Патриция Вентворт - Вмешательство мисс Сильвер. Когда часы пробьют двенадцать
В глубине квартиры звякнул колокольчик. Лидия не сомневалась, что Марка не окажется дома. Да и с какой стати? Было почти пять. Скорее всего он пил чай с Грейс Парадайн и Филидой, в то время как Элиот и Альберт маячили где-то на периферии, если их вообще пустили на порог. Ну или он разговаривал с поверенными, гробовщиками и полицейскими.
Лидия уже дошла до крайнего отчаяния, но дверь вдруг распахнулась, и перед ней возник мрачный Марк. Оставалось лишь надеяться, что столь яростный взгляд вызван не ее приходом. Лидия почти успокоилась, когда Марк коротко буркнул:
— Я думал, это снова чертов репортер.
Она вновь стала холодной и сдержанной.
— Спасибо, милый, я тоже рада, что я не репортер. У тебя на лице написана жажда убийства. Можно войти?
Он отступил от двери.
— Зачем ты это сказала?
— Сказала что?
Он хрипло повторил:
— «Убийство».
Лидию замутило. Что он сотворил с собой? Что он делает, зачем говорит такое и доводит себя до подобного состояния? Она захлопнула дверь, прислонилась спиной и в порыве гнева воскликнула:
— Не будь идиотом!
Они стояли, яростно глядя друг на друга, но наконец Марк пришел в себя, коротко и невесело рассмеялся и повернулся к комнате, откуда вышел.
— Ну ладно, ладно. Ты все еще не прочь войти?
— Да.
Она прошла мимо него в неприбранную, но уютную гостиную: коричневые кожаные кресла, коричневые шторы, потертый ковер, полки, заставленные книгами, письменный стол, электрический камин. Лидия присела на подлокотник кресла.
— Хватит! — потребовала она. — Я обожаю с тобой ссориться, дорогой, но сейчас времени нет. Нам надо поговорить. И сядь, пожалуйста, потому что ты ужасно высокий, а я не могу говорить, когда кто-то мрачно нависает надо мной.
Он неохотно опустился на подлокотник кресла напротив.
— Что тебе надо? Сама знаешь, я занят. Я заскочил домой за бумагами.
— Не бойся, я задержу тебя не дольше, чем потребуется. Вообще не задержу, если не захочешь.
— Выкладывай, что случилось?
Марк желал, чтобы Лидия принимала его таким, какой он есть. Чтобы она осталась, переполняемая бурными чувствами, которым он сопротивлялся. Глубоко в душе внутренний голос твердил Марку то же самое, что и Лидия: «Идиот, безнадежный идиот».
Она спросила тихо и серьезно:
— Марк, ты слушаешь? Я очень хочу с тобой поговорить, но не произнесу ни слова, если ты не будешь слушать.
Он посмотрел на нее, кивнул и вновь отвел глаза.
— Ладно.
— Сам понимаешь, в Мидоукрофте или Ривер-Хаусе уединиться нельзя. А мне нужно поговорить.
— Давай говори.
Лидия не смотрела на Марка. Взгляд ее был устремлен на ярко-красные поленья в бронзовой пасти камина. Она сказала:
— Марк, случилась большая беда. Полиция думает, виноват один из нас.
— До тебя только что дошло?
— Нет, конечно, нет. Но я не знаю, как выпутаться.
— Я тоже. Что дальше?
— Нам нужен кто-нибудь, способный помочь.
— Что ты имеешь в виду?
Наконец Лидия подняла взгляд на него.
— Есть подходящий человек. Прямо здесь, в этом доме. Ее зовут мисс Мод Сильвер. Я услышала о ней от Лоры Десборо. Ты ее не знаешь, но, наверное, помнишь дело о китайской шали — так вот, именно мисс Сильвер помогла его раскрыть. И прошлогодние убийства в доме Ванделеров, когда полиция схватила ту женщину… Симпсон, если не ошибаюсь, которую искали много лет. Им тоже помогла мисс Сильвер. Она просто чудо — и сейчас она гостит в соседней квартире. Миссис Беркетт — ее племянница.
Марк посмотрел на Лидию с сомнением и грустью.
— И что, по-твоему, способна сделать твоя замечательная знакомая? Найти козла отпущения за пределами семьи? Нечего сказать, хорошая перспектива.
— Мне не нужен козел отпущения, — сказала Лидия. — Я хочу знать правду.
— Какова бы она ни была?
— Да. А ты разве не хочешь?
— Даже не знаю…
Она всплеснула руками.
— Марк, но мы обязаны! Как мы будем жить, если не узнаем правду? Это тайна, которую нужно раскрыть. Иначе… что будет дальше? Вечные сомнения, все подозревают друг друга и гадают, что думают окружающие… боятся вести себя естественно… боятся открыть рот… Посмотри на себя… и на меня! Я произнесла самое обыкновенное слово, а ты сразу взвился! За такой прием надо было прикусить язык и надавать тебе пощечин… жаль только, мне не дотянуться! Что, теперь мы составим список тем, которые нельзя обсуждать? Список слов, которые нельзя произносить? Мы так и будем ходить вокруг да около и шипеть, как кошки на раскаленной крыше? Какой бы ни была правда, ее нужно узнать.
Марк встал, приблизился к одной из книжных полок и остановился, поглаживая корешки книг.
— Какова бы ни была? — повторил он. — Сомневаюсь. Легко сказать… но когда дойдет до дела и ты начнешь перебирать родственников по одному и думать, кто же виноват… ей-богу, не знаю. Допустим, старика убили, допустим, кто-то действительно столкнул его с террасы, допустим, полиция, ну или твоя мисс Сильвер найдет виновника… и кто, по-твоему, убийца? Тетя Грейс? Фрэнк Амброз? Бренда? Ирен? Ты? Я? Дики? Альберт Пирсон? Элиот? Филида? Вот мы все, и один из нас это сделал. Ты говоришь: давайте выясним во что бы то ни стало. Ну ладно. Допустим, полиция или твоя мисс Сильвер раскроет дело, и виновника повесят… — Он повернулся и быстро зашагал обратно. — Повесят одного из десяти человек. Тетю Грейс, Фрэнка Амброза, Бренду, Ирен, тебя, меня, Дики, Альберта, Элиота, Филиду… Кого?
Лидия тоже встала. Она была белее мела, но решительно взглянула на Марка:
— Это я и хочу узнать.
— У тебя нет никаких предпочтений? Конечно, мы все хотели бы, чтобы убийцей оказался Альберт, потому что он нам никогда не нравился. Но нельзя повесить человека только за то, что он зануда. И к сожалению, Альберт и Элиот — единственные, у кого есть хотя бы некоторое подобие алиби. Если желаешь знать, на ком скорее всего остановит свой выбор полиция, я тебе скажу. На мне.
— Почему? — Голос Лидии оставался таким же спокойным, как и взгляд.
Марк рассмеялся:
— Потому что я возвращался в Ривер-Хаус.
— Зачем?
— А ты как думаешь?
— Не представляю, Марк.
— Не такая уж ты смышленая, детка. Ты, кажется, не в силах сложить два и два. Зато полиция умеет собирать головоломки, и это у них неплохо получается. Они скажут, что я вернулся, чтобы признаться дяде Джеймсу, на что бы он там ни намекал, а потом придут к выводу, что я сбросил его с балкона.
После небольшой паузы Лидия спросила:
— Полицейские знают, что ты возвращался?
Он дернул плечом:
