Наталья Александрова - Игра случая
Надежда сварила кофе, сделала бутерброды, поставила на стол вазочку с печеньем, усадила Марию Петровну поудобнее и приготовилась слушать. Долго молчать о вчерашних событиях соседка не могла, ее переполняли чувства.
– Подумай, Надя, что на свете творится, такие приличные люди, и такое с собой сотворили!
– А как все случилось-то?
– Вчера утром сижу я дома, только с Тяпкой погуляла, вдруг слышу крики ужасные. Я сначала не поняла, думала, что телевизор кто-то врубил на полную мощность, а потом думаю, – что же это за фильм, почему я не смотрю? Я включила, пощелкала – нет ничего похожего. А потом чувствую – за стенкой это орут.
– А что кричали-то?
– Мужской голос все больше, да ты такая-сякая, сука, да я тебя с твоим хахалем видел, да я давно все знаю, да у тебя, говорит, совести нет совсем, на кого меня променяла, а дальше совсем нехорошими словами. А она ему отвечает, что видеть его не может, осточертел он ей, и готова она хоть голая от него уйти, так он ее достал. И что в постели от него никакого толку, так по ее разговорам получается, что вообще он не мужик.
– Ну уж!
– Вот я тебе говорю все, как есть! Мне так даже неудобно стало, как будто я подслушиваю, а куда денешься, если в наших домах слышимость такая!
А потом там крики такие начались, она орет: Гена, Гена, не надо, что ты, больно мне, видно он ее бить начал. И грохот такой, посуда бьется. Я прямо не знаю, что и делать, а потом стон раздался женский, потом возня какая-то – и все стихло.
И бежит вдруг Валентина с пятого этажа, что над ними в квартире живет. Ее с работы сократили, она сейчас с внуком сидит, а невестка работает. Звонит она ко мне прямо с ребенком на руках, что-то там, говорит, нехорошее случилось, такие крики, у меня Дениска проснулся, дома одной страшно. Послушали мы еще немного, там тишина. Она и говорит, давайте в квартиру позвоним. А я говорю, неудобно, может, там люди отношения выясняют, а мы тут припремся. Позвонила туда по телефону, трубку никто не берет. Тогда Валя звякнула им в звонок. Полная тишина в ответ. Ну, что делать. Позвонила я участковому нашему Павлу Савельичу. Все ему рассказала, он говорит, подождите еще немного, я потом подойду. Пришел он где-то через час, звонил-звонил в дверь, потом Иван Иваныч из ЖЭКа подошел, замок сломали, нас-то милиция не пустила, но Павел Савельич говорит – кошмар! Она на кровати лежит зарезанная, а Гена, муж-то, – на полу. И кровищи кругом! Зарезал он ее, а потом – сам себя. Вот такая история. Прямо фильм ужасов.
– Выпейте еще кофейку, Мария Петровна.
– Спасибо, налей. Вот ты скажи мне, Надя, раз у них такие отношения были плохие, зачем им было с обменом заводиться, квартиру ремонтировать, ведь такие деньги на ремонт вгрохали! Ведь стену одну полностью сломали между комнатой и кухней, ты помнишь, выносили прямо глыбы бетонные!
– Да уж, помню.
Соседи въехали к ним недавно, сделали в трехкомнатной квартире евроремонт, что в их простом девятиэтажном доме было всем удивительно. Мария Петровна продолжала:
– И я на нее удивляюсь. Если уж так тебе плохо с мужем, что видеть его не можешь, то разводись. Детей нет, она сама зарабатывала, чего ж мучиться? А если это у нее было так, минутное увлечение, то зачем же было мужу такие слова кричать, что он в постели не мужик? Этого никто не вытерпит, вот он ее и убил.
– Да, странно все это, не похоже на них. Он такой мужчина был спокойный, вежливый, она, конечно, полегкомысленнее, повульгарнее, но тоже ничего. Молодые люди теперь рациональные, сильными страстями не живут. И вдруг – такое.
– Вот и я говорю. Всегда тишина у них, правда, конечно, в будни-то они оба на работе, а где он работал, ты не знаешь?
– Надо полагать, приличная у него была работа, раз квартиру купили и такой ремонт сделали.
– А ты, Надежда, небось и незнакома с ними была? Хоть и давно у нас в доме живешь, а с соседями не дружишь.
Надежда не стала рассказывать Марии Петровне, что с соседями новыми она была довольно хорошо знакома, что сосед, Геннадий, подвозил ее как-то по утрам на машине раза два, и что она даже обменивалась с ними видеокассетами. Муж возился со своим видеомагнитофоном, как ребенок с новой игрушкой. Своих кассет у них пока еще было мало, поэтому Надежда с удовольствием согласилась меняться с соседями. Обмен был неравноценный: те давали три, а Надежда – одну. И прошлую субботу Надежда тоже дала им кассету, и что самое неприятно, не свою, а чужую. Муж принес с работы на несколько дней забавный фильм про животных. В понедельник Надежда пришла поздно, звонить к соседям было уже неудобно, а вчера Мария Петровна огорошила ее страшной новостью. И теперь надо было признаваться мужу, что чужая кассета пропала, потому что достать ее не было никакой возможности.
