Брайан Гарфилд - Кто следующий?
Вдруг прямо перед ним зашевелилась какая-то куча, кто-то пытался раскопать себя: через отверстие наружу протискивалась рука, и Этридж вскарабкался туда и начал отбрасывать куски камня и штукатурки. Наконец ему удалось расчистить туннель под двумя сенаторскими столами — туннель, который по какой-то странной случайности остался неповрежденным и защитил своего пленника, укрывшегося в нем, хотя часть галереи упала прямо поперек него.
Это был Фиц Грант, целый и невредимый.
И Фиц Грант заявил о себе тоном, больше напоминающим голос свинопаса из Индианы:
— Разрази меня Бог, что это за чертовщина?
— С тобой все в порядке? — с тревогой спросил Этридж.
Грант медленно поднял на него глаза, печальные, как у старого пьяницы. Его хорошо поставленный, глубокий, размеренный голос неожиданно зазвучал в полную силу:
— Когда я полностью обследую свои кости, я доведу это до вашего сведения, господин вице-президент. А тем временем скажите мне, какого черта мы здесь оказались и что означает вся эта дьявольщина? Боже, настоящая преисподняя. Девятый круг ада? Мой добрый Фауст — выведи меня отсюда к чертям подальше.
20:10, континентальное европейское время.
По гостиной квартиры Фэрли метались четыре напряженных и злых агента секретной службы, а его помощник Лайом МакНили впервые в жизни сидел на стуле прямо. Его худое светское лицо было обращено к приемнику, из которого раздавался Гулкий голос постоянного комментатора Би-би-си.
Клиффорд Фэрли пересек комнату и протянул руку, чтобы задвинуть портьеру на окне, за которым стояла холодная и туманная парижская ночь, но его глаза не останавливались надолго ни на одном предмете. Он слушал монотонное звучание радио и ждал телефонного звонка.
Шаркая ногами, он подошел к буфету, достал из него хрустальную рюмку для аперитива с монограммой отеля и плеснул в нее «Дюбонне». Затем покрутил ручку настройки радио, пока не убедился, что помехи уменьшить нельзя. Французское радио передавало то же сообщение, но Фэрли не хотелось тратить внимание на мысленный перевод.
Он обошел всю комнату, слишком взволнованный, чтобы усидеть на месте, отхлебывая маленькими глоточками «Дюбонне», пока вино не кончилось, а затем начал машинально вращать рюмку между ладонями. Голова МакНили поворачивалась вслед за ним, демонстрируя внимание к движениям Фэрли, но и МакНили, и агенты секретной службы сохраняли молчание: то ли они были потрясены новостями, то ли ожидали реплики Фэрли.
— …Полный список пострадавших еще не обнародован, поскольку власти до сих пор тщательно обследуют обломки двух законодательных палат Американского конгресса, в которых менее полутора часов назад были взорваны бомбы. Как известно, избранного президента, господина Фэрли, не было в Вашингтоне, а его избранный вице-президент, господин Этридж, по сообщениям, избежал серьезных травм, хотя он присутствовал в сенате, когда взрывные устройства сработали.
Фэрли пришло в голову, что британский комментатор повторялся: он выдавал длинные куски малозначительной информации, чтобы заполнить время, когда не было в запасе свежих новостей, а затем вновь вставлял сообщения, пришедшие по международным информационным каналам, и опять перечислял то, что всем уже было известно.
— Пресс-секретарь Белого дома господин Херн официально заявил, что в результате молниеносных действий секретной службы Соединенных Штатов сразу после взрывов в американском Капитолии были задержаны шесть подозреваемых террористов. По сообщению господина Херна, пятеро из арестованных установили взрывные устройства, а шестой был водителем машины, на которой они пытались скрыться. Имена и описание внешности этих шести не разглашаются, но господин Херн упомянул, что среди них было трое мужчин и три женщины. Так или иначе, правительство подозревает, что не только эти шестеро были замешаны… Одну минуту, пожалуйста. Мы только что получили предварительный список пострадавших, подписанный директором ФБР, на которого была возложена ответственность за спасательные и поисковые работы во взорванном здании Капитолия. Нам сообщили, что этот список будет зачитан пресс-секретарем президента господином Херном через несколько минут. Би-би-си готовит включение через спутник для прямой трансляции брифинга господина Херна в Вашингтоне.
