Хью Пентикост - Шестипалая
— Вы очень великодушны.
Миссис Драйден плотнее прижала к груди повязанную шарфиком руку и слегка наклонилась вперед, словно хотела унять боль.
— С Майком и его друзьями я познакомилась в Нью-Йорке, — продолжала она. — Они говорили о задуманном ими хеппенинге и о том, что было бы хорошо устроить его в каком-нибудь тихом городке. Моя усадьба показалась им подходящим местом, и я пригласила их к себе.
— А зрители?
— Это были местные жители, мои друзья и знакомые, которым наша затея показалась интересной. Никакого секрета мы из нее не делали. Кто хотел, тот и пришел. Но никого силком не тащили.
— А поскольку представление ни для кого тайной не было, ваш дядя Чарльз и его приятели из АИА знали о нем.
— Мы не видели причин скрываться, — ответила Энжела, — я, конечно, специально не говорила дяде, но, очевидно, он все знал.
— Очевидно, — подтвердил я.
Миссис Драйден опустила голову и посмотрела на замотанную шарфиком руку. Уголки ее губ поползли вниз.
— Никак не пойму, почему, когда хулиганы из АИА ворвались в зал, а потом с помощью полиции стали заталкивать ваших друзей в автобус, вы ничего не сделали, чтобы их остановить, — сказал я. — Они вторглись в вашу усадьбу, прервали представление и избили ваших друзей и знакомых. У вас же было моральное и юридическое право прекратить это безобразие. Однако вы предпочли самоустраниться.
Она посмотрела на меня. В ее бирюзовых глазах стояли слезы.
— Я… я была в шоке, — сказала Энжела. — Эта… эта рука…
— Вы ее поранили?
— Боже мой, мистер Гэллам! — замотав головой, воскликнула она. — Мне нужна помощь. Мне должен кто-то помочь, а вы, похоже…
— Я попытаюсь, — пообещал я.
— Я… я сидела в зале и наблюдала за тем, что происходило на сцене, — продолжила она. — Все было так хорошо. И вот, сама не зная почему, я вдруг взглянула на свои руки. Я ничего не чувствовала, но поняла, что со мной творится что-то неладное. — Она посмотрела на меня. Глаза ее в этот момент были огромными, словно блюдца. — У меня… у меня на правой руке вырос шестой палец! — в отчаянии вскричала она.
От удивления у меня отвисла челюсть.
— Что выросло у вас? — переспросил я.
— Вы могли бы на него посмотреть?
Я кивнул. Во рту у меня пересохло.
Она медленно развернула шифоновый шарфик, которым была перемотана ее правая кисть, и протянула мне руку.
— Это так ужасно! — дрожащим от страха голосом произнесла она.
Я с трудом оторвал взгляд от ее лица и опустил глаза. У девушки была изящная ладонь с длинными пальцами, на ногтях — маникюр. Я пересчитал пальцы. Их оказалось ровно пять, и ни на один больше.
Она быстро прикрыла руку шарфиком и заплакала.
— Что мне теперь делать? — сквозь слезы спросила она. — Я же теперь урод!
Я даже и не знал, что сказать ей в ответ, чем ее успокоить.
Глава 3
Джерико и адвокат Блисс въехали в городок на «мерседесе» Джерико. Блисс, как рассказал мне позднее Джерико, всю дорогу пытался оправдать действия Чарльза Хадсона и его людей из АИА.
— Будем реалистами, — предложил адвокат, когда они начали съезжать с холма.
— Согласен, — ответил ему Джерико.
— Не принимайте близко к сердцу то, что произошло здесь вчера, — сказал Блисс.
— Как вы думаете, что могло случиться с Линдой? — продолжая смотреть на дорогу, спросил Джерико.
— Вы с этой девушкой знакомы, или же она всего лишь подруга вашего приятеля?
— Я ее хорошо знаю, — ответил Джерико. — Она — профессиональная натурщица, и ее услугами часто пользуются художники. Линда позировала и мне. Она красивая и умная девушка, образованная. Сама мечтает стать художницей, а натурщицей работает, чтобы себя содержать.
— Да, но вчера она предстала голой перед толпой в двести человек, — заметил Блисс. — Это уже не позирование, а откровенный стриптиз.
— Чужая нагота вас коробит? — спросил Джерико.
Адвокат засмеялся.
— Совсем нет. Но я против того, чтобы ее выставляли напоказ, — ответил он.
— Так что могло произойти с девушкой? Как вы думаете?
— Ну, если Райан, ваш молодой друг, сказал правду…
— В этом можете не сомневаться.
— Если двое парней действительно утащили эту девушку в березовую рощу, то она это заслужила.
— Ну а то, что с ней произошло после, она тоже заслужила?
— А что произошло после? Уверен, что парни вывели ее из зала, подержали в лесочке, а потом отпустили, — сказал Блисс.
— И она, вымазанная краской, голой отправилась в Нью-Йорк?
— Во всяком случае, я ни в чем бы не стал обвинять этих ребят.
— Давайте закончим этот разговор, — сказал Джерико. — Ваше упрямство меня начинает бесить.
Джефферсон Смит жил в одном из домиков, построенных в колониальном стиле. В шесть утра в городке никто, кроме пары собак, не подавал признаков жизни.
— Это одно из самых старых зданий в Гленвью, — проходя по лужайке перед домом, сообщил художнику Блисс. — Семейство Смитов поселилось в нем еще во времена Войны за независимость. Конечно, с той поры они его расширили и перестроили.
Остановившись у входной двери, Блисс нажал на кнопку звонка.
— Сейчас увидите разъяренного Джеффа, — предупредил он. — Он не любит, когда его будят в такую рань.
— Бедняга, — посочувствовал ему Джерико.
Вскоре дверь открылась, и на ее пороге появился высокий стройный блондин с взлохмаченной шевелюрой, одетый в домашний халат.
— Джо, ты что, с ума сошел? — спросил он.
— Джефф, мы к тебе по очень серьезному делу, — ответил адвокат. — Это — Джон Джерико.
Смит, сурово взглянув на Джерико, молча кивнул.
— Ради бога, говорите тише, — попросил он. — Бетти еще спит. Мы можем поговорить в библиотеке.
Он провел их в ближайшую от входа комнату с большим камином, уставленную книжными шкафами. На стене над камином висел портрет, очевидно, одного из предков семейства Смитов. Джерико мог поклясться, что этот портрет был написан Сарджентом[2]. Джефф плотно затворил за гостями дверь и, подойдя к письменному столу, пошарил рукой в стоявшей на нем коробке в поисках сигареты.
— Джерико — приятель одного из тех, кого твои ребята отправили на автобусе в Нью-Йорк, — сообщил ему Блисс.
Смит чиркнул спичкой и затянулся.
— В таком случае, мистер Джерико, никаких симпатий вы ко мне испытывать не должны, — сказал он.
От взгляда голубых глаз Джеффа Смита повеяло холодом, уголки его губ поползли вниз.
— Говорят, в группе, приехавшей из Нью-Йорка, была девушка, — сказал Блисс. — Та самая, которую голую измазали краской.
— А в чем, собственно говоря, проблема? — осведомился Смит.
— Приятель Джерико утверждает, что двое твоих ребят утащили ее в лесок. В отъезжавшем автобусе ее не было. И вообще больше ее никто не видел.
