Агата Кристи - Том 6
Маленькое лицо Сисели Хорбари помрачнело:
— Я думала, так лучше... сейчас.
— Так лучше сейчас, — задумчиво повторил он. И резко спросил: — Сисели, ты брала в долг у той старой француженки-ростовщицы?
— Какой?! Не знаю, кого ты имеешь в виду.
— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Я подразумеваю женщину, которая была убита в самолете, летевшем из Парижа, в том самом, которым ты возвращалась домой. Ты брала у нее деньги? Если та женщина давала тебе деньги, лучше скажи мне об этом. Помни, следствие еще не окончено. В вердикте указано, что убийство совершено неизвестным лицом или лицами. Полиция обеих стран за работой. Это вопрос времени, но они докопаются до правды. Женщина наверняка оставила записи своих сделок. Кто-нибудь узнает о твоих связях с нею, и мы должны быть к этому готовы заранее. По этому вопросу надо заручиться советом кого-либо из наших стряпчих. [«Наши стряпчие» — Уилбрэм и К°, были юристами, которые из поколения в поколение занимались ведением дел рода Хорбари.]
— Как будто я не давала показаний в этом проклятом суде и не говорила, что никогда прежде даже не слыхала об этой женщине!
— Не думаю, что это достоверно, — сухо возразил Стивен. — Если у тебя были сделки с Жизелью, будь уверена, полиция обнаружит их.
Сисели сердито села в кровати.
— Ты, наверное, думаешь, что я убила ее! Стояла посреди самолета и стреляла в нее из трубки отравленными дротиками! С ума сошел!
— Да, пожалуй, все это звучит крайне неправдоподобно, — задумчиво согласился Стивен. — Но я хочу, чтобы ты осознала свое положение.
— Какое положение? Никакого положения нет. Ты не веришь ни единому моему слову. Отвратительно. Да. И зачем вообще ни с того ни с сего волноваться из-за меня? Как будто ты очень заботишься о том, чтобы со мной ничего не случилось. Ты меня разлюбил. Ты меня ненавидишь. Ты был бы рад, если б я завтра умерла. Зачем же притворяться?
— Не слишком ли ты преувеличиваешь? Во всяком случае, я забочусь о чести нашего рода — устаревшие сантименты, которые ты, возможно, презираешь. Но именно так все обстоит на самом деле.
Резко повернувшись на каблуках, он вышел из комнаты. У него стучало в висках. Мысли теснились. «Разлюбил? Ненавижу? Да, это верно. Был бы я рад, если б завтра она умерла? Боже мой, да! Я чувствовал бы себя как узник, выпущенный из тюрьмы. Какая странная и мерзкая штука жизнь! Когда я впервые увидел ее в „Do it now“, каким прелестным ребенком она выглядела! Светловолосая, юная!.. Я был чертовски глуп! Я потерял голову, я был вне себя... Она казалась такой обворожительной и милой, а на самом деле была такой же, как и сейчас — грубой, злобной, невежественной... Теперь я даже не замечаю ее красоты».
Он свистнул, к нему подбежал спаниель и остановился перед ним, глядя на хозяина с обожанием и преданностью.
— Добрая старушка Бетси! — Стивен ласково потрепал длинные, лохматые собачьи уши.
Нахлобучив мятую шляпу, в сопровождении собаки Стивен вышел из дому. Бесцельная прогулка по имению успокаивала его взвинченные нервы.
Поглаживая любимую охотничью собаку, он поговорил с грумом, потом заглянул на ферму, постоял там минутку, поболтал с фермершей и зашагал по узкой дорожке. Бетси льнула к его ногам. И тут он увидел Венетию Керр: верхом на гнедой кобыле она возвращалась с прогулки.
Венетия, выглядела великолепно. Лорд Хорбари глядел на нее с восхищением, нежностью и со странным чувством, будто он откуда-то издалека возвратился домой.
— Хэлло! — сказал он.
— Хэлло, Стивен.
— Где ты была? Прогуливалась в пятиакровых владениях?
— Да. Она хорошо идет, не правда ли?
— Первоклассно. А ты видела мою двухлетку, ту, что я купил на аукционе в Четтисли?
Немного поболтали о лошадях, потом он вдруг сказал:
— Между прочим, Сисели здесь.
— В Хорбари?!
Не в обычае у Венетии выказывать свои чувства, но на этот раз она не смогла скрыть удивления.
— Да, вернулась минувшим вечером.
Немного помолчали. Затем Стивен сказал:
— Ты ведь была на дознании, Венетия. Как... э... как там все это было? Полиция обнаружила что-нибудь? Для тебя это все, наверное, было не очень приятно?
— Ну, конечно, особого удовольствия я не испытывала. Но и ничего ужасного в этом тоже не было. Следователь держался корректно и был достаточно вежлив.
Стивен рассеянно хлестнул по живой изгороди.
— Венетия, у тебя... Ты, я имею в виду... Как ты думаешь, кто это сделал?
Она помолчала, раздумывая, как бы сказать получше и тактичнее, и проговорила с коротким смешком:
— Во всяком случае, не Сисели и не я. Она может поручиться за меня, а я — за нее.
Стивен тоже засмеялся.
— Ну, тогда все в порядке, — сказал он весело.
Он хотел бы выдать это за шутку, но в голосе его явно послышалось облегчение. Значит, он думал, что...
— Венетия, — сказал Стивен, — я знаю тебя уже давно, не так ли?
— М-м, да. А ты помнишь те ужасные уроки танцев, на которые мы ходили, точно дети?
— Ну, как же! Мне кажется, я мог бы сказать тебе такое...
— Конечно, мог бы. — Она поколебалась, затем продолжала спокойным, сухим тоном: — Я полагаю, это Сисели?
— Да. Послушай, Венетия... Сисели водилась с той самой Жизелью?
Венетия медлила с ответом.
— Не знаю. Не забывай, что я была на юге Франции. Я не слышала сплетен в Ле Пине. Но, честно говоря, я не была бы удивлена.
Стивен задумчиво кивнул. Венетия мягко спросила:
— Нужно ли тебе тревожиться? Ведь вы живете совсем отдельно, не так ли? Это ее дело, а не твое.
— Пока она моя жена, это касается и меня.
— А ты не мог бы... э... согласиться на развод? Ты бы развелся с ней, если б у тебя были шансы?
— Если бы представился случай — конечно.
Они помолчали. Венетия подумала: «У нее кошачий нрав. Я это прекрасно знаю. Но она осторожна, хитра и злобна». Вслух Венетия сказала:
— Ничего не поделаешь...
Он покачал головой, затем спросил:
— Венетия, если бы я был свободен, ты вышла бы за меня?
Глядя между ушей лошади, она ответила голосом, лишенным каких бы то ни было эмоций:
— Думаю, что да, Стивен.
Она всегда любила его, еще с тех далеких дней, когда они вместе посещали уроки танцев, охотились на лисят и разоряли птичьи гнезда. И Стивен любил ее, но не настолько, чтобы отчаянно, безоглядно и дико не влюбиться в умную, расчетливую кошку-певичку из хора...
— Мы с тобой поладили бы чудеснейшим образом, — сказал Стивен.
Перед ним вставали картины заманчивой жизни: охота, чай со сдобой, запах влажной лесной земли, осенних листьев... Все то, чего Сисели не понимала и не могла разделить с ним, воображение его рисовало с завидным усердием. А потом он услышал все тот же бесстрастный, ровный голос Венетии:
