Энтони Беркли - Суд и ошибка. Осторожно: яд! (сборник)
Тем не менее, как я уже сказал, даже если вы находите в подсудимом, и, пожалуй, с основанием, личность бессердечную и безответственную, носителя извращенных представлений об общественном долге, даже если так, не допустите, чтобы это чувство окрасило ваш вердикт, и в равной же мере не дайте повлиять на вердикт тому обстоятельству, что другой человек уже признан виновным в преступлении, которое мы сегодня рассматриваем. Ваша задача – вынести приговор на основании представленных вам фактов, и никак иначе.
Завершив речь дополнительными пояснениями касательно отличий убийства умышленного от непреднамеренного и того, что необходимо при вынесении приговора в том и другом случаях, судья отпустил присяжных в совещательную комнату.
5
Мистер Тодхантер просто кипел.
– Как смеет этот старый болван обзывать меня отвратительным?! – взорвался он, едва встав со скамьи подсудимых. – Ведь я же не обзываюсь ему в лицо, хотя он неуместнейшим образом у всех на виду чистит уши! Какая-то невиданная беспардонность!
– Ой, да все старые судьи ведут себя так, – небрежно отмахнулся сэр Эрнест. – Когда-нибудь и я стану.
– Значит, пора на покой! – отрезал мистер Тодхантер. – «Презрение и ненависть»! В самом деле! Да никто не считает меня ничтожней, чем я сам, но ответьте мне, неужели в других я вызываю ненависть и презрение? – в небывалом бешенстве воззвал он к мистеру Читтервику.
– Что вы, что вы! – запротестовал мистер Читтервик. – Ни в коей мере! То есть если уж что-то, то чувства совершенно, совершенно обратные!
– Как это «если уж»? Я ведь должен какие-то вызывать, правда?
– Ну да, я и говорю, – поспешил подтвердить мистер Читтервик. – Совершенно обратные.
– И как это я могу быть идиотом и в здравом уме, ответственным и безответственным в одно время? – в гневе продолжил мистер Тодхантер. – Как? Объясните мне это. Разве так уж необходимо страдать манией величия, чтобы понять, что без гадкого человека в этом мире всем только лучше? Ну вот, черт побери! В жизни не слыхивал такой ахинеи!
– Тихо, тихо, – забеспокоился сэр Эрнест, видя, что мистер Тодхантер не затихает, а кипятится все больше, и добавил вполголоса, обращаясь к мистеру Читтервику: – Где ж этот чертов доктор?
К счастью, врач появился прежде, чем мистер Тодхантер успел лопнуть от гнева, и увел пациента усмирять волнение подальше от посторонних глаз.
В этой вспышке, однако, благотворным оказалось то, что длилась она дольше двух часов, почти все время, что отсутствовали присяжные, и мистер Тодхантер не маялся ожиданием.
Присяжные совещались два часа и сорок минут. Затем судебный чиновник объявил, что они готовы вернуться в зал.
– Послушайте-ка, Тодхантер, – озабоченно произнес врач, – вам предстоят несколько крайне волнующих минут. Держите себя в руках, и покрепче.
– Я в порядке, – пробормотал мистер Тодхантер и побледнел.
– Представьте, что вы спите и это сон, или повторяйте про себя какое-нибудь стихотворение, – посоветовал врач. – Скажем, «Гораций на мосту»… знаете? И будьте готовы к любому вердикту. Не позволяйте себе волноваться. Вы уверены, что не хотите укола? – Врач уже предлагал сделать ему инъекцию, чтобы пригасить вспышки эмоций и замедлить работу сердца.
– Уверен! – отрезал мистер Тодхантер, направляясь в зал. – Все уже позади! Приговор вынесен, дело сделано, и если я, Бог даст, признан виновным, то чем скорей испущу дух, тем лучше. Вы же не хотите, чтобы я дожил до виселицы, верно?
– Ладно, ладно, поступайте как знаете, – отмахнулся врач. – Как бы то ни было, вы везунчик.
Мистер Тодхантер проворчал что-то невразумительное.
Зеваки в зале суда вертели головой, посматривая то на мистера Тодхантера, то на входящих в зал присяжных. В качестве подсудимого беспокойнее других в лица присяжных, пытаясь прочесть, что кроется за ними, вглядывался и сам мистер Тодхантер; и, как обычно, чинное их выражение можно было толковать как угодно.
Мистер Тодхантер забыл дышать и сам не заметил, как прижал ладонь к груди, словно затем, чтобы беда не произошла раньше, чем огласят вердикт. Не было никакой нужды притворяться, что происходящее – сон: ему и без того казалось, что он грезит. Все выглядело нереально, особенно его собственная роль в этом действе. Неужели это он сидит на скамье подсудимых, обвинен в уголовном преступлении и ему грозит смертная казнь? Неужели ему эти люди произнесут сейчас приговор? Нет, это невероятно!
Словно в трансе, как сквозь вату в ушах, мистер Тодхантер услышал голос секретаря суда, обращающийся к присяжным:
– Господа присяжные, вы приняли решение?
Старшина присяжных, рослый мужчина средних лет, с лохматыми усами (почему-то мистер Тодхантер мысленно окрестил его агентом по недвижимости), твердо ответил:
– Да, приняли.
– Виновен ли подсудимый в убийстве Этель Мэй Бинс, или он невиновен?
Прочистив горло, старшина произнес:
– Виновен.
Мистер Тодхантер, не моргая, смотрел на свои руки. Они были какого-то странного цвета. Не сразу удалось сообразить, что это он вцепился в барьер, отделяющий место для подсудимых от зала, так крепко, что у него побелели не только косточки пальцев, но вся кисть.
Мистер Тодхантер перевел дыхание. Его признали виновным. Значит, все в порядке. Ну конечно. Он с самого начала не сомневался в том, что всякий здравомыслящий присяжный, вот вроде этих, непременно признает его виновным. Волноваться незачем.
Мистер Тодхантер слегка поклонился присяжным. Те на поклон не ответили.
Он вдруг понял, что секретарь обращается уже к нему:
– Лоуренс Баттерфилд Тодхантер, вы признаны виновным в преднамеренном убийстве. Вам есть что сказать в свое оправдание?
Мистер Тодхантер подавил безумное желание сначала расхохотаться, а потом огрызнуться: «Прекратите же называть меня Баттерфилдом!» Сдержавшись, он ответил:
– Нет, нечего.
Несколько овладев собой, он с любопытством следил, как на парик судьи возлагают квадратик из черной ткани. Значит, вот она какая, черная шапочка, подумал мистер Тодхантер и пришел к выводу, что вид в ней у судьи глуповатый.
– Лоуренс Баттерфилд Тодхантер, – в последний раз произнес его имя старческий голос, – на меня выпала обязанность вынести вам приговор в соответствии с вердиктом присяжных, и я сделаю это без дополнительных пояснений. Сэр Эрнест, у вас есть вопросы по поводу того приговора, который я сейчас оглашу? Вы понимаете, о чем я.
Сэр Эрнест вскочил с места.
– В сфере моей компетенции, ваша честь, вопросов у меня нет.
– В таком случае, Лоуренс Баттерфилд Тодхантер, суд выносит вам следующий приговор: из зала суда вы законным путем будете отправлены в тюрьму, а оттуда – на место смертной казни через повешение; тело ваше захоронят на территории той тюрьмы, в которую вас препроводят после оглашения приговора, и да упокоит Господь вашу душу.
