Майкл Муркок - Случай с жильцом на Дорсет-стрит
— Если я так сделаю, мистер Холмс, то не выполню клятву, данную кузену. И солгу леди.
— Поверьте мне, мистер Мэклсуорт, вы не нарушите данное обещание и не станете обманывать леди. Более того, окажете сэру Джеффри Мэклсуорту и, надеюсь, обеим нашим великим нациям большую услугу, если выполните мои инструкции.
— Хорошо, мистер Холмс, — сказал американец с самым серьезным выражением лица. — Если таково ваше слово, я готов подчиниться.
— Вы молодец, Мэклсуорт! — Губы Шерлока чуть приподнялись, обнажив зубы, и он стал похож на волка, почуявшего уязвимость добычи. — Кстати говоря, вы когда-нибудь слышали о некоем субъекте по прозвищу Крошка Пьер? Иногда его еще называют Пит Француз?
— Да, естественно. Его настоящее имя Жан Фроменталь. Он был популярным героем желтой прессы и остается таковым по сей день. Промышлял в Орлеане лет десять назад. Эстрадный артист или вроде того. Говорят, он потомок выходцев из Аркадии и индейцев племени кри. Силач и красавец. Прославился серией крайне жестоких убийств известных сановников: нападал на них в приватных номерах заведений определенного сорта, которыми славен город Пикаюн. В деле также участвовала его помощница. По слухам, именно она заманивала людей. В конце концов Фроменталя арестовали, но женщину так и не нашли. Некоторые полагают, что впоследствии она помогла преступнику сбежать из тюрьмы. Насколько помню, мистер Холмс, злоумышленника не поймали. Разве следствие не нашло доказательства того, что он погиб от руки женщины? Вы полагаете, Крошка Пьер и сэр Джеффри стали жертвами одной и той же преступницы?
— В некотором смысле, мистер Мэклсуорт. Как я уже сказал, мне бы не хотелось раскрывать все подробности моей версии, пока я не проверю хотя бы часть из них. Но могу сказать твердо: это дело не женских рук. Так вы исполните мою просьбу?
— Рассчитывайте на меня, мистер Холмс. Я составлю телеграмму прямо сейчас.
Когда американец вышел из комнаты, я повернулся к Шерлоку, надеясь выведать детали, но тот молчал, лелея решение задачи, словно любимого ребенка. Выражение его лица чрезвычайно меня раздражало.
— Полно, Холмс, так не пойдет! Вы сказали, что я помог вам, а сами не даете и намека на ответ. Миссис Галлибаста невиновна, но вы все равно говорите, что в этом деле не обошлось без убийства. Моя версия — сэр Джеффри организовал похищение статуи, а потом наложил на себя руки, дабы не прослыть преступником, ведь при банкротстве все выплыло бы наружу, — кажется, подтверждает это. Судя по почерку, он лично сочинил письма, в которых назвал мистера Мэклсуорта своим родственником, так как наш сосед к этому совершенно непричастен. А потом вы неожиданно заводите речь о каком-то головорезе из Луизианы по кличке Крошка Пьер. Видимо, он являлся вашим главным подозреваемым, пока мистер Мэклсуорт не сообщил, что убийца давно мертв.
— Я согласен с вами, Ватсон. Все это кажется чрезвычайно запутанным. Но сегодня, надеюсь, многое прояснится. Револьвер при вас, мой друг?
— Я не привык постоянно ходить с оружием, Холмс.
В ответ Шерлок пересек комнату и вытащил большую коробку из-под обуви, которую принес сегодня из нашей прежней квартиры. Из нее он достал два новых револьвера Уэбли и пачку патронов.
— Они могут понадобиться. Мы имеем дело с преступником терпеливым и расчетливым, обладающим выдающимся интеллектом. Этот человек спланировал преступление много лет назад и теперь думает, что его замысел под угрозой.
— Вы полагаете, миссис Галлибаста действует с ним заодно? Она предупредит злоумышленника, когда придет телеграмма?
— Скажем так, Ватсон: сегодня ночью нам следует ждать гостя. Именно поэтому статуя Челлини стоит у окна, дабы любой мог узнать сей предмет.
Я сказал другу, что в моем возрасте и положении начинаешь терять терпение от загадок, но с неохотой согласился занять указанную Холмсом позицию и, крепко сжав револьвер, принялся ждать темноты.
Ночью жара не спала. Я мечтал о костюме полегче и стакане холодной воды, но вдруг с улицы донесся странный скрежет, и я рискнул выглянуть наружу, прикрывшись занавеской. Каково же было мое удивление, когда я увидел таинственную фигуру, быстро взбирающуюся по стене, увитой глициниями. В желтых лучах фонарей ее мог заметить кто угодно, но, похоже, злоумышленника это не волновало.
Через несколько секунд мужчина — а это действительно был мужчина, причем настоящий гигант — вытащил из-за пояса нож и принялся открывать окно, рядом с которым стояла работа Челлини. Я не двигался с места, хотя боялся, что верзила схватит «Персея» и унесет. Впрочем, здравый смысл подсказывал, что вору придется влезть в комнату и выйти по главной лестнице, если только он не намерен спустить статую вниз на веревке.
Дерзкий грабитель действовал в открытую, не беспокоясь о свидетелях, словно задача настолько захватила его, что он забыл обо всем. В уличном свете мне удалось мельком разглядеть его лицо: густые волнистые волосы, повязанные платком, двухдневная щетина и темная, почти негроидная кожа. Судя по всему, взломщик приходился родственником миссис Галлибаста.
Наконец он откинул защелку, поднял раму и проскользнул внутрь, тяжело дыша.
В следующий миг из своего укрытия вышел Холмс и наставил на похитителя револьвер. Тот повернулся, сверкая глазами, будто загнанный в ловушку зверь.
— Парень, я целюсь тебе в голову, — спокойно сказал Шерлок, — так что будь умницей, брось оружие и сдавайся!
С бессловесным рыком злоумышленник кинулся к статуе и загородился ею от пуль.
— Стреляйте, если посмеете! — крикнул он. — Так вы уничтожите не только мою жалкую жизнь, но и все, что сговорились сохранить! Я недооценил тебя, Мэклсуорт. Думал, ты жалкий простофиля, ослепленный неожиданным родством с британским аристократом, ведь у вас завязалась такая откровенная переписка! Я годами собирал о тебе сведения. Ты подходил идеально — был готов на что угодно ради семейной чести. О, какой план я придумал! Как сдерживал себя! Был таким терпеливым и благородным! И все для того, чтобы присвоить не только деньги этого дурака Джеффри, но и самое драгоценное сокровище! Он любил меня, но я хотел большего!
Лишь тогда я понял, о чем говорил Холмс, и чуть не ахнул, осознав, что произошло на самом деле.
Неожиданно во тьме сверкнуло серебро, и послышался тошнотворный звук стали, входящей в плоть. Холмс упал, уронив револьвер на пол. Я решил, что мой друг погиб — в этот раз прямо у меня на глазах, — и, забыв о Челлини и его шедевре, с яростным воплем выстрелил в убийцу.
Жан-Пьер Фроменталь, он же Линда Галлибаста, отшатнулся и проломил окно, через которое влез в комнату. Отчаянно закричав, он покачнулся, судорожно всплеснул руками и упал в бездну тишины.
