Владимир Гриньков - Так умирают короли
Я открыл рот. Съемки в морге – это что-то.
– Бетонные подиумы-столы, на них лежат трупы. Приводят группу студентов-медиков. Они будут присутствовать при вскрытии. Перед ними труп. Патологоанатом берет скальпель, и вдруг «мертвец» открывает глаза.
Алекперов покачал головой, похоже, еще не решив для себя, как следует воспринять услышанное.
– И что? – наконец спросил он. – Ты действительно находишь это интересным?
– А ты? – вопросом на вопрос ответил Самсонов.
– Чушь какая-то, если честно.
Самсонов недобро засмеялся:
– Зачем ты говоришь неправду? Ты же профессионал и понимаешь, что этот сюжет, если его хорошо проанонсировать, заставит зрителей на время забыть о существовании других каналов. Стопроцентный рейтинг!
– Зато на следующий день совет директоров вышвырнет меня с работы.
Самсонов снова засмеялся:
– Спасибо, что ответил искренне. В том-то и дело, уважаемый босс, что я не снимаю того, что я хочу снимать. Я снимаю то, что мне позволяют. Своего рода цензура, ты же понимаешь.
Алекперов вздохнул:
– Мы не можем показывать ужасы. Да еще в прайм-тайм.
– Хорошо, не надо ужасов, – неожиданно легко согласился Самсонов. – Другой сюжет могу тебе предложить. Кабинет директора предприятия. Он вызывает к себе одного из сотрудников, начальника отдела, предположим, и объявляет о предстоящем увольнении. А мы все это осторожненько снимаем.
– И ты думаешь, будет что смотреть? – неодобрительно скривил губы Алекперов.
– Да! – с чувством ответил Самсонов. – И еще как! Ты знаешь, чего хотят люди? Они хотят с безопасного расстояния наблюдать за поведением человека, попавшего в неприятную ситуацию. Когда они смотрят художественный фильм – им это уже интересно. А если это реально происходит в жизни – это просто высший пилотаж. В истории с увольнением – все комплексы маленького человека. Каждый боится потерять работу, и вдруг ему показывают, как это происходит в действительности. А наш герой тем временем начинает лебезить перед директором, рассказывать о больной жене, голодных детях и о недостроенном дачном домике. Я покажу людям жизнь!
– Это не жизнь, а унижение героя передачи.
– Да таких унижений на земле в день по миллиону! – сердито сказал Самсонов. – Это происходит ежесекундно. И никто этого еще не показал на экране. Я буду первым.
Его явно стал тяготить этот разговор.
– Мы не можем зарабатывать популярность с помощью скандальных сюжетов. Есть определенные этические нормы…
– Я иногда думаю, что ты недостаточно профессионален, – внезапно прервал босса Самсонов.
Это было вызывающе дерзко, и Алекперов замолчал.
– Я думаю так потому, что для настоящего телевизионщика есть только один критерий – рейтинг передачи. Все остальное от лукавого.
– Может, ты и телевизионщик, но не дипломат, – оценил Алекперов.
– Возможно.
– Поэтому доверь разработку стратегии программ другим.
Жесткости в голосе Алекперова не было, но именно сейчас говорил настоящий босс. Это я сразу почувствовал.
– Подумай над тем, Сергей, чтобы добавить в свои сюжеты юмора. Просто посмешнее, людям это нравится.
– Пусть смотрят «Смехопанораму», – буркнул Самсонов. – У нас другая передача.
Алекперов подался вперед, как будто хотел быть услышанным Самсоновым.
– Дело вот в чем, Сергей. У тебя одна из самых рейтинговых передач, и ты это знаешь. Еще ты знаешь, что мой телеканал заинтересован в том, чтобы твоя программа сохраняла популярность. Это не только в твоих интересах, но и в наших.
Он уже, оказывается, считал самсоновскую передачу своей, ведь она приносила хорошие деньги.
Алекперов поднялся из кресла и поправил галстук. Галстук у него был преотличнейший: неброский и дорогой. Так одеваются настоящие боссы.
– Хорошо, – каким-то скучным голосом сказал Самсонов. – Я учту твои пожелания.
– Учти, учти, – улыбнулся Алекперов, не желая, видимо, расставаться с чувством взаимного неудовольствия. – А то ведь, не ровен час, тебя действительно бить начнут.
Он дважды за последние пятнадцать минут упомянул о грядущих неприятностях. И я вдруг подумал о недавних гостях Самсонова, после «беседы» с которыми он так безуспешно вытирал с лица кровь. Подумал и посмотрел на Алекперова, пытаясь оценить, мог ли он участвовать в чем-то неприглядном. На мой взгляд, выходило, что мог. Запросто.
