стало ясно, что старик вспомнил Кента. — Билли — хороший мальчик.
— Разве я что говорю? Он мне просто нужен.
— Славный парнишка. И боксер хороший. Ему поднабрать еще пару-другую фунтов, и может выступать в тяжелом весе.
— Он тут?
Дикси задумчиво покрутил сигару между пальцами.
— В раздевалке. Переодевается.
Брэкетт двинулся к двери.
— Уолтер! — беспокойно окликнул Дикси. — Не лишай меня боксера!
Улыбнувшись, Брэкетт покачал головой и отправился в раздевалку. Название слишком пышное, всего-навсего бывшая душевая — отбитые плитки кафеля, скамейка и маленькое, забранное решеткой оконце. Билли стоял спиной к двери, застегивая «молнию» на небольшой парусиновой сумке.
— Хэлло, Билли! — прикрывая дверь, окликнул его Брэкетт.
Парень быстро обернулся (мгновенная настороженность в глазах, плечи оборонительно развернулись), узнал Брэкетта и щелкнул пальцами.
— Фокусы машины, а? На тюремном дворе!
— Правильно.
— Тоже боксер?
— Нет.
— А похоже. Стойка, как у боксера.
Казалось, Билли успокоился, но Брэкетт чувствовал его настороженность. Будто ненароком, паренек пристроил сумку на скамье, высвобождая руки.
— Зашел с тобой поговорить.
— Про «тойоту»?
Нет. Билли. Про девушку. Вот эту.
Брэкетт протянул снимок, не отрывая глаз от парня. Поднеся фотографию к лампочке, тот сосредоточенно хмурился.
— Знаешь ее?
— Нет, никогда не видел.
— Ни разу?
— He-а, ни разочка. А кто такая? Мисс Америка?
— Это ты мне скажешь. Ты же был в комнате, когда ее снимали.
Парень смахнул волосы со лба и взглянул на Брэкетта.
— Да? И кто же это говорит?
— Я.
Билли приподнялся на носки, примеряясь к Брэкетту.
— Пожалуй, что пошлю вас в нокаут.
— Может быть. Но что изменится? Ты был там. Посмотри повнимательнее. В зеркале твое лицо. Правильно?
— А вы точно не коп?
— Точно. Мне нужна твоя помощь, и только.
— Ничего противозаконного?
— Разумеется, нет.
— Да, что-то новенькое. Друг Дикси?
— Уже двадцать лет. Хочешь — сам спроси.
— Ну ладно. Чего требуется?
— Кто эта девушка?
Билли снова взял снимок, ухмыльнулся, щелкнул по нему пальцами.
— Грудь — блеск. Правда?
— Как ее зовут?
— Ее? Джин.
— Джин?!
— Ага.
— Не ошибаешься?
— Вы спросили, я ответил. А как, по-вашему, ее зовут? Роки?
— Джин, а дальше?
— Джин Харлоу.
— Слушай, не юли. Выкладывай правду.
— Да я и говорю. Джин Харлоу.
— Но Джин Харлоу — киноактриса, — заметил Брэкетт.
— И девчонка эта — тоже. В фильмах не снимается, но актриса. Понимаете, о чем я?
— Значит, Джин Харлоу.
— Сама так говорила. Джин Харлоу. Может, придумала?
Брэкетт вздохнул. Легко представить себе выражение лица Хендерсона.
— Билли, мне она назвалась Мэри Малевски. Еще одному тину — Салли Фитцджеральд. А теперь ты заявляешь, что она Джин Харлоу.
— Очень даже может быть, — засмеялся Билли.
— Почему?
— А, черт! — Парень замялся. — Девчонка вечно все выдумывает. Понимаете? Как ненормальная. Зачем только?
— Ты ее хорошо знаешь?
— Вроде бы. Мечтает стать моей старушкой… Но… Я же боксер.
— Бокс стоит денег. И немалых. Снаряжение, реклама…
— Выкручиваюсь.
— Деньги она дает?
— Джин, что ли? He-а. — Парень ухмыльнулся. — Ладно. Иногда она. Знаете, так, по-дружески.
— Где же девочка раздобывает их?
— Не заметете ее? — впился в него глазами Билли.
— Нет, не сумею. Она мертва. Это она разбилась в «тойоте».
Билли не шевелился. Не отрывая глаз от Брэкетта, он медленно опустился на скамейку. Из зала доносилось шарканье ног по мешковине, выкрики болельщиков. Кто-то заглянул в раздевалку, но Брэкетт навалился на дверь, снаружи поругались и ушли. Детектив закурил сигарету и протянул Билли, но парнишка не обратил на нее внимания.
— Прости, Билли. Но это правда.
— Чертова девчонка! Дура! Шлюха!
Он не плакал, как Пломер. Сидел неподвижно, уставясь в пустоту и понося погибшую. Брэкетт присел рядом — какое-то зловещее повторение сцены с Лумисом. Только парень расстроился больше, хотя и старался не выдавать себя.
— Так, Билли… кто же все-таки снимал?
Ответа не последовало, и Брэкетт положил фотографию ему на колени.
— Билли, девушка погибла, я веду расследование. Кто ее снимал?
Нехотя повернувшись, парень изучающе посмотрел на Брэкетта.
— Играете честно?
— Да.
— Я о себе. Мне вовсе не светит влипнуть в историю, понимаете?
— Даю тебе слово.
— Но вы не… ах, черт, зовут-то вас как?
— Уолтер Брэкетт.
— Старушка имеется?
— Была. Умерла.
— Вот так оно все в жизни.
— Давай, Билли, рассказывай про девушку.
— Боже, дерьмо собачье, господи… Ну… она ловила старичков. Слышали бы, что она рассказывала! Попадались прямо свихнутые. И… потом… они ведь не знали, что ей еще и восемнадцати нет, правильно? Может, и догадывались, да…
— Ты знал кого-нибудь из них?
— Нет. Она много не болтала. А я и не спрашивал. Иногда кое-что рассказывала, но имен не называла. Черт, я же старался отвадить ее. Но она наркотики потребляла…
— Какие?
— Все без разбору. Кололась, нюхала… Жаловалась, что расклеивается без них… — Парень беспомощно пожал плечами.
— А снимал ее кто?
