Агата Кристи - Смерть лорда Эджвера. Загадка Рэд Хауза. Убийца, ваш выход!
— Вот и все, — сказал он наконец. — Не смею больше вас задерживать. Как будете добираться до дома, мисс Макс?
— Я живу в Южном Кенсингтоне.
— Вероятно, последний автобус уже ушел. Фокс, сделайте милость, пошлите констебля за такси. Мы заплатим, мисс Макс.
— А вы добрый, — растрогалась старушка.
— Спокойной ночи! Всего наилучшего, мисс Эмералд. До свидания, мистер Сэйнт. Оставьте инспектору Фоксу ваши адреса.
— Вот что, инспектор, — внезапно заговорил Сэйнт. — Я, пожалуй, был излишне резок с вами и раскаиваюсь в этом. Вы выполняете свой долг, это заслуживает только уважения. Рад был бы завтра с вами повидаться.
— В одиннадцать утра жду вас в Скотланд-Ярде и готов выслушать ваши показания, мистер Сэйнт.
— Какие, к черту показания?..
— Вам виднее. Доброй ночи.
Найджел услышал удаляющиеся шаги.
— Вы не уснули, Батгейт? — спросил Аллейн.
— Уснешь тут, как же! — заворчал журналист. — Дайте мне хоть минуту — ноги размять.
— Выходите, выходите, дорогой мой. Что вы думаете о крошке Джанет? А дядюшка Джекоб каков?!
— Упаси Бог от подобных родственников! — Найджел зажмурился — сцена утопала в ярком свете софитов. — И крошка Джанет нагородила столько лжи.
— Да, уж, правдивость — не ее добродетель.
— А к какому выводу вы склоняетесь?
— Пока ничего определенного не могу сказать. Довольно запутанная история.
На сцену вернулся Бейли, специалист по дактилоскопии.
— Я обшарил весь театр, — доложил он устало. — Собрал все отпечатки, но никаких следов бутафорских патронов не обнаружил.
— Как же вам удалось собрать все отпечатки?
— Очень просто, сэр, — ухмыльнулся Бейли. — Подошел к каждому и попросил их дать, воспользовавшись тем, что вас поблизости не было.
— Что же, продолжим, дело не ждет.
— Нам эти бутафорские патроны позарез нужны, — заметил Бейли. — Инспектор Фокс, желая облегчить вам жизнь, обыскивает в костюмерной мужчин.
— Очень любезно с его стороны! Только он их не найдет.
Бейли удивленно на него уставился.
— Не найдет?
— Нет, если только убийца не совсем уж мстительный злодей.
— Это что-то новенькое, — буркнул Найджел. — Бывают, оказывается, и добродушные душегубы.
— Боюсь, вы меня не поняли, — терпеливо сказал Аллейн и затем обратился к Бейли. — Полагаю, патроны найдутся на самом видном месте.
— Ну, сэр, — вздохнул Бейли, — я сдаюсь. Что же это за «видное место»?
— Из вас, Бейли, не получится убийца, вы для этой роли не годитесь. Прежде чем уйти отсюда, давайте-ка заглянем в письменный стол. Его задвинули в кулисы. А ну-ка, помогите мне.
Найджел стоял на середине сцены. Он зашагал к кулисам, и тут сверху раздался хриплый, бесстрастный крик:
— Поберегись!
В тот же миг Аллейн бросился к Найджелу и оттащил его в сторону, но журналист, споткнувшись о кресло, повалился на пол. Что-то тяжелое грохнулось на сцену, взметнув столб пыли.
Найджел поднялся на ноги, дрожа от страха и растерянности. На полу громоздилась груда разбитого стекла. Аллейн, задрав голову кверху, глядел на колосники.
— А ну, спускайтесь! — крикнул он.
— Сию секунду, сэр.
— Вы кто такой, черт подери? — пробасил Бейли.
— Бутафор, сэр, рабочий сцены.
Все потянулись за кулисы и там столкнулись с инспектором Фоксом, который, заслышав грохот, выбежал из костюмерной. Все взгляды устремились на железную лестницу, пристроенную к боковой стене сцены, ее было едва видно в полумраке. Кто-то спускался по ней, мягко ступая по перекладинам, и вскоре на фоне кирпичной кладки возник темный силуэт. Железная лестница легонько вибрировала от его размеренных, неторопливых движений.
ГЛАВА 7
БУТАФОР
Найджел, Аллейн и Бейли молча переминались с ноги на ногу. Журналист еще не пришел в себя, после того как только что чудом избежал верной гибели. Он смотрел как завороженный на резиновые подошвы потрепанных теннисных туфель, пока их хозяин ступал по перекладинам лестницы. Хиксон, спускаясь, смотрел в стену, и, лишь ступив на пол, медленно повернулся и поджидавшим его полицейским.
Бейли бросился к нему, схватил за плечо.
— Вот и вы! Что скажете, приятель?!
— Погодите, Бейли, — смешался Аллейн. — Итак, вы занимаетесь реквизитом?