Глава 12
Мы прибыли к месту грядущих событий в небольшом фургончике. За рулем сидела Светлана, она остановила машину за полквартала до нужного нам дома, и Самсонов махнул мне рукой: «Выходи!». Он тоже вышел, и машина тотчас отъехала. Самсонов посмотрел на свои часы и сказал:
– Двадцать минут. Нормально.
Оценивающе оглядел меня с ног до головы и повторил:
– Нормально.
Показал рукой вдоль улицы:
– Твой «москвич» мы поставили в аккурат напротив дома.
– Я знаю. – Я подбросил и поймал ключ от замка зажигания.
– Не пижонь, – напутствовал меня Самсонов и подтолкнул вперед: – Иди, пора. Я буду рядом, но не на виду.
Синий «москвич» стоял возле Марининого дома. Чуть дальше, метрах в пятнадцати, я увидел наш фургон. Окна были закрыты занавесками, за ними скрывался Кожемякин со своей камерой. Вторая камера была установлена в одной из квартир первого этажа – Марина договорилась об этом с одной из своих соседок, не посвящая ее в подробности предстоящих событий.
Я сел в «москвич», ожидая появления Демина. И не я один его ждал. По тротуару прохаживались нарядно одетые ребята и нервно поглядывали на часы: друзья жениха, которым было поручено встретить машину, заказанную для свадебного кортежа. Уже дважды из дома выбегал возбужденный и раскрасневшийся жених. Им пора было отправляться в ЗАГС. Но машины все не было. Я уже и сам начал волноваться, потому что видел тот «запорожец», на котором должен прибыть Демин. Жалкое зрелище! Эта машина могла и не добраться до места съемок.
Снова появился жених. Этот Саша имел довольно невзрачную внешность и был головы на две ниже меня. Теперь еще представьте его растерянно-обиженное, почти детское лицо – и вы меня поймете. Он не для Марины, теперь я это точно знал. Не будь у Саши квартиры, Марины бы он не видел как своих пунцовых ушей.
И вдруг показался долгожданный Демин. На него поначалу никто, кроме меня, и внимания не обратил. Кто же обратит внимание на грязно-зеленый «горбатый» «запорожец» с нелепым ржавым багажником на крыше, когда все ждут черную «волгу». Демин остановил машину прямо напротив разодетой компании и выглянул в открытое окно. У него было озабоченное лицо человека, который знает, что уже опоздал.
– Ребята! – сказал он таким голосом, словно не на машине приехал, а бежал сюда от самого Останкино. – Это дом номер восемь?
На него обратили наконец внимание. И увидели вкривь и вкось повязанные ленты. И чумазую свадебную куклу, косо прилепленную на капоте. Я видел, как у всех вытянулись лица. А жених – тот вообще помертвел. Но они еще думали, что, может быть, это какая-то ошибка.
– Да, – ответил кто-то после тягучей и нехорошей паузы. – Дом восемь. – Но не удержался и все-таки спросил: – А что?
– А у кого здесь свадьба? – осведомился Демин и хлопотливо извлек из нагрудного кармана наряд-путевку.
Повисла тишина. Я думал, что жених хлопнется в обморок. Но он каким-то чудом устоял.
– У меня свадьба, – выдохнул он минуты через две. – Но вы, наверное, не к нам.
– Квартира двадцать пять, – не стал тянуть резину Демин. – Ваш заказ?
Чей же еще? Жених окончательно сник. С ним сейчас можно было делать все, что угодно. Видя это, один из его друзей взял инициативу на себя.
– Слушай, мужик, – сказал он Демину пока без угрозы, но и неласково. – Я что-то ничего не понимаю. Где «волга»?
– Какая «волга»? – округлил глаза Демин.
– Которую мы заказывали.
– Вы не «волгу» заказывали, – веско сказал Демин. – Вы заказывали ав-то-мо-биль, – так по складам и произнес. – А что вам пришлют – дело десятое. Что есть, то и дают.
Жених тем временем дозревал: или обморок, или драка.
– Так что, едем? – дерзко спросил Демин.
– На чем?! На этом вот?! – взвился жених и ударил ногой по крылу древнего «запорожца».
Значит, драка. Я приоткрыл дверцу, чтобы при первой опасности броситься к Демину на выручку. Его колымагу тем временем обступили со всех сторон. Из окон выглядывали соседи жениха. Все-таки Самсонов был прав: люди обожают наблюдать за свалившимся на других несчастьем.
– Послушай, брат! – примирительно сказал Демин. – Какие проблемы? Снимаешь заказ? Распишись вот здесь, и я уеду.
Жених выхватил из его руки путевой лист, скомкал его и швырнул Демину в лицо. Так с нашим администратором, кажется, еще никто не поступал. Я мысленно поаплодировал мужественному Саше.
– Я здесь ни при чем, – пытался успокоить его Демин. – Поверь. Мне диспетчер велел – я и поехал. Я даже не знал, куда еду. У нас то похороны, то свадьба – заказ за заказом.
