Сергей Зверев - Бандитские звезды гаснут быстро
– Ну! – Наташа снова повеселела.
Антон закатил глаза и выдал загробным голосом:
Наша Таня горько плачет,
Уронила в речку мячик.
Не плачь, дочь самурая.
Наташа несколько секунд смотрела на Антона, потом закатилась звонким заразительным смехом и заявила:
– Ну, ты даешь! А я и не знала, что ты такой знаток! Только это не танки. Танки – пятистишия, а ты прочитал хокку, состоящее из трех строк. – И Наташа с выражением прочитала:
«Осень уже пришла!» –
Шепнул мне на ухо ветер,
Подкравшись к подушке моей.
Антон вскинул брови. Хокку ему понравилось, но показывать себя поэтической натурой не стоило. Поэтичность не клеилась с образом сурового профессионала-телохранителя.
– Это известный японский поэт, мастер хокку Мацуо Басе, – пояснила Наташа и снова прочитала:
Какою свежестью веет
От этой дыни в каплях росы,
С налипшей влажной землею!
В саду, где раскрылись ирисы,
Беседовать со старым другом своим –
Какая награда путнику!
– Красиво, правда? – спросила Наташа в пространство. – А вот тебе и танки. Это Таясу Мунотэкэ.
Свирепая буря
С деревьев срывает листву –
Сегодня впервые
Я вспомнил с тоской запоздалой
О красках осеннего сада. Осенняя буря.
Им бы сейчас,
Попивая саке, любоваться
Дивной картиной –
Нет, бродит зачем-то народ,
Топчет на улицах снег!
Антон сделал вид, что ему скучно. Ему не хотелось обижать девушку, но работа есть работа. Он поглядывал на нее тайком и думал, что она со своей философией похожа на восторженного щенка. Как прекрасен мир! Сколько в нем интересных запахов! А сколько всего шуршит в траве за домом! Как интересен этот мир, когда ты родился всего пару месяцев назад!
Наташу придется оставить в покое. Она хоть и не от мира сего, но все же девочка умная. Нельзя ее откровенно использовать в своих целях. Тем более что Наташа тут не наемный работник, а родственница хозяина, домоправительница, имеющая право командовать всеми наемными работниками. Она должна чувствовать себя именно так.
За окном послышался шум створки ворот, отъезжающей в сторону. Наташа вскочила, подбежала к окну и громко заявила, что приехал Юрий Сергеевич. Антон потягивал чай и настраивался на новое общение. Сейчас состоится самый серьезный разговор. Речь пойдет о причинах данной ситуации и способах противостояния.
Антон поднялся, сдержанно поблагодарил Наташу за чай и двинулся к входной двери. Веденский возник перед ним почти мгновенно. Он не вошел, а буквально влетел в холл.
Быстрый взгляд на Наташу, на Антона, явное понимание, что они уже познакомились и без него. Легкий намек на удовлетворение тем обстоятельством, что телохранитель оказался нормальным специалистом, раз сам начал общаться и не стал ждать официального представления. Умеет внедряться в среду!
– Я прошу вас подняться минут через десять ко мне в кабинет. – Он снова обратился к Антону на «вы». – Там все и обсудим. Наташа, проводишь Антона?
– Да, конечно! Ты кушать будешь, Юра?
– Нет, спасибо. Потом. Я только переоденусь, умоюсь, сделаю пару звонков.
Музыку в машине Максим Борисовский никогда громко не включал. Нет, он, конечно, любил мощный звук, хороший ритм, обожал кое-что из старой музыки, из прошлого поколения. Ему нравилось многое из «Битлз», «Квин» и еще из десятка групп семидесятых годов. Но голосовые раскладки Меркьюри, мощный вокал Гилана и гитару Блекмора нужно слушать громко.
Увы, работа есть работа. Когда ты ждешь шефа в служебной машине, в любой момент может зазвонить телефон, а то и сам босс выйдет без предупреждения. А ты развалился на сиденье, у тебя музыка орет на всю улицу. Кстати, вот и телефон!
– Макс! – послышался голос секретарши. – На сегодня ты свободен. Шеф уехал и велел тебя отпускать.
– Точно? – Максим взвился, сразу принял вертикальное положение на сиденье.
– Точно. – Девушка засмеялась. – То-то ты сегодня рвался пораньше домой попасть.
– Это святое, – нравоучительно сказал Максим. – Свои дети будут, сразу поймешь, что такое день рождения девочки!
Складывалось все удачно, даже очень. Максим собирался отпроситься домой именно потому, что его дочери сегодня стукнуло ровно десять лет. У них с женой давно было заведено отмечать любые даты весело и необычно. Чтобы в семье было побольше радости, праздников. Они отмечали день своего знакомства, первого поцелуя, первого… Одним словом, все первое. А уж дни рождения всегда были первыми, потому что твоему ребенку каждый раз в первый раз исполняется и год, и два, и три.