Раздался осторожный стук. МакНили проворно поднялся. Вместе с ним к двери подошли два агента. Это был управляющий отелем, который вкатил на тележке телевизор. Фэрли раздраженно подумал, что потребовалось почти три четверти часа, чтобы найти и установить в его комнате телевизор — возможно тот же, который вынесли отсюда в день его приезда, потому что он питал отвращение к телевидению.
Управляющий что-то прошептал МакНили на ухо, а затем вышел из комнаты. Агенты перевели взгляд на загорающийся экран, и МакНили сказал Фэрли:
— Он говорит, что отель переполнен репортерами, и ходят слухи, что вы собираетесь сделать заявление.
— Не сейчас.
— Надеюсь, они не собираются высаживать дверь тараном. — МакНили не улыбнулся, он только плюхнулся в кресло и уставился на экран.
Раздался телефонный звонок.
МакНили вскочил, Фэрли с беспокойством наблюдал за ним. Он велел не соединять его ни с кем, кроме президента Брюстера, который уже звонил час назад и просил его быть недалеко от телефона.
МакНили прикрыл ладонью трубку и вопросительно посмотрел на Фэрли.
— Это девушка с коммутатора. У нее на проводе Харрисберг.
— Жанетт?
— Да. По-видимому, она уже больше часа пытается дозвониться сюда. Я думаю, она довела бедную девушку до белого каления.
В это было нетрудно поверить. Фэрли подошел к телефону, стараясь не упускать из виду экран телевизора. Разумеется, это была французская программа, и звук был очень сильно приглушен; он слышал, как по радио диктор Би-би-си представляет слушателям Перри Херна, а на экране видел передаваемое через спутник изображение лужайки перед Белым домом, выглядевшей в холодный туманный день серой от стоящей на ней плотной толпы. Было видно, как выдыхаемый людьми воздух отделялся от ноздрей струйками пара.
— Жанетт? — сказал он в трубку.
— Одну секунду, пожалуйста, — прозвучал голос оператора в Америке и затем наконец:
— Клифф, дорогой?
— Привет, милая.
— Боже, с каким трудом я дозвонилась до тебя. В конце концов мне пришлось прибегнуть к наглости: я сказала им, что звонит супруга президента. Об этих словах даже подумать жутко.
— Как у вас там дела?
— Это безумие, Клифф. Ты не можешь этого представить. Кажется, что весь город приклеился к телеэкранам, будто все истекают кровью, а кинескоп — это бутыль для переливания крови.
— У вас нет каких-либо неприятностей, верно?
— Ты имеешь в виду снаружи Холма? Нет. Я не думаю, чтобы кто-то хотел причинить неприятности. Мы все слишком ошеломлены. — Телефонная связь была хорошая, без помех, но она говорила высоким и громким голосом, словно хотела, чтобы он преодолел расстояние между континентами.
На экране крупным планом появилось спокойное дружелюбное лицо Перри Херна, а по радио донесся голос Херна, но почему-то не было синхронизации: голос из радиоприемника опережал на полсекунды движения губ Херна на экране.
— На настоящий момент тринадцать сенаторов и двадцать восемь конгрессменов не найдены…
— С тобой все в порядке, милая? — Он повернулся боком к людям, сидящим в комнате, и говорил в трубку тихо, чтобы никто не слышал его слов.
— О, у меня все нормально, Клифф. Всего лишь перевозбудилась. Малыш пинается внутри меня — кажется, он чувствует мое волнение.
— Но у тебя все нормально?
— Я прекрасно себя чувствую, честно, дорогой.
— Хорошо.
— …на данный момент насчитывается десять сенаторов Соединенных Штатов и тридцать семь членов палаты представителей, тела которых опознаны…
— Я пыталась позвонить тебе, потому что не знаю, что еще мне делать. Мне был нужен твой голос, Клифф.
— Родственники с тобой?
— О да, разумеется, все уделяют мне внимание. Мэри позвонила сразу же, как узнала новости, и дети тоже со мной. Обо мне очень хорошо заботятся.
— …спикер палаты представителей Милтон Люк избежал повреждений и в данный момент находится с президентом. Лидер Большинства в сенате Уинстон Диркс получил травму ноги и находится в Главном госпитале округа Колумбия в удовлетворительном состоянии. Лидер меньшинства в сенате Фицрой Грант, вероятно, будет выписан из военного госпиталя Уолтера Рида в течение нескольких минут…
— …хотела бы, чтобы я не была беременна, Клифф. Я хотела бы быть рядом с тобой.
Два года назад она потеряла ребенка, и в этот раз они решили, что она остается дома и не будет путешествовать с ним. Фэрли спросил:
