Фридрих Незнанский - Грязные игры
Именно. Больше стрелять неоткуда. И соответственно там и можно найти какие-либо следы. И если ты не возражаешь, мы сейчас туда и отправимся.
Грязнов оказался совершенно прав. Правда, никаких следов пороха или гильзы мы не нашли. Но рядом с забором четко отпечатались следы автомобильных протекторов. Совсем свежие.
Интересно, — почесал в затылке Слава, — зачем он подъехал так близко? Его же могли заметить.
Он показал на соседнюю дачу.
Сейчас уже быстро темнеет. Хотя профессионал все равно не стал бы так рисковать. Может, это отпечатки другой машины?
Непохоже...
Несколько секунд мы молчали, пока мне в голову не пришла разгадка.
Смотри, Слава. Забор совершенно гладкий и высокий. Залезть на него не так уж просто.
Ну!
Неужели киллер стал бы возиться со стремянкой или еще чем-нибудь? Гораздо удобнее подогнать машину прямо к забору и встать на крышу или, скажем, на раму окна. А потом сразу заскочить в кабину и быстро убраться с места преступления.
Грязнов восхищенно улыбнулся:
Похоже на правду. Надо будет провести следственный эксперимент.
Эксперты быстро сфотографировали участок, сняли гипсовые и полимерные слепки отпечатков покрышек, а потом мы не поленились и подогнали к забору «ГАЗ-31» Меркулова. Выводы в точности подтвердились. Правда, на крышу своей служебной машины нам Костя лазить сразу запретил, но это и не понадобилось. Я встал на раму окна, и забор оказался у меня как раз на уровне груди. Двор дачи Старевича был как на ладони. А главное — я прекрасно видел окно и даже дырку от пули. Лучше огневой точки не найти. Кстати, убийца мог упереться локтями и стрелять как с бруствера.
Все так и есть, — сказал я, спрыгивая на мягкую землю, — стрелять отсюда очень удобно.
Итак, теперь у меня в руках была ниточка. Хоть и тонкая и ненадежная, но все-таки лучше, чем ничего. Мне предстояло всего лишь отыскать машину по отпечатку протектора.
И тут я вспомнил про старика, который спал в сторожке у въезда на участок. Он может пролить свет. Конечно, если не дрых вчера весь день.
Мы с Грязновым проследили борозды, оставленные колесами. Судя по ним, машина въехала на асфальтированную дорожку (по которой, видимо, она сюда и попала), а потом двинулась к воротам.
Когда я подошел к сторожке, старикашка как раз занимался своим любимым делом. То есть спал.
Я бесшумно зашел в сторожку и тронул деда за плечо.
А! Кто! Стреляю! — закричал он, тряся седой бородой, и потянулся к резиновой милицейской дубинке, лежащей на столе, видимо, своему единственному оружию. Конечно, завидев вооруженного дубинкой старика, бандиты моментально разбегутся во все стороны!
Спокойно, — сказал я, подсовывая ему под нос свою красную корочку.
На людей старшего поколения удостоверения с гербом оказывают магическое действие. Старик вскочил и вытянулся в струнку. Видимо, бывший военный.
Я из Генеральной прокуратуры. Следователь по особо важным делам, старший советник юстиции Александр Борисович Турецкий.
Мой чин должен был произвести впечатление. И произвел.
Семенюк Пал Анатольевич. Сторож дачного кооператива ЦСКА! — отрапортовал тот.
Добро, Пал Анатольевич. У меня к вам небольшой разговор.
Слушаюсь, товарищ Турецкий. Присаживайтесь.
Я сел на шаткую скамейку, на которой был разложен зимний тулуп, служащий сторожу постелью. Сам он примостился на табуретке.
Павел Анатольевич, вчера вы дежурили?
А как же? Я работаю двое суток через двое. Позавчера утром заступил — значит, завтра в девять домой. Спать, — улыбнулся он в усы.
Как будто здесь он бодрствует! Этого я деду, конечно, не сказал.
А вчера примерно с восьми до одиннадцати вы никуда не отлучались?
Старик покачал головой.
Обижаете, товарищ... старший советник! Куда ж я денусь отсюдова во время дежурства? Я со своего поста ни на шаг. Да и чего мне, старику, на месте не сидеть? Все время был здесь как штык!
Отлично. Кроме этого еще есть въезд на участок?
Нет, только отсюда въезжають.
И много машин вчера было?
Дед погладил бороду.
Да нет, может, машин пять, может, шесть.
Вы, Павел Анатольевич, наверное, все здешние машины знаете?
Знаю. Как не знать, когда они каждый день мимо ездють.
А незнакомые вчера были?
Старик задумался. А потом как-то стыдливо на меня посмотрел.
