Агата Кристи - Час Ноль
— Не знаю женщину, с которой прожил в браке восемь лет?
— Ты совершенно не знаешь, — повторила Кэй, — какая она.
Апрель, 30.
— Бред! — сказала леди Трессилиан. Она приподнялась на подушке и возмущенным взглядом обвела комнату. — Совершенный бред! Невил сошел с ума!
— Все это и в самом деле выглядит довольно странно, — согласилась Мэри Олдин.
Леди Трессилиан была женщиной с сильным характером. Она имела запоминающийся профиль с тонким высоким носом. Взгляд, который она, вскинув голову, умела по своему желанию направлять вдоль этого носа, способен был поставить на место кого угодно. Несмотря на то, что леди Трессилиан было за семьдесят и здоровье ее было очень слабым, она нисколько не утратила природной живости ума. Бывали у нее, правда, долгие периоды отрешения от жизни и ее треволнений, когда старая леди просто лежала, полузакрыв глаза, но из этих почти коматозных состояний она выходила затем, отточив до предела свойства своего ума. Язык у нее тогда становился как бритва. Облокотясь на подушки в огромной кровати, установленной в углу ее комнаты, она держала свой двор словно какая-нибудь французская королева. Мэри Олдин, ее дальняя родственница, жила с нею как компаньонка и ухаживала за ней. Обе женщины прекрасно ладили. Мэри было тридцать шесть лет, но по ее лицу возраст определить смогли бы очень немногие. У нее была та гладкая кожа, которая почти не стареет с годами. Ей можно было с одинаковым успехом дать и тридцать и сорок пять. У нее была хорошая фигура; ее манера держаться говорила о прекрасном воспитании. Некоторое своеобразие ее облику придавала белая прядь в темных волосах. В свое время модницы специально окрашивали себе такие прядки, но белый локон у Мэри был естественным, он появился, когда она была еще совсем молоденькой девушкой.
Сейчас она задумчиво смотрела на письмо Невила Стрэнджа, протянутое ей леди Трессилиан.
— Да — согласилась она, — все это и в самом деле выглядит довольно странно.
— Только не говори мне, что Невил сам такое выдумал, — сказала леди Трессилиан. — Тут без подсказки не обошлось. Наверное, это его новая жена.
— Кэй? Вы думаете, это ее идея?
— Очень на нее похоже. Новомодная и вульгарная. Если уж мужьям и женам приходится выставлять семейные неурядицы напоказ и прибегать к разводу, так по крайней мере хоть расставались бы пристойно. Дружба старой жены с новой — я отказываюсь это понимать. По-моему, это отвратительно. Теперь ни у кого нет никаких норм приличия.
— Я полагаю, это просто современный образ жизни, — возразила Мэри.
— В моем доме я не потерплю ничего подобного, — отрезала леди Трессилиан. — Я считаю, что и так сделала больше, чем от меня можно требовать, когда приняла здесь эту особу, которая красит ногти на ногах.
— Она жена Невила.
— Вот именно. Поэтому я чувствовала, что Мэтью одобрил бы это решение. Он ведь был очень привязан к мальчику и всегда хотел, чтобы Невил считал этот дом своим родным. Поскольку отказ принять его жену означал бы разрыв отношений, я сдалась и пригласила ее сюда. Но она мне не нравится. Совершенно не пара Невилу — ни воспитания, ни корней.
— Она из довольно знатного рода, — примирительно заметила Мэри.
— Скверная порода, — ответила леди Трессилиан. — Ее отцу, как я уже рассказывала, пришлось выйти изо всех клубов после скандальной истории за карточным столом. По счастью, он вскоре умер. А ее мать была на Ривьере сущей притчей во языцех. Какое воспитание для девушки?! Ничего, кроме переездов из отеля в отель, да еще с такой матерью! Потом на теннисном корте она встретила Невила, вцепилась в него мертвой хваткой и не успокоилась до тех пор, пока не заставила его бросить жену, к которой он был так привязан, и уехать с ней. Да она одна во всем и виновата!
Мэри едва заметно улыбнулась: леди Трессилиан имела старомодную привычку во всем винить женщин и быть очень снисходительной к мужчинам.
— Я думаю, что, строго говоря, Невил виноват не меньше нее, — возразила она.
— Невил очень виноват, — согласилась леди Трессилиан. — У него была очаровательная жена, которая всегда была ему предана — возможно, даже слишком предана. Тем не менее если бы не настойчивость этой девчонки, я убеждена, он бы одумался. Но она с такой решительностью стремилась женить его на себе! Нет, мои симпатии целиком на стороне Одри. Вот уж кого я действительно люблю.
Мэри вздохнула.
— Все это было так сложно, — сказала она.
— И не говори. Даже не знаешь, как нужно поступать, очутившись в таких непростых обстоятельствах.
Мэтью любил Одри, и я ее тоже люблю, и нельзя отрицать, что она была Невилу очень хорошей женой. Хотя, наверное, она могла бы и больше делить с ним его увлечения. Но она никогда не чувствовала склонности к спорту. Вся эта история так расстраивает меня. Когда я была девушкой, подобные истории просто не происходили. То есть мужчины, конечно, имели романы на стороне, но никто не позволял им разрушать семью.
— Да, но теперь-то подобные вещи происходят, — быстро заметила Мэри.
— Именно. В тебе так много здравого смысла, дорогая. В самом деле, что толку вспоминать о прошедших днях. Ты права, подобные вещи происходят: девушки, вроде Кэй Мортимер, крадут чужих мужей, и никто из-за этого не думает о них хуже!
— Кроме таких людей, как вы, Камилла!
— Я не в счет. Этой девчонке Кэй совершенно безразлично, одобряю я ее поведение или нет. Она слишком занята тем, чтобы приятно проводить время. Невил может привозить ее с собой всякий раз, когда приезжает сюда, и я даже готова принимать ее друзей — хотя я куда как невысокого мнения об этом театрального вида молодом человеке, который постоянно вьется вокруг нее, — как, бишь, его зовут?
— Тэд Латимер.
— Именно. Он ее дружок еще с ривьерских времен, и мне положительно интересно знать, как это он ухитряется поддерживать такой роскошный образ жизни.
— Благодаря своей голове, наверное, — предположила Мэри.
— Ну это бы еще куда ни шло. Я склонна считать, что он живет больше за счет своей внешности. Отнюдь не подходящий друг для жены нашего Невила! Мне совсем не понравилось, когда прошлым летом, пока они гостили здесь, он приехал и остановился в отеле «Истерхед Бэй».
Мери выглянула в открытое окно. Дом леди Трессилиан стоял на крутой скале, нависающей над рекой Тэрн. На другом берегу раскинулся летний курорт Истерхед Бэй, состоящий из большого песчаного пляжа, скопления современных бунгало и огромного отеля на мысе, обращенного к морю. Курорт был построен совсем недавно. Сам Солткрик представлял собой живописную рыбацкую деревушку, разбросанную вдоль склона холма. Жители ее были старомодны и к Истерхед Бэю и его летним обитателям относились с глубочайшим презрением.
