Дэвид Дэвис - Шерлок Холмс против графа Дракулы (сборник)
У основания лестницы Мельмот обернулся и, взглянув на нас сверкающими глазами, тихо, почти шепотом произнес, обращаясь к Холмсу:
– Вы подобрались ко мне очень близко. Но, увы, недостаточно близко, чтобы мне помешать. – С этими словами он, никуда не торопясь, с ленцой принялся взбираться по лестнице.
Видимо, злодей решил, что теперь, когда у него в руках оказался папирус Сетафа, о котором он так мечтал, можно никуда не спешить. Гонка завершилась. Поиск его личной чаши Грааля подошел к концу. Себастьян торжествовал победу, наслаждаясь своим триумфом, смакуя каждую его минуту. Об этом явственно свидетельствовало выражение его лица. Фелшо последовал за ним, пятясь и наставив на нас пистолет.
Стоило преступникам исчезнуть на винтовой лестнице, как я выхватил из кармана револьвер и бросился за ними следом, но Фелшо сорвал со стены одну из масляных лампад и швырнул ее в усыпальницу. Лампада разбилась об пол, и капли горящего масла брызнули во все стороны. Огонь немедленно охватил один из свисавших со стен гобеленов. Вниз полетели еще две лампады.
Не успели мы и глазом моргнуть, как вокруг нас, обжигая жаром, уже бушевало пламя. Мы кашляли, задыхаясь от густого дыма. Лестницу отгораживала от нас непроходимая огненная завеса. Я упал духом. Мы оказались в ловушке. Положение выглядело безвыходным.
Спотыкаясь, к нам подскочил Филипс, схвативший Холмса за руку.
– Есть еще один выход, – заходясь от кашля, выкрикнул он, – потайной лаз. Помогите!
Он потащил Холмса к дальней стене за алтарем и стал изо всех сил дергать за гобелен, края которого были вделаны в кирпичную кладку. Холмс принялся ему помогать. Я тоже бросился им на помощь.
Я ни на секунду не забывал о бушевавшем позади нас пламени. Я отчаянно тянул за гобелен, мой лоб был мокрым от пота. В усыпальнице уже стало жарко, словно в духовке. Гудящее, плюющееся пламя все приближалось и приближалось. Я быстро кинул взгляд через плечо и увидел, как ненасытный огонь охватил лежавшее в саркофаге тело сэра Джорджа Фавершема. Жуткая картина, представшая перед моим взором, тут же заставила меня отвернуться.
Наконец, разом дернув за гобелен, нам удалось общими усилиями сорвать его со стены. Позади него скрывался вход в тоннель высотой около метра.
– Сэр Джордж построил этот лаз из опасения, что лестница обвалится и он окажется в ловушке. Лаз надежный. Он выведет нас к пристройке, – заорал Филипс, стараясь перекричать ревущее пламя.
– Мне лишь остается восхищаться его предусмотрительностью, – ответил Холмс, пропуская секретаря вперед.
Я последовал за Филипсом, а мой друг замыкал наше шествие. К тому моменту, когда мы все забрались в тоннель, огонь бушевал уже у самого входа. Нам пришлось ползти на четвереньках. Первые метров двадцать мы еще видели стенки тоннеля, озаренные отсветами бесновавшегося позади нас пламени. Но когда, сделав несколько поворотов, потайной ход начал забирать вверх, нас поглотила кромешная тьма. Ощущение не из приятных. Я полз, вслушиваясь в тяжелое дыхание моих спутников, чувствуя коленями и ладонями влажный грубый пол. Несмотря на окружавший нас мрак, я не мог избавиться от страха, который внушало мне это тесное замкнутое пространство. Пусть я не видел ни стен, ни потолка, я все равно ощущал, что в тоннеле невероятно тесно.
Мы медленно ползли в молчании. Постепенно проход начал заполняться дымом – тайный лаз превратился в дымовую трубу. Мы поднажали, однако все равно время от времени поневоле останавливались, чтобы дать Филипсу отдохнуть и набраться сил. На самом деле нам потребовалось всего две-три минуты, чтобы добраться до выхода, но мне почудилось, что мы провели в заполненной удушливым дымом тьме не меньше нескольких часов.
Но вот подъем закончился, тоннель выровнялся, и вскоре мы оказались на площадке, от которой на поверхность вела вертикальная шахта. В падавшем сверху тусклом свете мы увидели деревянную лестницу, вделанную в стену шахты. На этот раз первым двинулся Холмс. Он проворно взобрался по лестнице и несколько мгновений спустя уже помогал нам с Филипсом пролезть через люк с откидной дверью в полу просторной деревянной пристройки. Мы с Холмсом бросились к окну и увидели, как Фелшо и Мельмот идут к пристани. Очевидно, уверенные, что избавились от нас, они не считали нужным торопиться и шли прогулочным шагом, будто бы фланировали по парку.
– Скорее, Холмс! Если мы сейчас бросимся за ними следом…
– Бесполезно, – отмахнулся мой друг, – они слишком далеко. Прежде чем мы доберемся до пристани, они уже успеют отплыть, а лодки, чтобы пуститься в погоню у нас с вами нет. – В досаде он хлопнул ладонью по стене.
– А это вас, джентльмены, устроит? – воскликнул Филипс, показав на нечто громоздкое, прикрытое парусиной, в дальнем краю пристройки. Он потянул за парусину, и перед нами предстало судно странного вида, отдаленно напоминавшее каноэ.
– Во имя всего святого, что это? – воскликнул я.
Филипс просиял. Такое впечатление, что выпавшие на нашу долю приключения придали секретарю сил и помогли избавиться от мучавшего его недомогания.
– Перед вами погребальная ладья царицы Хентави. Точнее, ее копия в натуральную величину, – торжествующим голосом объявил молодой человек.
– Большое вам спасибо, тетушка Эмилия, – промолвила Катриона Эндрюс, сделав глоток чая. – С вашей стороны было крайне любезно приютить меня на пару дней, пока отец в отъезде по своим делам. Я вам крайне признательна за вашу снисходительность и понимание. Ведь я приехала без предупреждения и без багажа.
– Да будет, будет тебе, голубушка. Единственное, что меня действительно беспокоит, так это твое душевное состояние. Мы должны непременно послать за доктором. Пусть пропишет тебе что-нибудь успокаивающее. Какое-нибудь лекарство.
– Тетушка, уверяю вас, мне уже гораздо лучше. – В подтверждение своих слов девушка попыталась улыбнуться.
Пожилая дама поднесла к глазам лорнет и внимательно посмотрела на племянницу. Судя по изможденному бледному лицу, взволнованным глазам и мятому, перемазанному грязью платью, девушка выдавала желаемое за действительное. И все же тетушка ласково улыбнулась Катрионе и протянула ей сдобную булочку.
* * *– В этой пристройке располагалась мастерская сэра Джорджа, – неожиданно бодрым голосом пояснил нам Джон Филипс. – Ладья была его гордостью. Он строил ее почти два года. Исходные чертежи он обнаружил в гробнице Хентави.
Я окинул странное судно изучающим взглядом. Оно было двух с половиной – трех метров в длину, а расстояние между бортами в самом широком месте составляло чуть более метра. Нос и корма причудливо изгибались наверх, как носки персидских туфель. Отчасти ладья напоминала итальянскую гондолу, но, должен признаться, выглядела куда менее надежной. Кроме того, в отличие от гондолы, палуба у нее напоминала платформу и была вровень с бортами.