Вроде нет, не было... — неуверенно сказал он.
Ну вот. Сбылись мои самые худшие предчувствия.
Сторож наверняка вчера вечером дрых как сурок. Эх, дедуля, если б ты знал, как много от тебя сейчас зависит!
Павел Анатольевич, — поднял я указательный палец, — вы должны помочь следствию. Вспомните, очень вас прошу.
Старик наморщил лоб.
Была вроде какая-то. Я как раз задремал немного... — он виновато закашлялся, — а потом от шума мотора проснулся. Мы-то закрываем ворота в двенадцать, и с этого времени точно могу сказать, кто уехал, кто приехал. Это было... А... программа «Время» еще не началась. Значит, около девяти.
Марку машины запомнили? — спросил я осторожно, боясь спугнуть свою удачу.
А шут его знаеть. Я в этом не разбираюсь, ни к чему мне это. Черная, длинная такая... Солидная машина.
Наша?
Нет, — сторож хитро улыбнулся и добавил: — Тут на наших и не ездють. Только на заграничных.
Он несколько секунд помолчал и добавил:
По телевизору часто показывают такую машину. Правительство на таких ездить, депутаты...
И он беззвучно пошевелил губами, давая, видимо, про себя емкую характеристику пассажирам этих машин...Я все-таки выжал из старика все что мог. Потащил его на Рублевское шоссе и заставил смотреть на проезжающие мимо иномарки. Благо машин, в которых «ездить правительство», там всегда достаточно.Наконец сторож вытянул свой дрожащий узловатый палец:
Вот. Такая машина вчерась была. Только без мигалки.
Палец указывал на черный «Мерседес-600».
18 часов 45 минутМосква,Генеральная прокуратура РФ
Как говорят, главная заповедь следователей — «ищите прецеденты». Но, по-моему, это беспрецедентный случай, когда два убийства в один день имели бы столько общего. Посудите сами: оружие то же самое, патроны тоже. Стреляли с дальней дистанции. Обе жертвы — бывшие знаменитые спортсмены, в настоящее время руководители крупных организаций, связанных со спортом. К тому же раньше оба играли не только в одной команде, но и в одной тройке нападающих...
Кто-то начал отстрел бывших знаменитостей ЦСКА?
Вернувшись в прокуратуру; я поручил Жене Мишину, одному из своих практикантов (надо же его хоть чем-то занять), составить список всех наиболее крупных преступлений, связанных со спортом, за последние полгода. Парнишка попался старательный и минут через сорок принес мне лист бумаги.
Заглянув в него, я прямо-таки присвистнул. Двадцать пунктов, и почти все — убийства. Или покушения на убийства. Люди самые разные. Подбор видов спорта — как на Олимпиаде. Есть любые. Зимние, летние, с мячом, с шайбой, водные и сухопутные. Причем, в основном, убирают крупных функционеров. Скажем, в Нью-Йорке застрелили вице-президента Всемирной боксерской федерации, в Москве — президента Лиги кикбоксинга, и еще кучу вице- и просто президентов, замов, казначеев и председателей. А несколько лет назад, помнится, кокнули председателя Фонда защиты спортсменов с труднопроизносимой грузинской фамилией. Может, с этого все и началось? Защищать стало некому...
Еще один небольшой штрих. Ни одно из убийств раскрыто не было. Примите это к сведению, гражданин Турецкий.
Но шутки в сторону. Если людей, связанных с большим спортом, убивают, значит, это кому-то надо.
Значит, у кого-то, кто обладает большими возможностями, есть интерес в этой области. Ну а какой в наше время может быть интерес? Только деньги.
Деньги.
Значит, спорт у нас, как и все остальное, в загоне, даже российскую сборную иногда одеть не во что, а у всевозможных спортивных лиг, фондов и комитетов денег столько, что из-за них даже устраивают мафиозные разборки с убийствами, стрельбой и кровью. Значит, суммы делятся гигантские.
Тут позвонил Меркулов и прервал мои размышления:
Зайди ко мне, Саша.
Костя сидел за столом и рисовал на листе бумаги геометрические фигуры и тут же заштриховывал их шариковой ручкой. Как он объяснял, это способствует мыслительному процессу. Судя по количеству квадратов и треугольников, мыслительный процесс шел полным ходом.
Плохо дело, — мрачно сказал он, едва я устроился на стуле.
В каком смысле?
В прямом.
И снова приступил к своему нескончаемому чертежу.
Эй, Меркулов! Ау! — позвал я, когда понял, что сам по себе он не заговорит.
Костя бросил ручку на стол и вынул из кармана ключ от сейфа. Мне не надо было объяснять, что это значит.
