Джон Карр - Клетка для простака. Тот, кто шепчет
Эти слова прозвучали как удар гонга, призывающий к тишине. На лице профессора Риго отразилось чуть ли не злорадство.
– Она так сказала?
– Да.
– Когда?
– Сегодня вечером, в библиотеке… я задал ей несколько вопросов.
– Значит, вот оно что! – тихо сказал профессор Риго с новой вспышкой интереса. – Вы, в отличие от других ее жертв, – у Майлса было чувство, будто ему дали пощечину, – вы, в отличие от других ее жертв, по крайней мере обладаете мужеством! Вы заговорили с ней об этих событиях и задавали вопросы?
– Нет, дело обстояло не совсем так.
– Она информировала вас по собственной инициативе?
– Да, можно сказать, что так и было.
– Сэр, – сказал доктор Фелл, который, храня на лице весьма загадочное выражение, развалился в кресле, положив рукопись и шпагу-трость на колени. – Мне чрезвычайно помогло бы – черт возьми, как бы мне помогло! – если бы вы повторили все, что говорила вам эта леди. Если бы вы сделали это здесь, сейчас, причем (простите меня) постарались бы ничего не упустить и ничего не интерпретировать по-своему.
Майлс подумал, что уже, наверное, очень поздно. Стояла такая тишина, что был слышен бой часов в кухне. Должно быть, Марион крепко спала наверху, над библиотекой, а Фей Ситон – в своей комнате на нижнем этаже. Мертвенно-бледные лунные лучи набирали силу, затмевая тусклый свет лампы и рисуя на стене тени окон.
Майлс, у которого пересохло в горле, неторопливо, тщательно выбирая слова, передал им свой разговор с Фей Ситон. Доктор Фелл перебил его только один раз.
– Джим Морелл! – резко повторил доктор, заставив профессора Риго подскочить. – Закадычный друг Гарри Брука, которому Гарри писал каждую неделю. – Он повернул свою большую голову к Риго: – Вы знаете какого-нибудь Джеймса Морелла?
Риго, который присел на журнальный столик, приложив ладонь к уху, энергично замотал головой.
– Насколько я могу припомнить, дорогой доктор, это имя мне совершенно незнакомо.
– Гарри Брук никогда не упоминал его при вас?
– Никогда.
– И оно ни разу не упоминается, – доктор Фелл слегка постучал по рукописи, – в вашем замечательном отчете, в котором вы все так ясно изложили. Оно не фигурирует ни в показаниях, данных под присягой, ни в каких-либо других. Между тем Гарри Брук писал этому человеку письмо в тот самый день… – Доктор Фелл ненадолго замолчал. Объяснялось ли выражение, на мгновение появившееся на его лице, лишь игрою лунного света? – Не важно! – сказал наконец он. – Продолжайте!
Однако Майлс вновь увидел то же самое выражение у него на лице незадолго до окончания своего рассказа. Доктор Фелл выглядел ошеломленным, встревоженным: казалось, истина уже забрезжила перед ним, при этом повергнув в настоящий ужас. Это выбило Майлса из колеи. Он машинально продолжал свой рассказ, в то время как в мозгу у него рождались самые жуткие мысли.
Разумеется, доктор Фелл не мог верить в такую чушь, как вампиры. Возможно, профессор Риго искренне считал, что существуют злые духи, которые поселяются в теле человека; которые способны покинуть тело и материализоваться в воздухе, высоко над землей, так что их белые лица появляются за окнами…
Но только не доктор Фелл. В этом можно было не сомневаться! Майлсу хотелось лишь одного: чтобы тот сказал об этом вслух.
Майлсу хотелось дождаться слова, жеста, подмигивания, способных рассеять ядовитый туман, который Антуан Риго назвал бы туманом вампира. «Ладно, довольно! Довольно! Властители Афин!» – раздастся радостный рев. И он, как в прежние времена, возликует при виде трясущихся подбородков и ходящего ходуном жилета, а Гидеон Фелл развалится в кресле и застучит о пол металлическим наконечником трости.
Но Майлс так этого и не дождался.
Когда он окончил свой рассказ, доктор Фелл сидел откинувшись на спинку кресла, прикрыв глаза рукой, а шпага-трость с засохшими пятнами крови лежала у него на коленях.
– Это все? – спросил доктор Фелл.
– Да. Это все.
– Так-так. Вам же, друг мой, – доктор Фелл громко откашлялся, предваряя этим свое обращение к профессору Риго, – я хотел бы задать один чрезвычайно важный вопрос. – Он кивнул на рукопись: – Вы тщательно выбирали слова, когда писали этот отчет?
Профессор Риго с чопорным видом выпрямился.
– Есть ли необходимость говорить, что дело обстояло именно так?
– У вас нет желания что-нибудь изменить?
– Нет, уверяю вас! С какой стати?
– Позвольте мне зачитать две-три фразы из той части вашего повествования, в которой вы описываете, как оставили мистера Говарда Брука на крыше башни незадолго до той минуты, когда на него напали, – веско проговорил доктор Фелл.
– Слушаю вас.
Доктор Фелл послюнявил большой палец, поправил очки на черной ленточке и начал листать рукопись.
– «Мистер Брук, – прочел он, – стоял у парапета, решительно повернувшись к нам спиной. Рядом с ним…»
– Извините, что перебиваю вас, – сказал Майлс, – но то же самое, слово в слово, говорил нам профессор Риго вчера вечером.
– Вы совершенно правы, – с улыбкой подтвердил профессор Риго. – Моя речь лилась плавно, не правда ли? Вам запомнились эти фразы. Вы можете найти в рукописи все, что я говорил вчера. Продолжайте, продолжайте, продолжайте!
Доктор Фелл с любопытством смотрел на него.
– «Рядом с ним, – вы по-прежнему имеете в виду мистера Брука, – рядом с ним была прислонена к парапету его легкая деревянная трость желтого цвета, а с другой стороны, тоже у парапета, находился пухлый портфель. Этот полуразрушенный зубчатый бортик, по грудь человеку, опоясывает крышу башни и весь покрыт бледными иероглифами – инициалами тех, кто побывал здесь».
Доктор Фелл закрыл рукопись и снова слегка постучал по ней.
– Вы описали все, – требовательно спросил он, – именно так, как было на самом деле?
– Ну разумеется, в точности так, как было.
– Остается один маленький вопрос, – сказал доктор Фелл с просительными нотками в голосе. – Он касается шпаги-трости. Вы сообщаете в вашем прекрасно написанном отчете, что полицейские унесли на экспертизу обе ее половины. Полагаю, они не стали вставлять шпагу в ножны? Просто унесли обе части в том виде, в котором они находились?
– Естественно!
Майлс потерял терпение:
– Ради Бога, сэр, давайте поставим точки над "i"! Давайте решим, по крайней мере, что мы думаем обо всем этом и в каком положении очутились! – Он возвысил голос: – Вы ведь не верите в них, правда?
Доктор Фелл бросил на него взгляд:
– Не верю в кого?
– В вампиров!
