Константин Ковальский - Аферист
Гриша открыл рот, а Антон чуть заметно улыбнулся.
– В идеале телефон у директора нужно было бы спереть перед взлетом, но это уже как получится. Рабочую одежду купил?
Володя достал из большого кулька два запечатанных в полиэтилен пакета.
– Примерьте с Гришей, – скомандовал я.
Хотя второй костюм должен был надеть Антон, я решил использовать в качестве манекенов наших незадачливых помощников.
– Так… Поворотись-ка, сынку… Да не стесняйтесь, представьте, что вы модели.
Они неуклюже повернулись, разом убив все мои надежды пристроить их на подиум. Я покрутил головой и с отвращением поглядел на братьев:
– Володя, скажи мне, ты в Администрации Президента работаешь?
– Нет…
– Нет? Ну слава богу, там и без тебя дураков хватает. Что это за наклейки?
– «Лучшая мобильная связь в стране».
– При чем здесь мобильная связь? В ящике что, новая модель телефона? Где ты их взял?
– У знакомых.
Резким движением я сорвал нашивки, словно погоны с разжалованных офицеров, и сказал:
– Снимайте.
Снятые спецовки я бросил на пол гаража.
– Зачем? – непонимающе поднял брови Гриша.
– Затем, Гриня, что их нужно привести в нормальный вид. Если бы ко мне пришли такие грузчики, то я немедленно вызвал бы милицию. Вы бы еще галстуки нацепили…
Тщательно потоптав и попинав одежду, я поднял ее и протянул братьям.
– Надевайте.
Они надели и, переглянувшись, неуверенно спросили:
– Ну как, теперь хорошо?
– Не верю! – с пафосом воскликнул я. – Не верю, и все. Ладно, Гриша – он в магазин не пойдет… Но ты, Вова! Где ты видел грузчиков с такими прическами? А эта серьга в ухе?
– Я музыкант, – насупился Володя.
– Так, Ростропович, пойдешь в парикмахерскую и сделаешь модную нынче модельную прическу «под Васю». Серьгу из уха вынуть, козлиную бородку сбрить. И от тебя должно пахнуть водкой. Перед «делом» прополощешь рот.
– А как же я машину поведу пьяный? – спросил Володя, печально поглаживая свою гриву, с которой ему предстояло расстаться.
– Я не сказал «пить». Я сказал «прополоскать». А машину поведет Антон. Неужели ты подумал, что я доверю тебе перевозку такого ценного груза, как моя персона?
– А что тогда буду делать я? – озадаченно спросил Гриша.
– Не переживай, без дела не останешься.
– Макс, где машину брать будем? – спросил Антон.
– Хм… Ну, в принципе это дело плевое… – Я посмотрел на братьев и спросил: – Кто из вас быстро бегает?
* * *На следующий день мы решили угнать присмотренный Антоном пикап. Когда я говорил, что угнать его будет плевым делом, я вовсе не использовал образное сравнение.
Корячиться с инструментами, открывая машину, я не собирался. Так же как и выбивать стекло, отключать сигнализацию и подсоединять проводки в системе зажигания, как это делал Николас Кейдж в фильме «Угнать за шестьдесят секунд». Никаких голливудских штучек. Мы просто терпеливо дождались, когда мужик – хозяин машины вышел из подъезда, закурил, сел за руль, вставил ключ с модным брелком в замок зажигания и провернул его. Именно в этот момент к нему подошел Гриша и плюнул ему в лицо прямо сквозь опущенное стекло.
Издавна такие оскорбления смывались кровью. Разъяренный неслыханной наглостью неизвестного доходяги, мужик пулей вылетел из салона и, пылая праведным гневом, кинулся за обидчиком. Гриша, словно опытный марафонец, держал преследователя на небольшом расстоянии от себя, не давая дотянуться до своих конечностей, но и не настолько отдаляясь, чтобы у догоняющего пропал пробудившийся древний инстинкт охотника.
Согласитесь, нужно иметь железные нервы, чтобы перед тем, как броситься в погоню, заглушить мотор, вытащить ключ из замка зажигания, закрыть дверцу и включить сигнализацию.
Так что, пока они играли в салочки, я спокойно сел в машину с уже прогретым мотором, включил первую передачу и спокойно уехал в противоположном направлении.
А Гриша тут же ушел в отрыв, демонстрируя преимущество легкой атлетики, здорового образа жизни, регулярных тренировок и отказа от курения.
В гараже мы с Антонио открутили номера и поставили новые, не запятнанные позором угона. И тут, когда подготовка была практически закончена, позвонил Хохол.
Я заехал в банк, поменял евро на доллары, положил десять тысяч на карточку, а разницу в курсе положил в карман. Долю Хохла я собирался отдать из своих старых запасов.
