Дороти Сэйерс - Возвращение в Оксфорд
— Я же ее почти не знаю… — вставила мисс Милбэнкс.
— И я не знаю, — продолжила мисс Хейдок. — Но я подумала: надо что-то предпринять. Сегодня днем сводила ее на реку. Она сначала отказалась, мол, ей надо заниматься, но я велела ей не валять дурака — так и надорваться недолго. Мы проплыли на плоскодонке до Омутов, а потом выпили чаю в парке. И вроде бы все было в порядке. Потом мы вернулись, и я уговорила ее пойти на ужин. А потом она сказала, что собирается поработать в Радклиф-Камере. У меня были планы на вечер, и я не могла пойти с ней. К тому же это выглядело бы глупо — что я целый день хожу за ней хвостом. Но я сказала мисс Милбэнкс, что хорошо бы кто-нибудь принял вахту.
— Ну я и приняла. — В голосе мисс Милбэнкс звучало напряжение. — Пошла заниматься в библиотеку и села так, чтобы ее видеть. В полдесятого она еще работала. А в десять я сама собралась уходить, и ее уже не было.
— И вы не заметили, как она вышла?
— Нет. Я читала. Потихоньку ускользнула, наверное. Мне, конечно, жаль, но как тут углядишь? У меня у самой экзамены на степень. Глаз с нее не спускать — это, конечно, хорошо, но, в конце концов, я же ей не нянька…
Гарриет отметила про себя, что от былой самоуверенности мисс Милбэнкс не осталось и следа. Она оправдывалась неуклюже и сердито, как провинившаяся школьница.
— На обратном пути, — продолжала ректор, — мисс Милбэнкс…
— Но что-нибудь вы уже сделали? — перебила Гарриет. Это академически неторопливое повествование действовало ей на нервы. — Наверное, спросили, не видели ли ее на галерее в Радклиф-Камере?
— Да, позже я сама об этом подумала, — отвечала ректор, — и предложила проверить галерею. Насколько я понимаю, поиски не дали результата. Как бы то ни было, последующие…
— А на реке искали?
— Я к этому и перехожу. Лучше я изложу факты в хронологическом порядке. Могу только вас заверить, что времени мы не теряли.
— Да, конечно, ректор.
— На обратном пути, — педантично продолжила ректор, — мисс Милбэнкс рассказала о случившемся мисс Хейдок, и они удостоверились, что мисс Ньюланд нет в колледже. После они, как и следовало, доложили обо всем декану, которая, в свою очередь, дала указание Паджетту позвонить, как только мисс Ньюланд вернется. В четверть двенадцатого ее еще не было — о чем и сообщил нам Паджетт. При этом он упомянул, что и сам беспокоится о мисс Ньюланд. По его словам, последние дни она много ходила одна и вид у нее был нервный и напряженный.
— Этот Паджетт видит всех насквозь, — сказала декан. — Не удивлюсь, если он знает о студентках больше нашего.
— До сегодняшнего вечера я тоже думала, что близко знаю своих студенток, — простонала мисс Шоу.
— Кроме того, по словам Паджетта, в привратницкую приходили анонимные письма для мисс Ньюланд.
— Он должен был об этом доложить, — сказала Гарриет.
— Не должен, — отозвалась декан. — Мы велели ему докладывать только в прошлом триместре, когда вы приехали. А те письма он видел раньше.
— Понятно.
— К этому моменту, — продолжала ректор, — мы были весьма обеспокоены, и мисс Мартин вызвала полицию. В это же самое время мисс Хейдок решила осмотреть комнату мисс Ньюланд и обнаружила вот это.
Она взяла со стола стопку бумажек и протянула их Гарриет.
— Господи, — сказала та.
На этот раз злоумышленнице повезло с жертвой. Перед Гарриет лежала целая кучка писем, не меньше тридцати («Да и это наверняка не все», — заметила декан). Жестокие письма — потоки оскорблений, угроз, издевательских намеков — и все на одну и ту же тему. «Даже не думай, что сдашь экзамены», «Что ты будешь делать, когда провалишься?», «Непременно провалишься — ты это заслужила». Затем прогнозы стали страшнее: «У тебя крыша едет, ты что, не видишь?», «Тебя выгонят — кому ты нужна, сумасшедшая?». Последние же письма были просто зловещими: «Лучше закончить все поскорее», «На кладбище лучше, чем в психушке», «Ты не думала шагнуть из окна?», «Еще можно утопиться». И так далее: злоумышленница упорно и безжалостно расшатывала и без того слабые нервы, лишая жертву способности к сопротивлению.
— Ну почему она мне их не показала? — всхлипнула мисс Шоу.
— Понятно почему, — сказала Гарриет. — Надо быть очень уравновешенным человеком, чтобы признать, что тебя считают сумасшедшим. На это и был расчет.
— Какая мерзость! — воскликнула декан. — Только представьте, как бедная девочка читает письмо за письмом, верит всем этим ужасам! Кто бы это ни сделал — убила бы своими руками!
— Да, это попытка убийства, — сказала Гарриет. — Вопрос в том, удалась ли она.
Повисло молчание. Затем ректор бесстрастно проговорила:
— Один из ключей от лодочного павильона исчез.
— Мисс Стивенс и мисс Эдвардс взяли «Водомерку» и поплыли вверх по течению, — сообщила декан, — а мисс Берроуз и мисс Бартон поплыли вниз по Айсису на другом скифе.[184] Полиция тоже ведет поиски. Начали искать минут сорок пять назад. До этого мы не знали, что пропали ключи.
— Тогда мы мало что можем сделать, — сказала Гарриет, подавив гнев и не добавив, что проверить ключи надо было сразу же, как мисс Ньюланд хватились. — Мисс Хейдок, не намекала ли мисс Ньюланд — каким угодно образом, — куда пойдет, если решит утопиться?
Все вздрогнули — Гарриет первая назвала вещи своими именами. Мисс Хейдок обхватила голову руками.
— Погодите-ка, — сказала она. — Я кое-что припоминаю. Когда мы были уже в парке — да, после чая, мы решили еще чуть-чуть проплыть. Я как-то неудачно оттолкнулась шестом, чуть его не выронила. Помню, я тогда сказала, что это противное место — из-за водорослей плыть неудобно. И дно там плохое — ил и глубокие рытвины. А мисс Ньюланд спросила, не здесь ли в прошлом году кто-то утонул. Я ответила, что точно не помню, но кажется, где-то здесь. Больше она ничего не сказала, и я забыла про этот разговор.
Гарриет посмотрела на часы.
— Видели ее в последний раз полдесятого. До лодочного павильона еще нужно дойти. Велосипед у нее есть? Нет? Значит, идти ей где-то полчаса. Итого десять. Еще доплыть до Волока[185] — минут сорок, вряд ли меньше, — только если очень быстро…
— Она не очень-то умеет обращаться с шестом. Скорее всего, взяла каноэ.
— Против ветра и течения. Скажем, 10.45. И перетаскивать каноэ через Волок пришлось бы самой. На это тоже нужно время. И все равно остается больше часа. Рискуем опоздать, но попытаться стоит.
— Но она могла пойти куда угодно.
— Разумеется. Но есть надежда, что мы угадали. Людям приходит в голову мысль — и они за нее цепляются. Просто не сразу решаются ее воплотить.