Хиксон вытянулся перед ним по-военному: пятки вместе, руки по швам.
— Так точно, сэр.
— Давно вы здесь работаете?
— С тех пор, как демобилизовался.
— Вы изготовили бутафорские патроны для этого спектакля?
— Так точно, сэр.
— Где они?
— Я передал их мистеру Симпсону.
— Вы уверены, что вручили ему «пустышки», а не боевые патроны?
— Уверен, сэр. Один я уронил и пуля выскочила из гильзы.
— Где же они теперь?
— Не знаю, сэр.
— А как вас угораздило уронить люстру?
Хиксон оставил этот вопрос без ответа.
— К чему она крепится?
— К шкиву.
— Значит, шнур пропускают в шкив и конец наматывается на балку?
— Так точно, сэр.
— Что же произошло: шнур оборвался, или вы, разматывая, выпустили его из рук?
— Не могу знать, сэр.
— Сержант Бейли, полезайте наверх и разберитесь. А вы, любезнейший, включите задние софиты.
Хиксон расторопно выполнил указание инспектора, и спустя считанные мгновения вся сцена осветилась. Бейли же с недовольным видом стал карабкаться по лестнице на колосники.
— Теперь возвращайтесь сюда, — велел Аллейн бутафору, а сам подошел к письменному столу, край которого торчал из кулис; Найджел, Фокс и Хиксон последовали за старшим инспектором. Аллейн достал из кармана перочинный нож и, вставив лезвие в щель, выдвинул левый верхний ящик.
— Сюрбонадье брал патроны отсюда, — сказал он. — Как видите, сейчас в ящике пусто. Бейли его осмотрит, однако заранее могу сказать: на столе отыщутся только отпечатки пальцев покойного да еще рабочих сцены, передвигавших мебель.
С превеликими предосторожностями, стараясь не касаться поверхностей, вновь орудуя лезвием ножа, Аллейн выдвинул второй ящик.
— А вот и то, что мы ищем! — обрадовался он.
Все склонились над ящиком — в нем лежало шесть бутафорских патронов.
— Надо же, нашли! — изумился Фокс.
Полицейские как по команде уставились на Хиксона. Он стоял по стойке «смирно», вперив взгляд в пространство. Аллейн обратился к нему, не повышая голоса:
— Взгляните-ка в ящик, только ничего не трогайте. Это те самые «пустышки», что вы изготовили?
Бутафор, будто переломившись пополам, выгнул длинную шею.
— Так точно, сэр, это они.
— И тот, что с разболтанной гильзой, здесь. На дне ящика песчинки, высыпавшиеся из него. Почему вы не хотели, чтобы я их нашел?
Бутафор как воды в рот набрал.
— Вы мне надоели, — вздохнул Аллейн. — Что за странное, я бы сказал, дурацкое поведение! Вы знали, что «пустышки» в этом ящике, и, стоя на колосниках, слышали, что я собираюсь осмотреть письменный стол. Желая мне помешать, вы, не раздумывая, роняете на сцену полтонны стекла. Спасибо хоть предупредили, крикнув «Поберегись!», а то было бы еще два убийства. Вы, очевидно, рассчитывали под шумок опуститься с колосников и перепрятать эти самые «пустышки». Весьма недальновидное, чтобы не сказать глупое, намерение. Напрашивается один лишь вывод: вы сами переложили «патроны» в нижний ящик, а когда произошло убийство, решили замести следы.
— Так точно, сэр! — к общему удивлению выпалил бутафор. — Только я никого не убивал.
— Вы, мягко выражаясь, осел. И, пожалуй, мне следует вас арестовать.
— Господи, я его не убивал, сэр!
— Счастлив это слышать, но в таком случае зачем вам понадобилось выгораживать убийцу? Не хотите отвечать — не надо, дело ваше. Мне надоело говорить за нас обоих. У нас в Скотланд-Ярде вы станете общительнее.
Хиксон затрясся мелкой дрожью, его зрачки расширились, Найджел, не будучи знаком с симптомами контузии, наблюдал за ним с сочувствием, но и с любопытством. Аллейн тоже не сводил с бутафора глаз.
— Ну, любезнейший?
— Я ничего такого не сделал, — раздался в ответ свистящий шепот. — Не сажайте меня. Я стоял в кулисах слева и в темноте разглядел кого-то: то ли мужчина, то ли женщина...
— Советую припомнить поточнее — это в ваших же интересах.
— Мне не хочется, чтобы кто-нибудь отправился на каторгу из-за этой свиньи Сюрбонадье. По-моему, ничего, другого он не заслуживал, поделом ему!
— Значит, вы недолюбливали Сюрбонадье?
Бутафор нашел довольно выразительные, но совершенно непечатные слова, давая характеристику покойному Артуру.
— В чем причина? Он вас обидел? — спросил Аллейн,
Хиксон заколебался, открыл уже было рот, но передумал и вдруг разрыдался, приведя этим чувствительного Найджела в полнейшее смятение.
