Семен Майданный - Смотрящий. Блатной романс
- Как тот с каютой в «Катерах и яхтах» [Специализированный журнал.]?
- Именно как тот, который ты слюной закапал.
ПОНЕДЕЛЬНИК (следующий день) 10.18
Дверь отворилась без стука, и в кабинет ввалился низенький толстый ментяра, похожий на колобка. С аж майорскими погонами на обсыпанных перхотью плечах.
- Есть кто живой? - спросил ментяра по-вертухайски зычно, в упор не замечая сидящего за голым столом Шрамова.
- Ух ты! - вежливо поднялся из директорского кресла Шрам, типа хотел протянуть посетителю руку. Да что руку? Наверное, хотел обнять дорогого гостя, к груди прижать, только вроде как стол помешал. - Дядька Макар! - кликнул Сергей Шрамов секретаря. - Вы знаете, кто к нам пришел?! Вы не знаете, кто к нам пришел! К нам пожаловал сам городской глава по милицейской линии города Вирши Иван Иванович Удовиченко.
- Осведомлен. - Образина прожженного мента расплылась в хитрой улыбке. - Уважаю. - Майор плюхнулся в гостевое кресло без приглашения, небрежно бросил на стол за саленную фуражку и пальцами пригладил потные волосы. - Да и мы не лыком шиты. Мы про тебя, Срамов, тьфу, то есть Храмов, тоже понаслышаны.
- Кофе? - пропустив тонкий намек на толстые обстоятельства мимо ушей, предложил Сергей.
- А есть что покрепче? - как у себя дома расстегнул пуговицу под галстуком майор. И заозирался: новенькая мебель, задвинутый в угол армейский ящик со странным барахлом - свернутые кумачовые транспаранты, краски и кисти.
- Дядька Макар, - кивнул Сергей Шрамов маячащему в дверях пожилому секретарю, - для нашего дорогого гостя двойной кофе…
Майор заржал, дескать, уважаю юмор.
- …И бутылочку твоего бальзама, - дополнил, выдержав театральную паузу, Шрамов. - Он у меня такие бальзамы варганит - закачаешься!
- Ну ладно, - по-хозяйски навалился на стол всей тушей гражданин ментовский начальник. - Шутки в сторону. Рассказывай, Храмов, чистосердечно и как на духу, из какой стороны тебя в наш городок к бережку прибило и какую золотую рыбку ты в нашей мутной воде выловить мечтаешь?
- Да тут не до жиру, - сделал наивные честные глаза Сергей.- В соответствии с буквой закона собрался я заняться юридическими услугами.
В сверкающих свежим лаком дверях объявился дядька Макар, но уже не с пустыми руками. А на расписном подносе, кроме двух чашек с расплавленным в смолу кофе, бутылочка зеленого стекла и две чарочки. Майор сам снял с подноса угощение. Сам, не дожидаясь приглашения хозяина кабинета, в два выверенных булька наполнил чарочки, и свою тут же принял на грудь.
- Юридические услуги - это правильно. Только для такого сервиса документики соответствующие требуются. Есть у тебя соответствующие документики?
- Имеются, - важно сообщил Шрамов и уже сам, на правах хозяина, наполнил рюмаху для дорогого гостя. Тоже точно в один бульк.
- Ладно хорохориться! - вдруг зло вцепился ногтями в край стола майор, будто хотел стол опрокинуть. И поскольку от такого обхождения бальзамчик чуть не выплеснулся, то прежде чем продолжить разнос, Иваныч опять приговорил рюмку. Вот теперь ничто не мешало вести процесс. - Хорош мне глазки строить и кильку шкурить, блатная морда! Отвечай на вопросы, падло! Где остановился?! Имеется ли прописка?! Кто тебя сюда послал?!
Шрамов призывно посмотрел за спину как-то чересчур быстро поймавшего алкогольный приход всего от двух мензурок Иваныча. Откуда-то из-за увенчанного большой колючей звездой плеча майора выплыл радушный дядька Макар и опять наполнил майорскую чарку.
- Не трэба так турбуватыся, гражданин начальник, - за Шрамова повел речь дядька. - Есть у нас документики на уси случаи життя. Может, щэ кофе? А насчет документиков я вам такую прытчу розповим…
ВОСКРЕСЕНЬЕ 17.52
- И за что же мне такая милость? - вспомнив присказку про бесплатный сыр, словно через силу спросил майор. Его пятерня жадно сжимала ключики от катера, будто боялась отпустить.
- За то, Иваныч, что все у тебя построено правильно. За то, что всюду порядок образцовый, - ответил так и не притронувшийся к щам гость. - Ведь всюду образцовый порядок?
Интонация, с которой гость озвучил последнюю фразу, проколола даже толстую шкуру майора, и Иваныч осторожно, как неродные, положил ключики перед собой. Может, придется возвращать обратно. Телеса Иваныча под несвежей майкой заходили обиженными волнами.
