Эрл Гарднер - Дважды неразведенный
– Что? – воскликнула она с расширившимся от ужаса глазами.
– Вы играете, как очень хорошая актриса, – сказал Мейсон. – Временами я начинаю верить вам, но неизвестно поверят ли вам присяжные.
Аделла Хастингс подошла к креслу и опустилась в него, словно ноги отказали ей.
– Не хотите ли… не присядете ли вы, – сказала она.
Мейсон кивнул Делле Стрит. Они сели в кресла.
– Мистер Мейсон, – сказала она наконец, – вы незаконно вошли в мою квартиру по непонятным пока для меня причинам. Вы, как опытный адвокат, поставили меня в позицию обороняющегося лица, задавали вопросы и утверждали, что мои ответы не соответствуют истине. Теперь я хотела бы послушать вас.
– То, что я буду говорить, – сказал Мейсон, – могут подтвердить моя секретарша и еще одна моя сотрудница. Последняя сказала, что вы пришли в мой офис примерно в двенадцать часов двадцать минут, когда я и мисс Стрит ушли на обед. Вы сказали, что должны на несколько минут выйти из офиса, однако больше туда не вернулись. Позже мы обнаружили в кресле, в котором вы сидели, вашу сумочку. Естественно, в то время мы не знали, что она ваша. Я взял ее в свой кабинет, и мы с Деллой Стрит просмотрели ее содержимое.
– Открывали ли вы кошелек? – спросила миссис Хастингс.
– Да.
– И что вы нашли в нем?
– Деньги.
– Сколько?
Мейсон кивнул Делле Стрит, она посмотрела в свой блокнот и сказала:
– Три тысячи сто семнадцать долларов и сорок три цента.
– И в сумочке был револьвер?
– Да.
– Вы сказали, что из него дважды стреляли?
– Да.
– Где он сейчас?
– В ящике моего стола.
– А где моя сумочка с деньгами и документами?
– У меня с собой.
– Можете вы как-нибудь доказать, что вы Перри Мейсон?
– Разумеется, – ответил адвокат. Он достал из кармана бумажник, показал водительские права и кредитные карточки.
– Ладно, – сказала она наконец. – Я поверю вашему рассказу. Где моя сумочка?
– В моем портфеле, – ответил Мейсон.
– Могу я наконец получить ее?
– Да, если вы убедите меня, что вы Аделла Хастингс, или миссис Гейрвин С. Хастингс.
– Но как я могу убедить вас, если все доказательства в моей сумочке, а она у вас?
– Но я не могу передать сумочку незнакомому человеку, – сказал Мейсон.
– Если у вас моя сумочка, – после некоторого раздумья сказала Аделла Хастингс, – то там в бумажнике есть мои водительские права.
– Да, есть – кивнул Мейсон.
– В калифорнийских водительских правах есть отпечаток моего большого пальца и моя фотография.
– Фотография меня не удовлетворит, – сказал Мейсон.
– Но отпечаток большого пальца должен вас убедить.
Она подошла к письменному столу, достала из ящика пузырек с чернилами, налила немного чернил на промокательную бумагу, прижала большой палец сначала к бумаге, а затем к чистому листу бумаги на столе.
– Кажется, отпечаток достаточно четок, – сказала она. – Вы можете сравнить его с тем, что на правах.
– У вас случайно нет увеличительного стекла? – спросил Мейсон.
– Нет. Хотя… подождите минутку.
Она открыла другой ящик письменного стола, поискала там и достала увеличительное стекло.
Мейсон открыл свой портфель, достал бумажник с карточками, вынул калифорнийское водительское удостоверение и внимательно сличил отпечатки пальца на листе бумаги и на правах. Удостоверившись, он достал сумочку из портфеля и передал ее миссис Хастингс.
– Тут все, кроме револьвера, – сказал адвокат. – Он у меня в столе.
– Почему?
– Он может стать уликой.
– Уликой чего?
– Убийства.
Она молчании смотрела на Мейсона с ужасом в глазах.
– Откуда у вас револьвер? – спросил Мейсон.
– Его дал мне муж.
– Где он его взял?
– Купил.
– Почему он дал его вам?
– Потому, что мне приходится ездить по ночам.
– Что случилось прошлой ночью?
– Мы с мужем достигли договоренности.
– О разделе имущества?
– Да.
– Вы знаете адвоката по фамилии Бэннер? – спросил Мейсон.
– Хантли Л.Бэннера? – спросила она с презрением в голосе.
– Да. Кто он?
– Это адвокат моего мужа. Я думаю, что именно из-за него и распадается наш брак.
– Вы сказали _р_а_с_п_а_д_а_е_т_с_я_?
– Как, по-вашему, что я здесь делаю? – спросила она, делая жест рукой, показывая на обстановку в квартире. – Подтверждаю свое проживание в этом штате.
– Чтобы получить развод?
– Да.
– По взаимному согласию?
– Разумеется. Все расходы оплачивает мой муж.
– Сегодня днем я разговаривал с мистером Бэннером, – сообщил Мейсон.
– И почему вы решили встретиться с ним?
– Он сам связался со мной, – сказал Мейсон. – Он заявил, что вы позвонили к нему в офис и сообщили, что собираетесь поручить мне вести ваше дело о разделе имущества.
– Но почему он это сказал? – удивилась Аделла Хастингс. – Я не звонила ему, и у меня не было необходимости нанимать адвоката. Мы с мужем без труда достигли соглашения. Мы встречались, чтобы договориться о некоторых вопросах в связи с нефтеносными участками.
– Мистер Бэннер сказал мне, что он уполномочен вести переговоры в связи с разделом имуществ.
– Я не понимаю, – пожала плечами Аделла Хастингс.
– Не понимаете чего?
– Почему Гейрвин не позвонил Хантли Бэннеру и не сказал ему, что все улажено. Когда Бэннер звонил вам?
– Примерно около двух часов дня, может быть, чуть позже. Я не обратил внимания на время.
– Но ведь Гейрвин собирался утром позвонить ему…
– Это было сегодня утром?
– Да.
– По всей видимости, – сказал Мейсон, – ваш муж не сделал этого. Почему он не позвонил, как вы думаете?
– Не знаю. Он сказал, что позвонит. И я знаю, что он сдержал бы свое слово.
– Вероятно, – сказал Мейсон, – он все-таки не звонил.
– Я не могу этого понять. Это так не похоже на него. Он…
Мейсон показал на телефон.
– Почему бы вам не позвонить мужу, – посоветовал адвокат, – и не спросить, в чем дело.
– Да, – согласилась Аделла Хастингс, – это хорошая мысль. – Она подошла к телефону, набрала номер междугородной связи и сказала: – Я хочу заказать разговор с Гейрвином С. Хастингсом из Лос-Анджелеса. Он оплатит счет. Это личный разговор. Говорит миссис Хастингс. – Она сообщила оператору номер своего телефона и номер телефона в Лос-Анджелесе и села в кресло, ожидая ответа, не отводя трубку от уха.
– Вы всегда заказываете разговор за счет того, кому вы звоните? спросил Мейсон.
– Только мужу, – ответила она. – Он сам просил. В этом случае он знает, что звоню я и откуда звоню. Ему не нравится, когда кто-то звонит ему по телефону, и он не знает, кто именно.