* * *Ресторан «Шинок», владельцем которого являлся Хохол, мог впечатлить не только иностранцев, на которых в основном и был рассчитан, но и отечественных посетителей. Интерьер был выполнен в виде богатого хутора: стенки-мазанки, сундуки, рушники, глиняные крынки, старые медные сковородки, деревянные балки и опять же деревянная лестница, ведущая на второй этаж. По залу сновали симпатичные официантки в вышиванках, приветливо улыбаясь посетителям. На открытой площадке звучала музыка в исполнении профессионального фольклорного коллектива: баяниста, скрипача и бандуриста. В общем, стараниями Хохла и нанятых им декораторов все здесь было пропитано национальным колоритом.
Зал сегодня был переполнен. Впрочем, как всегда. Еда здесь была отменная, и если вы хотели просто, без всех этих понтов с непонятными заграничными названиями, хорошо поесть, то вас здесь ждал широкий ассортимент потрясающе вкусных блюд: украинский борщ с ушками, баранина, тушенная с черносливом, телятина с вишнями, запеканки, галушки, крученики, вареники с капустой, грибами, картошкой и творогом и еще множество других блюд национальной кухни. Вся еда была приготовлена по-домашнему, а уж эти знаменитые наливки!
Желудок требовательно заурчал, напоминая мне, что я совсем позабыл о нем в пылу подготовки к новому делу. Я перехватил пробегающую мимо розовощекую официантку, которая сама была похожа на аппетитную пампушку:
– Привет, Марийка!
– Ой, Максим, прывит! Ты поисти прийшов? Зараз я тэбэ обслужу.
– Хозяин на месте?
– В сэбэ.
– Скажи, что я пришел.
– Добрэ. Так ты голодный?
– Конечно!
Она радостно улыбнулась и умчалась на кухню. Я уселся за свободный столик, накрытый белоснежной скатертью, и вытащил из кармана конверт.
Через минуту появился и сам хозяин заведения, не менее колоритный, чем сам ресторан. Просторная белая вышиванка, выбритая макушка, здоровенные висячие усы, густые брови, широкие плечи и живот, как большой кавун. Казалось, передо мной стоит сошедший с книжных страниц персонаж Гоголя. То ли Тарас Бульба, то ли казак-знахарь Пацюк из «Вечеров на хуторе близ Диканьки». Персонал его уважительно называет Дмытро Опанасовыч, а друзья просто Опанасом. Но было у этого уважаемого человека еще одно имя. Точнее, прозвище. В криминальном мире он больше известен как Хохол. Получил он это погоняло давно, еще когда мотал свой первый срок на Колыме.
Я встал из-за стола.
– Доброго здоровьечка, пан Дмитро.
– И ты не хворай, – басом ответил Хохол.
Пожал мне руку и уселся за стол. Обычно он говорит по-украински, чтобы не выходить из образа, но иногда забывается и в его речи проскакивают русские слова, а то и «феня».
Я подвинул в его сторону конверт.
– Это вам.
Конверт тут же исчез под широкой, словно лопата, ладонью Хохла, но класть его в карман он не спешил.
Следующую минуту Хохол внимательно изучал меня из-под своих густых бровей, способных составить реальную конкуренцию брежневским.
– Расскажи мэни ще раз, як усе пройшло?
– С деталями рассказать?
– А хоть бы й так.
Несмотря на спокойный, даже несколько отстраненный вид Хохла, я почувствовал напряженность в его тоне, и это мне не понравилось. Вот только в чем дело? Я начал свой рассказ. Хохол слушал, не перебивая, продолжая изучать мое лицо, словно видел его в первый раз.
– Вот в принципе и все…
– Усе?
– Ну, я еще, когда прилетел, позвонил в ту гостиницу, в которой останавливался.
– И що?
– Администратор мне сказал, что ко мне под утро приходили мои друзья, которые очень расстроились, узнав, что я уже выписался.
– Друзи, значит? Хм…
– Да в чем дело? – не выдержал я.
Хохол погладил свою гладковыбритую макушку.
– Позвонил мне вчера Войтек. Криком кричав, що ты обчистил сейф, а мы так не договаривались…
– Да не брал я, Опанас! Это жена этого коллекционера, я ж тебе уже рассказывал по телефону, когда прилетел…
– Да погодь ты, – недовольно скривился Хохол. – Нэма у него ниякой жены.
– Как нет?
Я потрясенно откинулся на стуле. Черт возьми, еще не хватало, чтобы Опанас заподозрил меня в том, что я хотел его кинуть!
Я глянул на него исподлобья.
– Ты что, не веришь мне?
– Вирю не вирю… – скривившись, отмахнулся Хохол. – Як кажуть москали: «Доверяй, но проверяй!» Писля того дзвинка Войтека я сам позвоныв в Варшаву до своих хлопцев.
– И что они выяснили? – спросил я.
– Шо приводив твой лох-коллекционер перед своим отьездом куйбиту одну. Очень уж вона под твое описание подходит. И то, що к тебе «друзи» потом приходили, тоже мэни россказали.