- Виталий Ефремович, ежели чем недовольны, так вы так и скажите. Я ведь человек с пониманием, зачем же ходить вокруг да около?
- Да не ерепенься, Иваныч. Это у меня личные заморочки. Извини, не сдержался, - ловя луч камнем на золотом перстне и как бы любуясь игрой света, глухо объяснил свой выбрык Виталий Ефремович. Все у него было в тему: и шмотки, и речь интеллигентная, и прочие финты. А вот нет-нет да и выглядывал из капустной одежки бычара бычарой. Не смыть натуру дорогими шампунями.
- А… Ну если так, то я не в обиде. - Майор лридвинуй пузырь и натренированно ловко свернул золоченую головку. - А что за заморочки? Может, я чем подсоблю? - Всего с двух бульков он ловко наполнил обе рюмки под завязку.
- Не бери в голову, лучше ответь, как там наш лесник поживает?
- В порядке лесник. В белоснежном гипсе с головы до пяток. В больнице мордой в стенку уткнулся, ни с кем не разговаривает.
- А в протокол какие показания дал?
- А никаких. «Не надо, - говорит, - протокола. Сам упал», - говорит. - Иваныч между делом попытался поверх массивного плеча гостя выглянуть в окно. Очень уж его перло побыстрее узреть пригнанный катер.
- Жаль. Выходит, обиду затаил. Выходит, отыграться надеется и властям не верит.
- Так это ж лучше. Без протокола-то. А то столько у меня висяков на шее, что в Управлении боюсь показываться. Скубут меня там, как плюгавого воробья в стае. Шутишь - первое сзади место по области?
- Ты потерпи, Иваныч, еще месяц-другой. Дело с комбинатом уже на мази. Кстати, а немцы экскурсией довольны остались?
- Еще как довольны. Машка Манекенщица одного развела на «вернувшегося из командировки мужа». А второму показательную драку в кабаке устроили, на два зуба сократили. Фрицы таксеру, чтоб из города ночью увез, пятьсот марок отмаксали. Это гансы-то прижимистые!
- Ну а в городском масштабе, Иваныч, как?
- Да все пучком. В городе четыре кодлы. То одни других загасят, то другие первых. Ночь без шума не обходится. Первое место по области держим, и плачут горючими слезами мои подполковничьи погоны. Вот давеча магазин у черных сгорел.
- Вот то-то. Магазин у черных сгорел… - подхватил гость без восторга. Он сидел на шатком стуле, держа спину, будто лом проглотил. И очень боялся испачкать понтовый наряд.
- Да ты ж!… Извиняюсь, Виталий Ефремович, да вы ж сами требовали, чтобы больше шуму! Чтобы угоны и поджоги! Чтобы шпана распоясавшаяся ночью никому на улицу выйти не позволяла!
- Шпана, да не любая! - ударил Виталий Ефремович кулаком по столу так, что нетронутые и остывшие щи из тарелки на бывшую белую скатерть выплеснулись. Так ударил, что скатилась со стола надкушенная луковица. - А знаешь ли ты, старый сморчок, что у тебя уже десять торговых точек в городе без крыш стоят?!
- Как без крыш? Кому же они платят?
- А никому. Нашелся тут один герой, такую мазу потянул, что прежние крыши к ядрене фене отвалили. А сам бабки не берет, говорит, когда что-нибудь попрошу, тогда и отблагодарите.
- А что ж он, кроме бабок, может попросить?
- Тем и опасен, что темная лошадка.- Гость старался совсем уж внагляк не демонстрировать, что не ставит майора ни в хрен. Гость решил сегодня подавить на Ивана Ивановича по одной простой причине. Пора было и майору побегать по городку, гузку растрясти. Чтоб кипеша стало еще больше. Да и ваще слишком хило вкалывает майор на дядю. Хочет и рыбку съесть, и на подполковника сесть.
- Ну ежели нашелся герой, так на всякого героя найдется свой геморрой. Я подчиненным подмигну, они ему мигом рога поот-шибают.
ПОНЕДЕЛЬНИК 11.21
Макар сделал свое дело, Макар может уходить. Шрам глазами указал дядьке Макару на дверь, и тот на цирлах испарился.
Майор покоился в кресле оплывшей грушей. Попа вдвое шире плеч, руки безвольно по швам, потные потеки на висках. Глаза у майора были как одуванчики: широкие, желтые и без всякого осмысленного просвета. Большую ошибку сделал майор, явившись сюда «сам-бля без ансам-бля». Привык, понимаешь, что он в Виршах царь и бог!
- Ты хороший, но опасный, - прибито вещал майор, - серьезным людям поперек глотки стал. У меня какая основная работа? Чтоб в Виршах бардак не прекращался. Чтоб всякий серьезный инвестор тысячу раз подумал, прежде чем в наш нефтяной гигант бабки вкладывать. - В вытаращенных желтых шарах майора не было и намека на волю. Только отражалась ополовиненная в одиночку бутылка бальзама и недопитая чашка кофе.
