А. Баантье - Смерть по уик-эндам
— Вы сказали «прожила»?
Инспектор неохотно кивнул.
— А вы умеете слушать, — самым серьезным тоном похвалил он Фемми.
Девушка обхватила голову руками, не скрывая отчаяния.
— Что… что случилось?
Декок взял Фемми за руку и подвел к одному из ротанговых стульев. Она смотрела на старика исполненным ужаса взглядом.
— Эллен… — тихо сказал он. — Эллен умерла.
4
— Смерть Эллен поставила перед нами ряд вполне резонных вопросов. И наша задача — найти на них правильные ответы, и вы можете оказать нам здесь неоценимую помощь.
Фемми довольно долго плакала, положив очки на колени, и сейчас крупные слезы все еще стекали по ее щекам. Декок достал из кармана чистый платок и промокнул ей глаза. Без больших очков с толстыми линзами девушка выглядела совсем иначе — мягче, милее, не столь самоуверенной и менее независимой.
— Что же все-таки случилось?
— Этой ночью мы нашли ее тело в канале, — хмуро сказал Декок.
— Она… она сама прыгнула?
Не ответив, инспектор сел напротив девушки на стул и предложил ей сигарету. Она жадно схватила ее дрожащими руками.
— Вы были близкими подругами? — поинтересовался Декок, поднося ей зажигалку. — В смысле — делилась ли она с вами своими женскими секретами?
Фемми глубоко затянулась и медленно выпустила дым. Похоже, она начинала успокаиваться. Инспектор машинально отметил, как методично, по-деловому она курит, что не слишком сочеталось с ее недавним всплеском отчаяния. Он невольно задумался, насколько искренни слезы Фемми? И вообще: так ли уж она скорбит о подруге?
— Она обсуждала свои дела с вами открыто? — вновь спросил инспектор.
— Да, — без особой уверенности ответила Фемми. — Да, мы говорили…
— Стало быть, вы не слишком откровенничали, — подытожил Декок.
Фемми дернула плечиком.
— Понимаете, дело в том, что мы не были близкими подругами, — несколько раздраженно сказала она. — Разумеется, Эллен не рассказывала мне всего. Да и какая женщина на это пойдет?
Декок усмехнулся. У него на этот счет было свое мнение, но делиться им с Фемми Вайнгартен он не стал.
— Она была помолвлена? Собиралась замуж?
— Уже нет. У них все кончилось. Она по-прежнему носила его кольцо, но это была лишь маскировка. Я знала, что она разорвала помолвку.
— Когда?
— О, вскоре после того, как устроилась к нам на работу. Дайте вспомнить поточнее… она пришла сразу после летних каникул, первого сентября. А помолвку разорвала месяца через два… или около того.
— А по какой причине?
Фемми пожала плечами.
— Чего не знаю, того не знаю.
Декок откинулся на спинку стула.
— Но тем не менее кольцо она носила?
Девушка кивнула.
— Да, Эллен никогда его не снимала. Вот и вчера тоже. Она говорила, что кольцо защищает ее от назойливых поклонников. — Фемми слабо улыбнулась. — Эллен была из тех девушек, которых большинство мужчин считают привлекательными.
— Вы когда-нибудь видели ее жениха? — осведомился инспектор.
— Нет, ни разу. Впрочем, однажды видела, правда, издали. Как-то раз он поджидал ее возле конторы. Он служит в армии. Крупный симпатичный блондин, этакий жеребец, сын оптового торговца из Гауды. Ведь Эллен сама родом из Гауды. У ее родителей там бакалейная лавка, хотя на самом деле — настоящий маленький супермаркет. Прежде чем поступить к нам, она сама там работала.
— А почему она перебралась в Амстердам?
Фемми горько улыбнулась.
— Ей хотелось перемен в жизни.
Декок понимающе кивнул, раздумывая о том, как прозвучал ее ответ. И пришел к выводу, что довольно цинично.
— Как она получила у вас работу? По объявлению? Или каким-то другим образом узнала о вакансии?
И тут инспектор впервые отметил, что Фемми на долю секунды запнулась, прежде чем ответить.
— По правде сказать… точно не знаю, — пробормотала она. — Честно, не знаю. Мы никогда об этом не говорили.
Декок понял, что она лжет.
— Она была хорошим работником?
Губы девушки растянулись в фальшивой сочувственной улыбке.
— Ну я бы так не сказала. А уж если совсем точно, для такой работы Эллен не годилась. Мне приходилось частенько ей помогать, и помногу. Просто у нее не было должного опыта.
— Но ее тем не менее держали на работе?
И вновь легкая заминка.
— Да.
— Но ее несоответствие должности наверняка бы заметили!
— Да.
Декок пристально посмотрел на Фемми.
— Ну и?..
Девушка отвела глаза. Инспектор провел ладонью по лицу. Ему не понравилась реакция Фемми Вайнгартен — это было почти то же самое, что разговаривать со стенкой. Она спряталась в свою раковину и постоянно держалась начеку, словно боялась сболтнуть лишнее. Как будто что-то ей очень хотелось скрыть. Может быть, какую-нибудь мрачную тайну, которую ни в коем случае нельзя обсуждать с посторонними. Декок сердито засопел.
— А кроме своего жениха она не встречалась с другими мужчинами?
— Не знаю! — раздраженно бросила Фемми. — Кроме того, это совершенно не мое дело.
— Да бросьте вы! В конце концов, она была вашей подругой, — поморщился Декок. — Она когда-нибудь принимала мужчин у себя в комнате?
— Нет, хозяйка этого не позволяет.
— Случалось ли ей не ночевать дома?
Фемми заерзала на стуле, нервно теребя и одергивая край юбки, но не ответила.
— Госпожа Вайнгартен, — терпеливо напомнил Декок, — я задал вам вопрос.
— Я вас слышала, — спокойно отозвалась девушка.
— И?..
— Иногда… иногда она и в самом деле не приходила ночевать.
— Где же она в таком случае пропадала?
Фемми равнодушно пожала плечами.
— Этого я не знаю. Я спрашивала иногда… ну, сами понимаете, чисто из женского любопытства.
— И?..
— Обычно Эллен делала вид, что не слышит моих вопросов, и лишь таинственно усмехалась. Я так ничего и не разузнала.
— Но у вас возникли подозрения?
Фемми достала из кармана юбки крошечный платочек и принялась протирать очки. Это был явно один из способов потянуть время.
— Нет… э… ничего подобного.
Декок внимательно прислушивался к ее интонациям. Легкая дрожь в голосе насторожила его, хотя он пока не имел ни малейшего понятия почему.
— Значит, ничего подобного? — повторил инспектор.
— Нет… нет.
Детектив долгое время пристально смотрел на девушку, подперев подбородок ладонью. «Ишь ты, ничего подобного! — подумал он. — Разумеется, ничего подобного! Когда ты не заставала ее в комнате, когда находила постель нетронутой, то точно знала, где она проводит ночь». Инспектор прикрыл глаза. Почему же все-таки она не хочет назвать его имя?
