Милосердие зверя (СИ) - Чернышева Марина

Annotation

Ротвейлер - серьезная, охранная собака. Не соглашусь, что излишне злобная или непредсказуемая - эти черты породе не свойственны и бывают привнесены в характер конкретного пса, неправильным воспитанием или отношением к нему хозяев. Впрочем : я рассказываю, а судить вам...

ПРОЛОГ.

И начался ад!

Заключительная. «Схватить преступника за руку»!

ЭПИЛОГ

Марина Чернышева

Цикл "Рассказы о животных". Книга 2

Милосердие зверя

ПРОЛОГ.

Светлой памяти моего незабвенного друга, посвящается...

Звук который издавала эта птица был очень пронзительный и неприятный, тревожащий какой-то :

- Пи-иу! Пи-иу! - будто прошивала прозрачный осенний воздух неподходящими ему резкими стежками.

- Ну и чего неймется! - морщась, проворчала я себе под нос уже который раз. Лес рядом, так нет — уселась где-то по-соседству, на заброшенных дачных участках и вот уже третий, если не четвертый час, с небольшими перерывами, изводит меня своим упорным "пиу!" Еще и Сарбона, моя молодая ротвейлерша, как-то странно реагирует на этот звук, будто он и ей действует на нервы. Вообще-то Сарбоша не мне чета — так просто ее из философски-созерцательного состояния не выведешь и уж к тем «раздражителям» которые способны это сделать, птичий крик, звучи он хоть над самой головой, никак не относится.

А что относится? Немногое : команда «гулять», предложение «поиграем», ну и конечно же «идем обедать» или «давай я тебя покормлю». Покушать мой зверь любит и знает в этом толк, хотя и не обжорничает, какой бы вкусной не была еда — свою норму знает, и не нахальничает в тех случаях, когда за стол ее не приглашают. Хотя нахалюга и манипулятор она изрядный — все время приходится оставаться начеку, иначе вмиг превратишься из воспитателя в воспитуемую!

Сегодня, когда в кои-то веки выдался погожий денек в рано наступившей осени, она будто понимала, что я тороплюсь провести работы по подготовке сада к зиме и развлекала себя сама : что-то рыла на моем не сильно ухоженном газоне, перетаскивала туда-сюда свои игрушки, нашедшиеся после увядания трав, и только время от времени подходила ко мне за лаской, с надеждой подсовывая мне под руку то мяч, то плетенку из толстой веревки и делая просительно-вопросительную мордашку. Я каждый раз отделывалась обещаниями :

- Потерпи, потерпи немножко! Вот доделаю срочную работу и пойдем с тобой погуляем в лесок, а заодно и мячик тебе покидаю.

Сарбона прекрасно понимает все слова и поскольку я ее никогда не обманывала, вздохнув, отходила от меня, набираясь терпения и на какое-то время ей его хватало, пока не возникала потребность опять почувствовать мою руку у себя на голове или хитро подставленном для «почесухи» брюшке.

Так было до того момента, когда откуда-то прилетела эта нудная птица со своим надоедливым «пиу!»...

И начался ад!

Наконец я упахалась до ломоты в спине, у меня замерзли ноги в резиновых сапогах и закоченели пальцы на руках, несмотря на рабочие перчатки : сентябрь выдался на славу! Это сарказм, если кто не понял. Начавшиеся ровно 1-го сентября холодные ливни и очень рано пришедшие ночные заморозки так «здорово» подкорректировали обычный осенний график садоводов и огородников, что все только выли!

Ну еще бы : и так-то скудный урожай этого лета пропадал прямо на глазах и что-то сделать с этим было невозможно! Я уж наплевала на пропавшие даром летние труды и мечтала только о нескольких днях паузы в бесконечных дождях, чтобы выполнить хотя бы "план минимум" по подготовке сада к зимовке. И вот, наконец, почти в самом конце месяца, ура — вёдро! Провозившись на участке почти до самого обеда, я решила временно прекратить это издевательство над собственным телом и выполнить, наконец, обязательства перед Сарбоной.

Я собиралась, как и обещала, прогуляться с ней до близлежащего лесочка, погонять ее там хорошенько с мячиком, отработать команду «апорт» и закрепить еще пару-тройку таких, как «сидеть», «лежать» и «рядом» — в ее, еще щенячьем, 7-ми месячном возрасте, повторение уже пройденных команд было только на пользу!

Потом я собиралась вернуться, плотно пообедать с собакой на пару, немного отдохнуть и до темноты еще чего-нибудь поделать на участке. Вот такой вот был план — скромненько, но зато реально! Угу. Если бы... Впрочем — об этом дальше.

Переобувшись в менее влаго- и грязе-устойчивые, но зато значительно более теплые, кожаные сапоги, отмыв и отогрев руки в горячей воде, я прихватила хорошую толстую, но легкую палку и небольшой резиновый мячик, давно и безнадежно истыканный кое-чьими зубами, сунула в один карман поводок-стропу, а в другой — пакетик с "нанакой" для поощрения собаки и вышла с заждавшейся Сарбоной в ту калитку, что вела к заброшенным дачным участкам и дальше, к лесу, но дойти в этот день до места нашего обычного выгула, нам с Сарбошей была не судьба...

Собаку я выпустила из калитки не озаботившись поводком, потому что домик мой, в этом районе бывших когда-то ухоженными, но теперь наглухо заброшенных земельных участков, выделенных когда-то давно государством своим гражданам для ведения личного подсобного хозяйства, был едва ли не единственным обитаемым домом в округе. Поскольку его бывший хозяин, единственный из таких же владельцев, озаботился его приватизацией, благодаря чему смог его продать мне, получив за бросовую землю какой-никакой, а барыш.

Ну а я, в свою очередь, ухватилась за возможность приобрести участок по моим скромным капиталам, в месте которое не пользовалось особым спросом, но меня вполне устраивало. Скромненький дачный домик тут был, ну а мне хором и не требовалось. Сюда я и сбегала из своей коммуналки, едва стаивал снег и оставалась здесь до самых морозов, а если погода позволяла, то и дольше. Места тут, не смотря на близость к поселку, оставались довольно глухими, отчасти поэтому в моей жизни шесть месяцев назад и появилась Сарбона.

Из-за щенячьего возраста защита из нее пока была еще никакая, но знала об этом одна лишь я, поскольку рост, к семи месяцам, она набрала уже приличный, а пасть украшали только что поменянные, молочно-белые, весьма эффектные зубки! Так что ее коронная «ротвейлерская хмурость» вполне отпугивала не слишком серьезных противников из числа мелких хулиганов, ну а в дальнейшем, я надеялась, она вполне отпугнет и всех остальных...

Пока повернувшись лицом к калитке я закрывала ее на замок, чтобы ненароком не обнаружить по возвращении в своем домике компанию алкашей или наркоманов, которых такие мелочи, как нежелание хозяйки видеть их своими гостями, просто не принимались во внимание, Сарбона уже рыскала где-то по кустам черноплодной рябины и зарослям одичавшей ежевики, которых имелось здесь не просто много, а я бы сказала, что с избытком!

Поэтому обернувшись, я обнаружила свою щенку-переростка, с какой-то коробкой в зубах :

- Ай, какая ты у меня молодец, - восхитилась я с повышенным энтузиазмом, - своего мусора у нас мало, так ты еще чужой где-то раздобыла!