Максим завел мотор и глянул на часы. Отлично! Он успеет даже подскочить к школе и забрать дочь домой на машине. Вот радости-то у нее будет! Ведь девочка, а любит машины и всякую технику, как мальчишка. Да и во дворе она больше играет с пацанами, чем с девчонками. Велосипеды, самокаты всякие…
Максим подъехал минута в минуту и испугался, что опоздал. Из здания школы уже вовсю валила детвора. Да, урок закончился пять минут назад. Нет, даже десять.
Максим достал телефон и набрал телефон дочери. Только бы она свой мобильник включила после уроков. Ну!..
– Але, папа!
– Ксенька, ты где?
– Домой иду с девками, а че?
– Ксенька! – сказал отец с упреком. – Сколько раз тебе говорить, что «девки» – это звучит вульгарно. И не «че», а «что»! Я вообще-то на машине тебя забрать хотел. Домой еду.
– Домой? – чуть ли не взвизгнула дочь. – Уже освободился на работе? Супер! Я стою и жду тебя. Догоняй!
Максим расплылся в улыбке, услышав, как дочь отправила своих одноклассниц по домам, доложив им, что сейчас папа ее заберет на крутой машине. Вроде девочка!..
Он завел мотор, плавно тронулся с места и вскоре остановился перед пешеходным переходом у ворот школы. Ждать пришлось с минуту, потом в потоке детворы образовался прогал, позволивший проехать. Максим набрал скорость, вглядываясь в людей, идущих справа по тротуару.
Тут прямо перед ним появился багажник какого-то невзрачного, забрызганного грязью «Фольксвагена». Машина шла по крайней правой полосе и как будто специально мешала Максиму. Он давно обогнал бы этого недотепу, но боялся пропустить Ксеньку.
А потом он увидел дочь, стоявшую на краю тротуара и смотревшую в его сторону. Максим невольно улыбнулся, включил правый поворотник, сбросил газ и поставил рычаг на нейтралку. Еще несколько секунд плавного торможения, он остановится прямо перед дочерью, дотянется до ручки двери и распахнет ее настежь. На него посыплется поток исключительно положительных эмоций вперемешку с новостями и всяческими рассказами.
«Фольксваген» вильнул вправо, резко затормозил. Все остальное Максим увидел как на экране, в кино, настолько оно было нелепым, нереальным и страшным.
Очень медленно раскрылась задняя дверка «Фольксвагена». Раздражающе ярко горели тормозные огни на задних фонарях. Чужие мужские руки появились из машины и схватили Ксеньку. Девочка ничего не понимала, она даже не успела испугаться, мгновенно исчезла в черном грязном чреве иномарки. Только беленькие гольфики мелькнули в воздухе.
Максим открыл рот и попытался закричать. Но все было как во сне. Горло, перехваченное спазмом, не могло издать ни звука, руки и ноги едва двигались. Глаза застилала влага, от которой все двоилось. Сердце, сдавленное ледяными тисками, никак не могло набрать оборотов.
Но тело само делало то, чего не мог приказать растерявшийся мозг. Левая нога выжала сцепление, правая рука врубила вторую скорость, потому что машина еще катилась по инерции. Правая ступня плавно и сильно выжала педаль газа, а руки выкрутили рулевое колесо влево. Завизжали чьи-то тормоза, наверное, кто-то заорал на него матом, но Максим уже включил третью передачу, надавил на педаль, перешел на четвертую…
Он не видел ничего, кроме кузова «Фольксвагена», забрызганного грязью. Он не помнил ничего, кроме мелькнувших белых гольфиков дочери. Он не ощущал ничего, кроме машины, которая послушна ему и способна настичь похитителей.
Вперед, вперед, догнать! Пока не случилось самого ужасного… Он не сможет жить, если позволит этому произойти.
«Фольксваген» без сигнала поворота резко нырнул влево и ушел за сплошную линию. Максим повторил этот маневр и сразу сократил расстояние. Машина впереди сделала еще несколько финтов, но чувствовалось, что за рулем не очень опытный водитель.
Максим двигался уверенно и плавно. Еще поворот!.. Он уже прицеливался, чтобы с рывком руля ударить передним бампером в заднее колесо «Фольксвагена». Этот номер называется полицейским ударом. От него преследуемую машину неизбежно занесет, а на узкой улице это гарантия потери управления и столкновения с деревом, стеной дома, другой машиной. Ничего, сейчас все застрахованы, важно остановить этих негодяев!
