Татьяна Полякова - Вкус ледяного поцелуя
– Ты абсолютно уверена, что о маньяке и речи нет?
– Абсолютно уверен может быть лишь господь, он читает в наших душах, как в открытой книге.
– Отлично. Вот когда ты будешь уверена абсолютно… А до тех пор ты лично отвечаешь за расследование.
– Хорошо, – пожала я плечами, теряясь в догадках, и направилась к двери.
– Детка, – позвал он, я повернулась, изобразив лицом и позой пристальное внимание. Он поднялся, подошел и по-отечески поцеловал меня в лоб. – Увидимся, – сказал он тихо. Я кивнула и удалилась, прикидывая, что сие значит. Не прощальный поцелуй, с этим-то как раз все в порядке: Дед в очередной раз проявил заботу о моем душевном комфорте, боялся, что я впаду в депрессию после не очень ласкового приема, оттого и подскочил с поцелуями. Недоумение относилось к его упорному желанию заставить меня тратить время на эти убийства. Прикидывая и так и эдак, я пришла к убеждению, что это всего лишь упрямство. Он велел мне ими заняться, чтобы у меня оставалось меньше времени на выпивку, а теперь не желал в этом признаться. “Мое рабочее время всецело принадлежит ему, – мудро рассудила я. – Скажет: расследовать, расследую, скажет: яму копать, пожалуйста”.
Ритка догнала меня в коридоре с кипой каких-то бумаг в руках.
– Что там с убийствами? – спросила она хмуро. – Неужели маньяк?
– Не похоже.
– Слава богу… А почему он тогда поручил тебе…
– Вот над этим я голову и ломаю.
– Ну-ну, – пробормотала она и, простившись, исчезла за соседней дверью.
Положительно, в этих убийствах что-то есть… что-то должно быть. Не то, чтобы я от природы была недоверчива, скорее напротив, но долгое общение с сильными мира обострило мое чутье. Везде мне виделись заговоры, интриги и прочее, что совершенно не к лицу юной девушке вроде меня.
– Людям надо верить, – глубокомысленно изрекла я, направляясь к машине. По мобильному позвонила Артему и еще раз напомнила, чтобы фотографии убитых женщин показали в вечерних новостях, причем вместе. Он заверил, что лично проконтролирует это, и печальным голосом сообщил:
– Кажется, наша версия летит к чертям. Передо мной акт вскрытия Елены Ивановой. Ее убийца – левша. Совершенно точно. Судя по характерным… в общем, никакой ошибки. Семеныч так и сказал: “Чтоб мне больше рюмки не выпить”, он за базар отвечает, а выпить для него – первое дело.
– Значит, левша? – пригорюнилась я.
– Точно. А первое убийство совершил человек нормальный… В смысле, с руками проблем не было.
– Но если убийства совершили два разных человека, о маньяке речи нет. Уже хорошо. Можно успокоить общественность.
– Успокоить вряд ли. Тебе не кажется, что все еще больше запуталось?
– А я крещусь, когда кажется. Завтра навестим мужа убитой, может, что и накопаем.
– С ним уже говорили. Мужик, кстати, в шоке.
– Ну, подождем, когда малость оклемается. Мое высказывание Артему не понравилось, он сухо простился, а я отключилась.
Сашка демонстрировал мне нешуточную обиду. Я быстро приготовила ужин и устроилась перед телевизором, дабы лично убедиться, что фотографии убиенных появятся в новостях. Вешняков слов на ветер не бросал, и это меня порадовало.
Часы показывали девять, я прикинула, чем бы себя занять, а то и с Сашкой не поболтаешь, раз он дуется.
– Пес, давай дружить, – начала приставать я, горюя. Если б не дурацкая Дедова угроза, могла бы отправиться в увеселительное заведение, себя показать, других посмотреть. – Ох, горе горькое! – возопила я. Точно в ответ на мои сетования раздался телефонный звонок.
Я насторожилась, что, если это Дед? В то, что он решит ко мне переселиться, мне особо не верилось, но и частые гостевания тоже ни к чему. Привыкнет, потом не отвадишь.
Я сняла трубку и с облегчением услышала голос Спартака, то есть Коли.
– Не помешал? – спросил он.
– Чему, интересно?
– Мало ли. Надо бы встретиться.
– Ты на работе?
– Забыла, какой сегодня день недели? У меня выходной. Я мог бы к тебе приехать. Но если тебе неудобно…
– Брось. Я тебя жду.
Он приехал минут через пятнадцать. В окно я видела, как возле ворот моего гаража остановилась потрепанная “девятка”, а через некоторое время в дверь позвонили.
– Открыто! – гаркнула я, находясь на кухне. Коля тщательно закрыл за собой дверь и, заглянув в кухню, покачал головой.
