Рекс Стаут - Не позднее полуночи (сборник)
– Чего надо?
– Мне надо видеть Вульфа.
– Поздновато. На тему?
– О собаке.
Разумеется, никакие посетители и, главное, никакие стражи закона в дом не допускались без согласования с Вульфом, но тут попахивало исключением. Вульф славился тем, что зачастую отказывал в аудиенции людям повыше инспекторов, а если Кремер пришел к нему из-за собаки, то невозможно было представить, какая последует реакция.
Я раздумывал пару секунд, потом распахнул дверь пошире и гостеприимно сказал:
– Заходите.
Глава вторая
– Откровенно говоря, – заявил Кремер, как бы претендуя прежде всего на абсолютную честность и точность, – информация мне нужна от Гудвина.
Он сидел в кресле у дальнего конца стола Вульфа и почти заполнял его собой. Его широкое круглое лицо было не краснее, серые глаза – не холоднее, голос не мрачнее обычного. Все в пределах нормы.
Вульф набросился на меня:
– Тогда почему ты привел его сюда – вообще без спросу?
Кремер вмешался:
– Я спрашивал вас. Конечно, вас это тоже касается. Я хочу знать, где вы держите собаку. Где пес, Гудвин?
Заданный тон беседы опять же был в норме. После стольких лет знакомства он иногда зовет меня Арчи, но это скорее исключение. Я переспросил:
– Собаку?
Он поджал губы:
– Хорошо, говорю по буквам. Ты позвонил в участок, дал номер с ошейника собаки и попросил найти хозяина. Когда сержант выяснил, что хозяин – это человек по имени Филип Кампф, убитый сегодня днем в доме номер двадцать девять на Арбор-стрит, он поставил в известность отдел убийств. Стоявший на посту перед домом полицейский сказал нам, что собака ушла с мужчиной, до того говорившим, что пес не его. Когда мы узнали, что хозяина ищет Гудвин, полицейскому показали вашу фотографию, и он сказал, что ты и сманил собаку. Сам он на улице, в моей машине. Хочешь, приведу?
– Нет, спасибо. Я его не сманивал.
– Собака побежала за тобой.
Я скромно развел руками.
– За мной бегают девушки, за мной бегают собаки, даже вашим остолопам случается бегать за мной. Ну что я могу поделать…
– Брось ломать комедию. Собака принадлежала убитому, а ты забрал ее с места преступления. Где она?
Вульф вмешался.
– Вы упорствуете, – возразил он, – безосновательно приписывая Гудвину совершение противоправных действий. Он не забирал собаку. Советую лучше обосновывать позицию, если рассчитываете на наше внимание.
Тон был твердый, но не враждебный. Я искоса взглянул на него. Такая его терпимость, видимо, объяснялась известием о смерти хозяина Джета.
– Могу обосновать и по-другому, – заверил Кремер. – Некто Ричард Миган, живший в доме и бывший там во время убийства Кампфа, утверждает, что утром приходил к вам с целью поручить вам работу. По его словам, вы отказались. Это он так сказал.
Кремер выдвинул подбородок:
– И вот что получается. Свидетель с места преступления заявляет, что обращался к вам этим утром. Гудвин появляется на месте преступления через полчаса после того, как там случилось убийство, приманивает… ладно, делает так, что с ним уходит собака, принадлежавшая убитому, и приводит ее в этот дом. На что это похоже?
Подбородок вернулся на место.
– Вы прекрасно знаете, что меньше всего на свете я хочу встретить вас или Гудвина в радиусе двадцати миль от убийства, потому что по опыту знаю, чего мне ждать. Но если вы в деле, значит, вы в деле, и я хочу знать как, и что, и почему. И ей-богу, я это узнаю. Где собака?
Вульф вздохнул и помотал головой.
– В данный момент, – сказал почти дружелюбно он, – вы зря теряете время. Что касается мистера Мигана, то он позвонил утром, назначил встречу и пришел в одиннадцать часов. Наш разговор был коротким. Он хотел установить слежку за человеком, но не сообщил его имени или каких-либо подробностей, потому что с ходу заговорил о жене. Выглядел он возбужденным, и я предположил, что проблема в супружеских отношениях. Как вы знаете, я за такую работу не берусь и потому прервал его. Даже предложение заняться чем-то подобным оскорбляет мое самолюбие. Резкий ответ привел его в бешенство, и он вылетел из дома. По пути он схватил с вешалки в холле шляпу, а также плащ мистера Гудвина – вместо своего плаща. Арчи, продолжай.
Кремер перевел взгляд на меня, и я повиновался.
– Я обнаружил подмену плаща только днем. У него был плащ такого же цвета, как мой, но мой новее. Когда он звонил с утра и договаривался о встрече, он дал свое имя и адрес, и я хотел позвонить ему и попросить вернуть плащ, но не нашел его в телефонной книге. По справочной сказали, что у них нет его телефона, поэтому я решил зайти и забрать плащ. Я пошел пешком, надев мигановский плащ. Возле дома номер двадцать девять по Арбор-стрит я увидел полисмена, толпу и машину департамента полиции. Когда я подошел ближе, подъехала другая машина, из нее вышел Пэрли Стеббинс и отправился в дом. Я решил плюнуть на плащ, чтобы избежать лишних мучений. Там был пес, он меня обнюхал, я его погладил. Если для вас это принципиально, то я согласен: зря я его погладил. Полицейский спросил, не моя ли собака, я сказал, что нет, и пошел прочь, в сторону дома. Я был…
– Ты подозвал собаку, дал какой-то сигнал?
– Нет. Я дошел до угла Двадцать восьмой улицы и Девятой авеню, пока не обнаружил, что пес идет за мной. Я его не приманивал и не забирал. Если это не так, если у меня с собакой что-то нечисто, то с чего бы, скажите на милость, я стал звонить в участок и искать хозяина?
– Я не знаю. От вас с Вульфом можно ждать чего угодно. Где он?
Я выпалил ответ прежде, чем Вульф успел меня остановить.
– Наверху, в моей комнате.
– Приведи его сюда.
– Сейчас.
Я встал и собрался идти, но Вульф резко меня окликнул:
– Арчи!
Я повернулся:
– Да, сэр.
– Никакой безумной спешки нет.
Он обратился к Кремеру:
– Пес по виду неглуп, но вряд ли сможет отвечать на ваши вопросы. Я не хочу, чтоб он скакал у меня по кабинету.
– И я тоже.
– Тогда зачем его приводить?
– Я отвезу его назад. Хочу кое-что попробовать.
Вульф поджал губы:
– Не думаю, что это возможно. Сядь, Арчи. Мистер Гудвин взял на себя обязательства и должен их выполнять. Животное осталось без хозяина, а следовательно, и без дома. Мне придется смириться с его присутствием здесь, пока мистер Гудвин не убедится в том, что его дальнейшая судьба устроена благополучно. Арчи?
Будь мы наедине, я бы сформулировал свою позицию четче, но при Кремере выбора не было.
– Точно, – согласился я.
– Видите, – сказал он Кремеру. – К сожалению, мы не можем допустить, чтобы вы увели собаку.
