А. Шантарский - Не верь
— Сумасшедший, — прозвучало из уст пассажирки как комплимент. Но она даже не поинтересовалась, почему он не высадил ее у института.
— Мне понравилась девушка, и я ее похищаю, — объявил Ерофеев.
— И куда ты намереваешься ее спрятать? — вспыхнули глаза собеседницы и обнажились ряды белоснежных зубов. Именно это редкое выражение ее лица могло свести с ума любого мужчину. Подействовало оно и на Николая.
«Да она просто красавица!» — восхитился он про себя. Вслух же произнес:
— В конце двадцатого века красавиц похищают, но не прячут. Мы не станем дожидаться вечера, а прямо сейчас отправимся в ресторан. Пусть все знают, что столь изысканная дама не гнушается моим обществом.
Если бы он только догадывался, каким перезвоном отозвался его комплимент в душе девушки, то понял бы, что это уже победа.
Ерофеев наглядно продемонстрировал студентке, что личность в городе он довольно-таки влиятельная. За проезд на красный свет его остановили работники ГАИ. Но злостного нарушителя правил дорожного движения инспекторы узнали, уважительно поздоровались и отпустили чуть ли не раскланиваясь. Даже перед ее отцом — генералом и то так не лебезили представители закона. В ресторане забегали официанты, выделили лучший стол в зале, а заказ принял завзалом.
— Ты, случайно, не волшебник? — задала Оля наивный вопрос.
— Почему так решила? — удивился тот.
— На дорогах для тебя зеленая улица, стол накрывается со скоростью скатерти-самобранки, а изобилием и скатерть-самобранка уступает, — улыбнулась собеседница.
— Так все благодаря тебе, — слукавил Николай. — Гаишникам я сказал, что везу финалистку конкурса красоты, и они отпустили. А тут ты просто затмила всех своей улыбкой, вот они и забегали, словно угорелые.
— Врунишка, — не без кокетства отозвалась она. За каких-то пару часов человек преобразился. Перед Ерофеевым сидела респектабельная дама из высшего общества. Правда, недоставало соответствующего наряда и драгоценностей, но манерам и раскованности можно было только позавидовать.
Пробка из-под шампанского отлетела в сторону и угодила в глаз официанту.
— Нечаянно, — даже не извинился, а просто констатировал факт единственный сын вора в законе. Официант проморгался и выдавил улыбку.
— Я не в обиде. Еще что-нибудь желаете?
— Свободен, понадобишься — позовем, — отмахнулся Ерофеев, наполняя фужеры шипящим и пенящимся серебристым напитком.
Даже от такого легкого напитка не привыкшая к спиртному девушка ощутила приятное головокружение.
— А почему кавалер не приглашает даму танцевать? — стрельнула она глазками.
— Сей момент. Официант! — заорал Николай на весь зал. Посетителей в это время было мало, но те, которые были, не замечали развязного поведения молодой парочки. Наверняка они бы пришли в изумление, если б знали, что с сыном авторитета криминальных структур города веселится дочка генерала милиции. Но так уж сложилось в современном обществе, что детей криминальных авторитетов куда большее количество людей уважает и знает в лицо, чем детей тех, кто от этих авторитетов граждан защищает. — Заведующего залом позови, — отпустил Николай указание мужчине в темном костюме, с бабочкой вместо галстука. Буквально через тридцать-сорок секунд перед ними предстал человек почтенного возраста.
— Слушаю, Николай Юрьевич.
— Организуй музыку.
— Вы же знаете, что музыканты работают только после семи вечера.
— Вот народец! — покачал головой Ерофеев и одарил его таким взглядом, что у того по спине побежали мурашки. — Не дорожат своим теплым местечком. — По его фразам могло показаться, что он отчитывает своего подчиненного.
— Что-нибудь сообразим, — тут же пообещал завзалом и поспешно удалился. Минут через пять в зале невесть откуда появились огромные колонки, стационарный усилитель и магнитофон.
— Белый танец, — объявил один из официантов и заговорщически подмигнул Николаю. Лирическая мелодия заполнила помещение.
— Кто-то хотел танцевать? — намекнул девушке собеседник. Та почему-то рассмеялась и заговорила:
— Сама напросилась. Не откажите в любезности. — Поднялась, и ее немного шатнуло.
— Не в моих силах.