– Мария Петровна, а вы не знаете, почему они оба вчера дома были, на работу, что ли, не надо?
– Про вчера не знаю, а в понедельник я ее, Нину, встретила днем, идет такая расстроенная, руки в карманы, говорит, сумочку вырвали прямо на улице.
– Да что вы? А где же это было?
– Я не спросила, она такая расстроенная была, хорошо, говорит, что ключи в кармане были, и карточка, а то и до дому не доехать, и в дом не попасть.
– А в сумке денег много было?
– Да нет, говорила, немного, и документов не было. А все остальное – это дело наживное. Вот тебе и наживное…
В это время раздался звонок в дверь. Надежда открыла и обомлела на месте: на пороге стояла следователь прокуратуры Анна Николаевна Громова. Давно, пять лет назад, у них в институте, где работала Надежда, произошло убийство. Сначала думали, что это несчастный случай, но за дело взялась Громова и был у нее на подозрении Сан Саныч, тогда еще Надежде никакой не муж, а просто начальник. Надежде очень не понравились тогда громовские методы, потому что она поверила в то, что Сан Саныч не виноват ни в самоубийстве, ни в убийстве их коллеги. Чтобы спасти Сан Саныча Надежда сама взялась за расследование, дело оказалось ужасно запутанным. Сан Саныч, естественно, был не при чем, и за это время они с Надеждой так успели понравиться друг другу, что решили пожениться, но тем не менее к Громовой Надежда не испытывала теплых чувств. Громова относилась к этому индифферентно, потому что и не подозревала о Надеждином существовании.
– Здравствуйте, – Громова представилась, – пройдите, пожалуйста, в соседнюю квартиру, нам нужны понятые. А вы кто будете? – это она Марии Петровне.
– Соседка из квартиры рядом.
– Очень хорошо. Паспорта не забудьте. Когда она читала Надеждин паспорт, Надежда внимательно на нее смотрела.
– Лебедева Надежда Николаевна, а где вы работаете?
Надежда назвала свой НИИ. В глазах Громовой промелькнуло какое-то воспоминание, потом она помрачнела и вернула Надежде паспорт молча. Марию Петровну уже допросили, теперь снимали показания с участкового Павла Савельича. Оперы и следователь находились в спальне, участковый показывал на месте, как все было, когда он вошел. Надежда с Марией Петровной сидели в гостиной. Надежда незаметно оглядывалась по сторонам. Красивая стенка. Удобная мягкая мебель, уютная комната – и что людям не жилось? На тумбе в углу стоял телевизор, рядом – видеомагнитофон. Внизу в ряд выстроились кассеты – все одной фирмы, Sony. А ее кассета была другая. Надежда незаметно, прямо со стулом подвинулась ближе к видеомагнитофону, так и есть, футляр от ее кассеты Samsung валялся рядом, значит, кассета там, внутри. Она наклонилась к Марии Петровне.
– Мария Петровна, это моя кассета осталась у них. Она вообще-то чужая, мне от Саши попадет. А эти ведь ни за что не отдадут. Начнут спрашивать да расспрашивать…
Соседка кивнула головой:
– Ясное дело, не отдадут. Бери сама, и дело с концом. Я послежу.
Надежда аккуратно, по ковру, пододвинула стул еще ближе, нажала кнопку на видеомагнитофоне, кассета вылезла наружу, она схватила ее и быстро сунула в карман мужниной домашней вязаной куртки, которую второпях накинула на себя, когда Громова пригласила их с Марией Петровной в понятые.
Придя к себе домой, Надежда вытащила из кармана злодейски похищенную кассету и уставилась на нее в некоторой растерянности. Кассета была как бы и не та. Вроде тоже фирмы «Самсунг», 180 минут, но что-то немножко отличалось от той кассеты, которую она давала соседке. Чтобы окончательно проверить свои сомнения, она вставила кассету в видеомагнитофон. Кассета была смотана почти до конца, но проверить можно было в любом месте, и перематывать Надежда не стала, просто включила воспроизведение. Как ни странно, на экране появилась просто настроечная сетка, какая передается по сети при отсутствии передач. Надежда пожала плечами – кому понадобилось записывать пустой экран? Как это часто бывает, на звуковую дорожку записалась передача городской радиотрансляционной сети. Надежда невольно прислушалась. Передавали прогноз погоды:
– Сегодня, 23 марта, в Санкт-Петербурге и пригородах ожидается облачная, с прояснениями погода, температура 0–2 градуса, ветер умеренный, северо-западных направлений, 5–7 метров в секунду. Завтра, 24 марта, ожидается понижение температуры на 2–3 градуса…