– Ты с ума сошла. В наше время только психи держат дверь открытой.
– Не открытой, а незапертой. Я ждала тебя.
– И все же…
– Ты мне напомнил одного моего друга. Он все собирался поставить здесь настоящую дверь с настоящими замками.
– И что помешало?
– Его ранняя кончина.
– Ты мне никогда не рассказывала о своем друге.
– И не буду. Он этого не заслуживает. Могу тебя накормить.
– Давай, – с готовностью согласился он, устраиваясь за столом. Появился Сашка и демонстративно улегся у его ног. – Поссорились?
– Не обращай внимания. Чему обязана визитом? Успел соскучиться?
– Тебя ведь интересовал один дядя.
– Так.
– Мне повезло.
– Ух ты…
– Да я и сам просто обалдел. Короче, разговариваю со своим знакомым, он, как бы это помягче… в общем, все городские гомики ему хорошо известны. Когда я назвал фамилию Дидонова, он насторожился, а потом и вовсе говорить на эту тему не захотел. Пришлось напомнить, что он мне кое-чем обязан. Напоминал я минут пятнадцать, не меньше, он притомился и стал сговорчивее. Слушай дальше. У этого типа спортивный клуб на улице Бабеля, сауна, все как положено. А еще теннис. Инструктора молодые ребята, в теннис хорошо играет только половина из них. Объяснять, в чем дело, надеюсь, тебе не надо.
– То есть кто-то действительно играет в теннис, а…
– А для кого-то это хорошее прикрытие. К примеру, к нам далеко не все решаются заглянуть. А здесь все пристойно, никакого тебе стриптиза, только спорт, здоровый образ жизни. Попасть туда можно по рекомендации, хотя, конечно, заплатишь бабки – и носись с ракеткой в свое удовольствие.
– Но в этом случае тренер будет настоящий, – кивнула я.
– Вот-вот. Дидонов появился в клубе недавно. По рекомендации. Тренером у него паренек лет двадцати, подающий большие надежды. Не смотри так, это не мои слова. Пока у них до близости дело не дошло, тип, что мне это рассказывал, такие вещи отслеживает.
– Еще бы, ему, поди, процент за сводничество полагается.
– Конечно. Так вот, они не любовники, но все неудержимо катится к этому. Дидонов все еще не рискует сделать решительный шаг. Но чувствуется, что на парня он запал по-настоящему. Тот дурачком прикидывается, цену себе набивает, но если бы он дал понять… Короче, скажи мне, что ты хочешь, и ты это получишь.
– Подожди, но парнишка… как его зовут?
– Миша.
– Миша, возможно, не придет в восторг от наших намерений.
– Мне на его восторги… Так что тебе надо?
– Всего лишь пару фотографий, – развела я руками. – Чтобы сукин сын был у меня на крючке и откровенно ответил на несколько вопросов.
– Считай, фотографии уже у тебя.
Я взглянула на Колю, сначала на его физиономию, на ней читалась решимость, потом на пудовые кулаки, и загрустила.
– Эй, – позвала я с сомнением. – Я вовсе не планирую военных действий.
– А я тоже не планирую их затевать. Доверься мне, все будет тихо, без шума и пыли, как ты любишь выражаться.
– Это не я, это классика.
– Тем более, – перебил он и поспешно поднялся из-за стола. – Спасибо за ужин.
– Пожалуйста.
Он направился к двери, а я пошла его проводить.
– Не скажешь, отчего так хреново на душе? – с тоской спросила я, хотя могла бы и не спрашивать, и так знала: это меня совесть мучает. Редко бедняжке удается возвысить голос, и всегда некстати.
– Не стоило ему поливать тебя грязью, – сурово ответил Коля и закрыл за собой дверь, а я на некоторое время уставилась в окно, вздохнула и посоветовала себе заняться чем-нибудь полезным, например, начать отрабатывать деньги, что мне платит Дед, и сосредоточиться на убийствах в универмаге.
С этой целью я устроилась в кресле и немного поразмышляла. В общем-то картина потихоньку вырисовывалась. То, что второй убийца левша, слегка смущало, но в маньяка я не верила с самого начала, и теперь меня не удивило, что убийц было двое. Вот только что за черт в них вселился, с какой стати они устроили эту резню? Без особого толка просидев в кресле еще часа полтора, я отправилась спать.
Утром я встала поздно, так как встреча с Вешняковым была назначена на послеобеденное время. Погуляла с Сашкой, а потом лениво бродила по квартире без всяких ценных мыслей в голове. Догадками, озарением и прочим господь в то утро меня не баловал, однако все же раскошелился, но совсем не так, как я ожидала.
Около двенадцати позвонил Вешняков и загробным голосом сказал:
– Приезжай в “Центральный”.
– А что там? – проявила я вполне понятное любопытство.
