Гилберт Честертон - Исчезновение принца. Комната № 13
Однако Питер только снова покачал головой.
– Я теперь очень редко встречаюсь с людьми моей профессии. Точнее, моей бывшей профессии, – промолвил он. – Джонни и старина Барни – вот, пожалуй, и все. Помимо семейки Легов, конечно. Ну и Стивенс, разумеется… Десять лет назад он сидел в тюрьме. Со всеми остальными я потерял связь, и новости до меня доходят через Барни, хотя большей части из того, что говорит Барни, нельзя верить.
Они связались с Барни по телефону, но он не смог рассказать ничего такого, что могло бы хоть как-то помочь им. Ему было известно лишь то, что типография Джеффри находится, скорее всего, где-то на западе.
– Джонни знает об этом больше, чем я или кто другой. Все ребята так считают, – сказал Барни. – В сушилке ему много чего рассказали.
Отправив Питера домой, мистер Ридер наведался в квартиру Джонни. Паркер не спал. Ему уже сообщили об исчезновении его хозяина, но ничего существенного он тоже сообщить не мог.
Паркер уже готовился подробно описать, в чем был одет Джонни, когда выходил из дому, но Ридер нетерпеливо перебил его.
– Попытайтесь представить себе мистера Грея живым человеком, а не манекеном! – в сердцах воскликнул он. – Вы хоть понимаете, что сейчас ему угрожает огромная опасность?
– Я ничуть не беспокоюсь о нем, сэр, – сказал педантичный Паркер. – Мистер Грей надел новые подвязки для носков…
На какой-то миг мистер Ридер вышел из себя.
– Вы – тупица, Паркер! – сквозь стиснутые зубы произнес он.
– Надеюсь, вы ошибаетесь, сэр, – сказал тот, с поклоном провожая гостя.
Глава XXIX
Было пять минут третьего ночи, когда Марни, сидевшая в передней гостиной, услышала, как рядом с домом остановилась машина. Выйдя в парадную, она открыла дверь, и с порога всмотрелась в темноту.
– Это ты, отец? – спросила она.
Не услышав ответа, она побежала через сад к калитке. На дороге стоял закрытый двухместный автомобиль. Выглянув над калиткой, она увидела, как из автомобиля показалась рука и поманила ее к машине. Послышался шепот:
– Не шуми. Иди сюда, мне нужно с тобой поговорить. Не хочу, чтобы Барни меня видел.
Удивившись, она послушалась. Рывком открыв дверь автомобиля, она нырнула в темный салон рядом с водителем.
– Что? – спросила она.
И тут, к ее удивлению, машина тронулась с места и поехала в сторону главной улицы. Мотор явно не глушили.
– Что случилось, отец? – спросила девушка и в ответ услышала тихий смех, от которого кровь застыла у нее в жилах.
– Сиди смирно. Пикнешь – я навсегда подпорчу твое милое личико, Марни Лег!
– Джеффри! – вырвалось у нее.
Она схватила ручку двери и почти успела опустить ее, но тут он свободной рукой схватил ее и прижал к сиденью.
– Еще раз попробуешь открыть дверь – убью! – прошипел он и сдавлено застонал. Она вспомнила о его ране.
– Куда ты меня везешь?
– К твоему отцу, – неожиданно ответил он. – Будешь сидеть смирно? Если попытаешься сбежать или позвать на помощь, я на всей скорости врежусь в первое же дерево, и мы вместе покончим с этим раз и навсегда.
По тому, каким холодом был наполнен его голос, она поняла, что это была не пустая угроза. Миля за милей неслась машина через деревни, немного замедляя ход на малолюдных улицах небольших городков. Было уже почти три, когда они въехали в какой-то город, и, выглянув в окно и увидев серый фасад дома, Марни поняла, что это Оксфорд.
За десять минут они проехали через весь город и оказались на главной западной дороге. И только тут Джеффри заговорил.
– Ты ведь никогда не бывала в яме, ангел мой? – спросил он.
Она не ответила.
– Никогда не бывала внутри симпатичной маленькой клетки с другими канарейками, а? Ничего, скоро ты узнаешь, каково это. Я собираюсь посадить тебя в тюрьму, моя милая. Питер тоже не сидел, но сегодня он чуть было не узнал, каково это.
– Я тебе не верю, – сказала она. – Мой отец закона не нарушал.
– По крайней мере, достаточно долгое время, – согласился Джеффри, ловко зажигая сигарету одной рукой. – И все-таки ему не отвертеться.
– Я не верю тебе! – снова воскликнула она.
– Ты повторила это дважды, и ты – единственный живой человек, кто два раза подряд назвал меня лжецом.
Он свернул на боковую дорогу и замолчал на четверть часа, давая ей возможность подумать.
– Тебе, может быть, будет интересно узнать, что Джонни тоже там, – наконец сказал он. – Бедный Джонни! Самый доверчивый из воров, которые когда-либо носили арестантскую робу… Но на этот раз он получил пожизненное.
Машина покатилась по крутому склону. Посмотрев в забрызганное дождем окно, Марни увидела впереди темное приземистое здание.
– Ну вот мы и на месте, – сообщил Джеффри Лег, когда машина остановилась.
Выглянув в окно, она с изумлением и ужасом увидела, что он говорил правду. Они были у ворот тюрьмы. Большие черные, оббитые железом створки медленно открылись, машина проехала под тяжелым сводом и остановилась.
– Выходи, – приказал он, и она повиновалась.
В стене арки были узкие черные двери. Джеффри подвел ее к ним и толкнул вперед. Она оказалась в небольшой комнате с грязными, блеклыми выбеленными стенами.
Большой забитый золой камин, хлипкий стул да старая вывеска, привинченная к стене, – вот и вся имевшаяся здесь обстановка. В тусклом свете угольной лампы Марни с трудом прочитала полустертые слова: «Ее Величества Китаунская тюрьма». Далее – строчка за строчкой, написанные мелкими тесными буквами шли правила. Высокий и крепкий мужчина с мрачным, тяжелым взглядом следом за ней вошел в комнату, которая, очевидно, когда-то была сторожкой.
– Камеру приготовил?
– Да, – ответил мужчина и кивнул на Марни. – Она есть хочет?
– Если хочет – подождет, – коротко ответил Джефф.
Мужчина снял плащ и повесил его на стене, а Джеффри сжал руку Марни и снова повел ее к двери. Пройдя под аркой, они вышли на небольшой тюремный двор, миновали его, зашли в какую-то зарешеченную дверь, а потом еще в одну. Благодаря свету единственной лампы, висевшей на стене у входа, она поняла, что это длинный коридор. По всей его длине, на высоте футах в девяти над полом, шла галерея, на которую вела железная лестница в один пролет. Не нужно было спрашивать, каково было назначение тех двух рядов черных дверей, которые пронизывали стены. Это были тюремные камеры!
Пока Марни пыталась понять, что все это значит, ее толкнули в одну из открытых дверей. Камера была небольшой, с потертым каменным полом, но в углу стояла новая кровать. Был здесь умывальник и, как она позже узнала, камера эта соединялась с другой, в которой находилась каменная ванна.
– Камера смертников, – с улыбкой объяснил Джеффри Лег. – Через нее прошло много людей, Марни. Их души составят тебе компанию.