Оля закинула изящные руки на шею партнеру, томно прикрыла глазки и положила голову ему на грудь. Ей приятно было чувствовать на своей тонкой талии мужские руки, которые не покоились на месте, а перемещались все ниже. Но она почему-то не испытывала стыда и неловкости и только крепче прижалась к Николаю. Вторая музыкальная композиция для медленного танца не годилась, они расцепились и машинально задвигались в такт мелодии. За стол вернулись уставшие, но взбудораженные и веселые. Пили, ели, беседовали легко и непринужденно, не заметив, что время склонилось к вечеру и собирается публика. Редко кто проходил мимо, не поздоровавшись с Николаем и не поинтересовавшись здоровьем его отца.
— Кто твой отец? — не удержалась от вопроса Карпова.
— Уважаемый человек, — обтекаемо ответил Ерофеев. — Главное, что тебя встретил, а с родителями еще успеем познакомиться. — Не только он вызвал у новой знакомой интерес к своей персоне, сам тоже не мог оставаться к ней равнодушным.
Появились музыканты, зазвучала живая музыка. За вечер не единожды звучали песни в адрес польщенной Оли, многие мужчины считали за честь подходить к их столику и осыпать молодую женщину комплиментами. Николай действительно предстал перед ней если уж не волшебником, то сказочником точно.
Они ехали по пустынным улицам ночного города, когда Николай сказал:
— Не хочу с тобой расставаться. — Девушка посмотрела на него с нескрываемой благодарностью.
— Отец, наверное, волнуется.
— Мой тоже волнуется, — соврал собеседник. — Но мы молодые, у нас своя жизнь. — Карпова понимала, что он приглашает ее провести с ним ночь, и, если быть честной, сама того желала.
— Куда повезешь? — решилась она.
— Не проблема, — надавил на газ водитель и на скорости пролетел огромную лужу. Высокие струи воды разлетелись в разные стороны, но прохожих в это время суток не было и никто не пострадал.
— Несложно догадаться о твоей манере знакомиться с девушками, — вспомнила она, как Николай ее обрызгал, и на устах у нее блуждала улыбка. Впервые в жизни девушка приняла решение не ночевать дома. Отец, конечно, не уснет, но сейчас об этом думать не хотелось.
Ерофеев привез ее в трехкомнатную квартиру, подаренную отцом на двадцатилетие год назад. Массивная железная дверь плавно отошла в сторону, и парень широким жестом руки пригласил девушку внутрь.
— Это твоя квартира? — удивилась та богатой обстановке. Действительно, убранство жилища говорило о состоятельности владельца. Но также бросалось в глаза, что у богатенького хозяина напрочь отсутствует какой бы то ни было вкус. Антикварные вещи перемешивались с современной мебелью. О сочетании цветов вообще говорить не приходилось. Но Ерофеев не замечал несоответствия. Более того, каждым приобретением он гордился и покупал все самолично. Если брать вещи в отдельности, то некоторые можно было назвать и произведением искусства, но вместе они напоминали кинозарисовку разных эпох.
— Моя, — с гордостью отозвался Николай, и его тонкие губы расползлись в улыбку.
— Я бы кое-что переставила, добавила. — Ей не хотелось открыто указывать на недостатки. — Возможно, тебе бы понравилось.
— Я не против иметь такого очаровательного дизайнера, — не отказался собеседник. — Но рабочий день закончился, и мы займемся более интересными и важными делами.
До самого последнего момента Оля о постели не думала. Ей было приятно находиться в обществе парня, который ухаживал, осыпал ее комплиментами. Он уговорил Карпову выпить две рюмки водки, и теперь перед глазами все кружилось. Но когда он, дурачась, обнял ее и они свалились на ковер, а настойчивая мужская рука поползла по ноге от колена вверх, Оля сообразила, что должно произойти. В затуманенной головке путались мысли. С одной стороны — обуял страх, с другой — пробудился женский интерес. Нельзя не отметить, что прикосновения партнера вызывали приятные ощущения. Из-за двойственного состояния она просто-напросто оставалась безучастной, передав всю инициативу Николаю, и не заметила, как оба оказались обнаженными. Стыда не испытывала, но в какой-то момент ощутила боль, вскрикнула, но тут же прикусила губу…
— Вот уж не ожидал, что ты девственна, — сказал хозяин, вернувшийся из ванной комнаты в длинном, до щиколоток, махровом халате. Девушка, закутавшись в покрывало, снятое с дивана, сидела на кресле, поджав ноги и дрожала. Нет, ей не было холодно и не сковывал страх, но все тело лихорадило. Она и сама не могла объяснить, почему это с ней происходит.
— Извини, что не предупредила. — Оля не поднимала взора от пола. Но неожиданно собралась с духом и посмотрела, что называется, глаза в глаза. — Это, по-твоему, плохо?
